Золотой берег - Демилль Нельсон - Страница 11
- Предыдущая
- 11/154
- Следующая
Лестер понимающе кивнул. Будущее Стенхоп Холла покрыто туманом неизвестности. Как вы понимаете, такой огромный дом, может быть, кому-нибудь и снится, но средств на его ремонт и содержание не хватит даже у арабского шейха, особенно если учесть падающие цены на нефть.
— Замечательный дом, — заметил Лестер. — О нем наверняка есть упоминания.
— Да. В 1906 году, когда его построили, он был отмечен как лучший американский дом журналом «Таун энд кантри». Но времена меняются. Неплохим выходом из положения мог бы стать снос дома, как это уже случилось с дворцом «Медон». Тогда можно было бы добиться от оценщиков переоценки участка. Это, кстати, не затронуло бы наш с Сюзанной дом: мы платим за него отдельный налог. А дом, где живут Алларды, защищен завещанием старого Стенхопа.
— А что за люди проявляют интерес к вашему имению? — спросил Лестер.
— Это те, кто думают, что особняк из пятидесяти комнат можно купить за полмиллиона. — Сказать по правде, я надеялся продать за полмиллиона только те десять акров, что окружают дом. Сам особняк при постройке обошелся в пять миллионов долларов. В нынешних ценах это двадцать пять миллионов. Кроме чисто эстетических проблем, в случае сноса дома моему уважаемому тестю придется подумать, во сколько обойдется и сам снос гранитного особняка, построенного в расчете на тысячу лет. Да прибавить к этому расходы на вывоз мрамора с учетом нынешних законов об охране природы. Мрамор везли сюда из Вермонта по железной дороге. Может быть, вермонтцы захотят получить обратно обломки прежней роскоши?
Сюзанну, кстати, вообще не волнует судьба главного дома и остальных строений, за исключением конюшен и теннисных кортов. Это симптоматично. Вероятно, с этими зданиями — домом, бельведером и «храмом любви» — у нее не связано никаких приятных воспоминаний. Ее огорчил только пожар, в котором сгорел домик для игр. Это было что-то вроде кукольного домика для Ганзеля и Гретель, размером с небольшой деревянный коттедж и в плохом состоянии. Остается только вообразить, что она одна играла в этом домике с куклами и считала его своим.
Лестер продолжал расспросы:
— Есть какие-нибудь известия от управления по парковому хозяйству округа?
— Да, человек с фамилией Пинелли заявил, что у округа на Золотом Берегу достаточное количество парковых территорий. Но разговор еще не закончен. Пинелли поинтересовался, есть ли у дома архитектурные особенности, не упоминается ли он в истории.
— Ну вот, — обрадовался Лестер, — конечно, там есть архитектурные особенности. Кто был архитектором?
— Макким, Мид и Уайт, — ответил я. Лестер не силен ни в истории, ни в архитектуре, однако, помимо любви к природе, у него совершенно неожиданно проявилась любовь к архитектурной истории Золотого Берега. — Что касается истории, то я знаю, что здесь несколько раз останавливался Тедди Рузвельт по пути в Ойстер-Бей, кроме того, в доме обедал Линдберг, когда приезжал к Гугенхеймам. Был кто-то еще, но мне кажется, что округу надо бы кое-что посолиднее, чем семейные обеды.
— Может быть, придумать историю? — шутливо предложил Лестер. — Например, как Тедди Рузвельт набросал в вашем доме какой-нибудь важный договор или речь.
Я воздержался от комментариев.
— Если продавать участок властям штата, то возникают проблемы с Грейс-лейн. Это же до сих пор частная дорога. Бюрократам это не понравится. Мне тоже не особенно улыбается перспектива, когда по выходным мимо моего дома будут сновать толпы народа.
— Да, это понятно, — поддержал меня Лестер.
— И последнее, Лестер. Если власти штата назначат цену, то почти вся эта сумма пойдет на налоги. Это известный трюк.
Лестер не спросил меня, какова эта сумма. Возможно, он уже видел цифры в газете «Локаст-Вэлли сэнтинэл», они были опубликованы под рубрикой «налоговые нарушения».
