Гарри Поттер и Король мертвых (СИ) - "Darth Katrin" - Страница 42

- Молчать! Как ты смеешь… - взвизгнул темный лорд, который по-прежнему терпеть не мог своего магловского имени и прощал его применение только Северусу. По политическим мотивам. Но Габриэль вскинул руку, и конец реплики потонул в совсем не величественном, и совершенно нецензурном вопле. Совершив замысловатый кульбит в воздухе, Том Реддл приземлился за одним из «лучей» трона.

- Не смей трогать моего повелителя! – как ненормальная заорала Беллатриса, хватаясь за посох. – Авада Кедавра!

Гарри, наблюдавший за разворачивающимся действием сквозь решетку, молниеносно вытащил палочку, уже понимая, что все равно не успевает… Да и невозможно остановить грозную зеленую вспышку, несущую смерть.

Но Габриэль в очередной раз поразил его. Маг начертил перед собой незнакомый знак и прошептал несколько слов. И заклятие Беллатрисы, столкнувшись с невидимой преградой, нет, не отразилось, а рассыпалось всполохом безобидных искр.

- Немыслимо! – пораженно выдохнул Волан-де-Морт, поднимаясь с пола. – У Авады Кедавры нет контрзаклятия!

- У любой устойчивой конструкции оно есть, - презрительно скривился Розенкранц. – Если бы вы внимательно прочитали справочник в местной библиотеке, вы бы это знали. В этом их большой минус. Взамен – скорость и наилучшая приспособленность для работы с концентраторами…

Темный лорд мысленно обозвал себя ослом. Ему казалось, что уж теперь-то он не допустит повторения прошлых ошибок, отвергая все, что ему не понятно и кажется невозможным. И вот, пожалуйста. Он прекрасно помнил, что видел в справочнике незнакомое заклинание с лаконичным описанием – «Авада Кедавра контр.», но особого внимания на него не обратил – сработали накрепко укоренившиеся в сознании предубеждения.

- Мне из относительно новых одна особенно нравится, - продолжал тем временем Габриэль. – Вот эта…Экспелиармус!

Маг указал на костяной посох, и повинуясь магии, тот вырвался из рук ведьмы и лег в ладонь Розенкранца.

- В мое время до такого бы просто не додумались, ибо бессмысленно. Зато по нынешним временам – в самый раз.

Волан-де-Морт почувствовал, как в груди зарождается страх, скорее даже суеверный ужас. Немало противников он повидал на своем веку. Кто-то смотрел на него с испугом, кто-то с отчаянным бесстрашием, кто-то с всепоглощающей яростью, кто-то с обреченной покорностью. Но еще никто не стоял вот так, небрежно похлопывая магическим посохом по ладони, не глядел с таким снисходительным интересом, как матерый разбойник смотрит на уличного хулигана. И как только первому наскучит беседа, одно движение руки – и юный выскочка со всем его могуществом улетит в заоблачные дали, не в силах даже сопротивляться.

- Проклятие, да кто же ты такой?! – собрав остатки гордости и самообладания, выкрикнул темный лорд, даже не подозревая, что тот же вопрос крутится в голове его вечного соперника.

Легкая улыбка на губах и одно единственное слово, которое как будто должно все объяснить.

- Я…

========== Глава 16. Секрет бессмертия ==========

- Я – некромант.

Четыре недоуменных взгляда были ему ответом.

Габриэль тяжко вздохнул, вынуждены разжевывать столь очевидные для него вещи.

- Ученик цитадели смерти с шестьсот пятого года. И последний ее защитник.

В зале воцарилось молчание. Северус что-то напряженно считал в уме. Тишину прервал именно его недоверчивый вопрос:

- Профессор, так сколько же вам лет?

- Тысяча четыреста двадцать восемь.

И вновь молчание.

- Вы, что бессмертны? – первым опомнился Волан-де-Морт. Если странный чародей говорит правду, то перед ним стояла воплощенная мечта всей его жизни, технология магов смерти, о которой он так стремился разузнать на той стороне. Которую ему так никто и не открыл. В итоге темный лорд даже уверился, что ее не существует, а единственный путь – череда последовательных воскрешений.

- К сожалению, да, - был ответ.

- Почему к сожалению?! – опешил Волан-де-Морт.

