Собор - Демилль Нельсон - Страница 29

• Предыдущая
• 29/135
• Следующая

Абби Боланд сняла с плеча винтовки и положила их рядом с гранатометом. Затем она скинула тесные туфли, расстегнула плотно облегающую, скорее даже узковатую юбку и несколько раз попробовала прицелиться через оптический прицел винтовки. Потом положила ее и огляделась. Она подумала, что самое лучшее, на что можно надеяться, – кроме, конечно, несбыточной мечты об освобождении ее мужа, Джонатана, – это провести всю свою оставшуюся жизнь в тюрьме на этой стороне Атлантического океана. Это слишком большое расстояние, чтобы они с мужем смогли соединить свои пальцы сквозь проволочную сетку тюрьмы Лонг-Кеш по ту сторону океана. Но она могла и умереть. Хотя, может, смерть – это и есть для них обоих лучший вариант.

Меган Фитцджеральд поднялась по ступеням на колокольню. Дойдя до бокового прохода, она свернула в сторону и обнаружила освещенный верхний этаж. Деревянный помост проходил под отштукатуренным сводчатым потолком и исчезал в темноте. Четыре человека, шедшие вслед за Меган, переступили порог помещения, включили свет и увидели, что стоят на холодном грязном чердаке.

Теперь Меган рассмотрела над головой десять слуховых окон, выходящих наверх, на крытую шифером крышу. На полу через определенные интервалы стояли небольшие ручные лебедки для спуска и подъема люстр. Она резко повернулась и направилась к большому арочному окну на противоположном конце чердака. Резные камни внешней стороны собора отчасти загораживали обзор, к тому же мешала пыль на оконных стеклах. Меган осторожно потерла рукой стекло и посмотрела вниз, на Пятую авеню. Квартал напротив собора был почти безлюден, но полиция еще не очистила от толпы перекрестки с обеих сторон. Моросил дождь со снегом – это было особенно заметно в свете уличных фонарей. Улицы и тротуары покрылись наледью, плечи статуи припорошил снег.

Меган посмотрела вверх, на здание Международного Рокфеллеровского центра, расположенного прямо напротив. Два крыла здания были ниже чердака, и Меган заметила людей, двигающихся по наледи. Другие присели на большие бетонные бочки, из которых торчали оголенные деревца. У одетых в форму полицейских не было винтовок, и Меган поняла, что собор еще не окружен ударными отрядами полиции, как обычно называют жители Нью-Йорка подразделения службы специального назначения. Солдат из этой службы нигде не было видно поблизости, и она вспомнила, что американцы очень редко прибегают к их помощи.

Пришедшие с Меган фении открыли чемоданы и разложили на деревянном помосте подсвечники со свечами.

– Найдите топор, нарубите дров и щепок из половых досок и разложите погребальные костры вокруг свечей. Перережьте пожарные шланги, нарастите провод для переносного телефона! Быстрее! – прикрикнула она на Джин Корней и Артура Налти. – Маллинс и Дивайн! Возьмите топор и за мной!

Меган Фитцджеральд пошла с чердака, а за ней потянулись Дональд Маллинс и Рори Дивайн, которые отвечали за безопасность фениев.

Меган поднималась вверх по ступенькам к вершине колокольни. Маллинс тащил катушку с проводом, разматывая её по пути, а Дивайн шел следом, неся оружие и топоры.

Артур Налти предложил Джин Корней сигарету. Он окинул быстрым взглядом ее фигурку, облаченную в зеленую форму стюардессы ирландской авиакомпании «Эйр лингус».

– А ты очень сексуально выглядишь, девочка! Что, если нам немного погрешить здесь, как ты думаешь?

– У нас нет времени.

– Время – это единственное, чего у нас здесь навалом. Боже, а ведь очень холодно. Нужно согреться, а спиртного нет, так что остается только…

– Посмотрим. О Боже, Артур, если твоя жена… что будет с нами, если мы вытащим ее из тюрьмы в Арме.

Артур отпустил ее руку и оглянулся.

– Да ладно тебе… сейчас… пусть все идет своим чередом.

Он поднял топор и размахнулся, отрубив от помоста деревянную планку, затем отколол подпорку, к которой планка была прикреплена, и бросил ее поверх груды свечей.