Хотите верьте, хотите нет, но общая сумма налогов на Стенхоп Холл, набежавшая за долгие годы, составляет теперь около четырехсот тысяч долларов. Можете сами проверить. Вы, наверное, подумали: «Если бы я задолжал четыреста тысяч налоговых платежей, меня давно бы продали за долги вместе с домом и детьми». Возможно. Но у богатых все по-другому. У них есть мудрые адвокаты. Вроде меня.
Однако и я уже исчерпал все приемы, которым меня научили в Гарварде, и мне все труднее отодвигать продажу имущества на торгах за неуплату долгов. Обычно я не работаю бесплатно, но Уильям Стенхоп не предложил мне никакого вознаграждения, поэтому в виде исключения для тестя я изменил своим принципам. Богатых отличает то, что они не спешат оплачивать свои счета, а когда наступает срок оплаты, сами решают, сколько им платить.
Лестер, видимо, прочел мои мрачные мысли, потому что вдруг сказал:
— Наверное, твой тесть признателен тебе за твои услуги?
— Да, конечно. Он же совершенно не в курсе нынешних законов. Он не прочь продать имение и по частям. Но даже если я найду покупателей на двести акров, куда девать дом? Уильям вообразил, что дом можно снести или передать его застройщикам, чтобы они сделали что-то вроде клуба. К сожалению, и то и другое стоит бешеных денег.
— Да, этот дом — сплошная головная боль, — просветил меня Лестер. — Но ты, насколько я понял, хлопочешь больше о земле, а не о доме?
— Конечно. Но и земля эта не моя. Я в точно такой же ситуации, как и ты, Лестер. Я живу на клочке земли в совершенно покинутом имении. Мне принадлежит всего пять процентов от площади участка.
Лестер задумался.
— Возможно, от головной боли лучшее лекарство — успокоительное.
«Успокоительное» в данном контексте — это какая-нибудь некоммерческая организация, вроде частной школы, религиозного прихода или медицинского учреждения. Старые имения часто сдают в аренду подобным организациям — и никто не остается в обиде. Я тоже не против, если рядом будут бегать монашенки, умственно отсталые или, на крайний случай, учащиеся частной школы.
— Ты ни разу не обращался в фирму в Глен-Ков, которая занимается сдачей в аренду для некоммерческих организаций? — спросил Лестер.
— Обращался. У них много предложений на сдачу и почти никого, кто хотел бы взять землю в аренду. — Организации стараются сразу выкупать весь участок. Имение Астора приобрела Ай-би-эм под свой загородный клуб, а в имении Пратта проводят теперь конференции. То же самое с имением Вандербильтов в Олд-Бруквиле. Его выкупила корпорация «Банфи Винтерс». Она как следует отделала его и устроила там свою штаб-квартиру. Конечно, любой из этих вариантов лучше вселения двадцати брокеров с их шумными семействами.
К несчастью, Уильям Стенхоп настолько удалился от дел, что совершенно не в состоянии оценить мои усилия. Это называется «конфликт интересов». С его стороны налицо просто непорядочное поведение. Ну что же, в конце концов, мне нет дела до его собственности. В результате он получит только то, что затратил.
Вы должны понять, что мой тесть при желании мог бы оплатить налоговую задолженность в два счета. Но он предпочитает ждать, пока появится покупатель или когда имение выставят на торги. Он сидит и бережет свое состояние и будет сидеть на деньгах до конца дней своих.
Если вам интересно, я могу назвать стоимость того, что имеет Уильям Стенхоп и его наследники. Если участок разделить на куски по десять акров и за каждый кусок взять по миллиону, что совсем недорого для Золотого Берега, то получится сумма в двадцать миллионов долларов, минус налоги.
По моему разумению, Сюзанна унаследует столько, что хватит и на грума для ее конюшни, и на садовника, чтобы помогать мне с Джорджем. И еще останется.
Вы спросите, какая доля богатств принадлежит мне. Отвечу. Вы должны учесть, что богатые люди никого не подпускают к своим деньгам. Об этом же гласит и брачный контракт, который был подготовлен адвокатом старого Стенхопа. Я в те времена представлял сам себя в качестве адвоката. Говорят, что в таких ситуациях адвокат обычно выглядит глупцом. Что же, теперь у Уильяма Стенхопа есть глупый адвокат. С чем его и поздравляю.
- Предыдущая
- 11/154
- Следующая