- А каково бы вам было тысячу лет наблюдать, как медленно умирает Магия? Она уже почти мертва. Как еще можно это назвать, если маги древности возводили циклопические бастионы, играли с огнем и водой, танцевали с ветром, не ограниченные ничем, кроме своей воли и воображения, а теперь вы можете только воплощать в жизнь кем-то однажды придуманные формулы. И лишь самые талантливые из вас могут изредка создавать свои. Понравилось бы вам такое бессмертие, мистер Реддл?

Габриэль говорил спокойно, как будто читал лекцию у доски, но лишь тот, у кого совсем нет сердца, не заметил бы бесконечной горечи, что скрывалась за бесстрастными словами.

Для Северуса все встало на свои места. Части мозаики из тайн и странностей под названием «Габриэль Розенкранц» наконец сложились, образуя цельную и понятную картину. Теперь становилось ясно, почему профессор так легко переподчинил костяного дракона, как обошел все хитроумные ловушки древнего замка, откуда знал всеми забытые заклинания, и почему больше любил читать сочинения про заговоры красных колпаков, чем энциклопедические справки об их особенностях.

Гарри, продолжавший внимательно наблюдать за происходящим в зале, внутренне содрогнулся, представив, каково это – видеть, как мир меняется не в лучшую сторону,

раз за разом терять все, что было дорого, вечно искать и не находить отголоски старого волшебства, и не потерять при этом своей человечности.

Волан-де-Морт над такими вещами предпочитал не задумываться, искреннее убежденный, что было бы бессмертие, а что с ним делать он разберется.

- Я бы рискнул проверить, - уверенно ответил темный лорд. - Но… как вы это делаете? С помощью крестражей?

- Крестражи, - некромант презрительно фыркнул. – Вот что бывает, когда «темные и опасные» книги сжигают, но не до конца. Хотя вы в чем-то правы, крестражи – изуродованная версия нашего ритуала.

- Вы расскажите мне? – осторожно поинтересовался Волан-де-Морт, без особой надежды на успех: с какой бы стати раскрывать свои тайны врагу?

Но Габриэль оказался вовсе не прочь поделиться знаниями.

- Охотно. Вам, как практикующему, - некромант позволил себе легкую усмешку, - несомненно известно, что крестраж сам по себе обладает мощной защитой от внешних воздействий и может быть уничтожен лишь сильнейшими зельями или артефактным оружием. Маг смерти, если вам так будет понятней, превращает в крестраж свое собственное тело, запирая в нем душу. Сверху накидывается восстановление мертвой плоти, которое служит заменой естественным образом с годами сходящей на нет регенерации клеток. Таким образом мы получаем тело, не подверженное старению и неуязвимое для случайных повреждений. Если успешно избегать вышеуказанного артефактного оружия, а в мое время такое имели даже дети, так что это тоже искусство, можно с относительным комфортом существовать в материи неограниченное время.

- А как же жертва? – напомнил темны лорд, прекрасно помнивший, что для создания каждого крестража необходимо совершить убийство.

- В жертву, мистер Реддл, маг приносит себя, добровольно принимая дыхание смерти, будучи живым. Душе необходимо в полной мере познать смерть, чтобы от нее избавится. А то, что делали вы – опять же результат чересчур дословного перевода.

- То есть, душа остается целой.

- Да.

- И если тело умрет, не будет ничего, что вернуло бы мага в мир живых.

- Совершенно верно.

- Тогда какой смысл? – просто вечной жизнью Волан-де-Морт довольствоваться не желал, полагая необходимым обеспечить дополнительную страховку от смерти.

- Смерть всегда одна, - непреклонно заявил Габриэль. – Один из основных законов Ордена Некромантов гласит: если уходишь, уходи навсегда.

- И это говорит маг, который умеет воскрешать мертвых! Зачем тогда вообще этому учиться?!

- Эм, подождите! – в разговор вмешался Северус.- Профессор Розенкранц, вы что, можете воскрешать? Как этот камень?

- Любой из нас может, - кивнул некромант. – Вы спрашиваете, зачем это нужно. Бывают… особые обстоятельства. Расспросить гонца, который не донес письмо, сгинув под горной лавиной, отомстить своему убийце, да мало ли еще что может понадобиться. Естественно, после того, как все дела улажены, воскресший возвращается на Ту сторону.