– Здесь все деревянное. Никогда не думал, что придется поджигать церковь. Видел бы нас сейчас отец Флэннери! – Артур еще раз замахнулся топором. – Боже, надеюсь, до этого не дойдет. Они пойдут на уступки, прежде чем загорится собор. И через двадцать четыре часа все твои братья будут в Дублине. Твой старый отец останется доволен, Джин. Он думал, что никогда больше не увидит своих мальчиков. – Оторвав еще одну подпорку, Артур бросил ее на уже образовавшуюся кучку дров. – Она – я имею в виду Меган – назвала эти костры погребальными, разве она не знает, что погребальными кострами называются те, на которых сжигают трупы?

Патрик Бурк поставил у каждого портала собора полицейских и предупредил их, что двери заминированы. Затем вернулся к центральному входу собора и подошел к припаркованной рядом патрульной машине.

– Есть что-нибудь новенькое?

– Нет, сэр, – покачал головой патрульный. – А здесь как дела?

– Внутри группа вооруженных людей, так что не подпускайте близко любопытных. Скажите старшему офицеру, чтобы выставили оцепление.

– Есть, сэр.

Патрульная машина поехала по почти безлюдной авеню.

Бурк не спеша сделал несколько шагов и увидел Бетти Фостер, которая стояла на коленях прямо на наледи возле своей лошади. Она взглянула на Бурка.

– Вы все еще здесь? – Она снова склонилась над лошадью. – Нужно снять седло. – Она расстегнула подпругу. – Что за чертовщина здесь происходит? – Бетти потянула седло, но снять не смогла. – Из-за вас я чуть не погибла.

Бурк попытался помочь ей, но и вдвоем у них ничего не получилось.

– Оставьте его!

– Не могу. Это собственность полиции.

– Полицейская собственность разбросана сверху донизу по всей Пятой авеню. – Бурк оставил возню с седлом и посмотрел на колокольню. – Скоро в этих башнях появятся люди, если только, конечно, они уже не засели там. Ладно, седло заберем позднее.

Бетти поднялась с колен.

– Бедные комиссары… Оба.

– Что вы имеете в виду?

– Полицейский комиссар Двайер скончался от сердечного приступа – прямо на гостевой трибуне.

– Боже правый! – Бурк услышал шум, доносившийся с верха колокольни, и, схватив Бетти Фостер за руку, потащил ее в нишу у парадной двери собора. – Наверху кто-то есть.

– Вы здесь останетесь?

– Да, пока все не прояснится.

Бетти посмотрела на него и спросила:

– А вы смелый, лейтенант Бурк?

– Нет. Скорее, глупый.

– Я так и думала. – Она рассмеялась. – Боже, ведь я заметила, что монахиня… Я сразу сообразила, что она не монахиня…

– Да, не монахиня.

– Ну, та женщина, что целилась в нас из пистолета.

– Вы держались что надо.

– Я? Хотя, пожалуй, да. – Она замолчала и огляделась. – Мне еще долго дежурить. Нужно вернуться на Уэрик-стрит и опять сесть верхом.

– Сесть верхом? – переспросил Бурк. В его голове промелькнула эффектная сексуальная сцена. – А, понятно, вы хотите найти другую лошадь. Ну тогда идите, только поосторожнее, держитесь поближе к стене. Как знать, может, эти люди в башне наверху выискивают мишени в голубой форме? Лучше поостеречься.

Бетти мгновение колебалась.

– Ладно, увидимся позже! – Она вышла из ниши и стала медленно продвигаться, прижимаясь к стене. – Я вернусь не только за седлом. Хочу посмотреть, все ли с вами в порядке, – сказала она, обернувшись в последний раз.

Бурк видел, как она завернула за угол. Еще сегодня утром они и думать не думали, что повстречаются и захотят встретиться снова. Но теперь, однако, все работало на них: беспорядки, черный дым, лошади – сильные стимуляторы, заметно возбуждающие взаимное сексуальное влечение.

Бурк взглянул на часы – затишье не может продолжаться долго.

Меган Фитцджеральд поднялась в звонницу, остановилась, чтобы перевести дыхание, и обвела взглядом холодное помещение, освещенное лишь слабыми лучами одной-единственной тусклой электрической лампочки. Она сразу увидела черный металлический ящичек с радиоглушителем, прикрепленный Флинном к поперечной балке с поворотным устройством, на которой висели три огромных колокола с веревками на языках. Струи холодного мартовского ветра со свистом врывались в восемь слуховых окон в восьмигранном помещении башни. Звуки полицейских сирен доносились даже сюда, на 18-этажную высоту.

• Предыдущая
• 29/135
• Следующая