Монстр (СИ) - "Moroving" - Страница 28

— Девочки… пора нам выйти на сцену, — произнесла Риас и расправила свои крылья.

Огромные демонические крылья раскрылись за её спиной — не та пародия, что у здешних демонов, а настоящие крылья, которые просто подавляли своей мощью и красотой. Девушки, что были в комнате, тоже раскрыли свои крылья, и одна была краше другой… И теперь всем присутствующим стало ясно, что они отнюдь не демоны, а что-то совершенно другое.

Сона, не веря своим глазам, смотрела на своих бывших слуг и не могла вымолвить и слова. Шинра и Момо расправили свои крылья и исчезли в небольшой вспышке. Один-единственных хлопок — и они уже на поле боя, сразу врываясь во вражеское построение, чтобы рвать его плоть.

Появились они возле Адинэ, Зеновии и Присцилы, которые, словно единый организм, танцевали, используя минимум движений, их оружие почти задевало их тела, и в этой сфере не было свободного пространства.

Всё было настолько гармонично и дополняло друг друга, что противники просто не имели шанса их задеть. Даже если они умудрятся прорваться через защиту, то просто не смогут увернуться от всего… те миллиметры, что отделяют девушек от их собственного оружия, выверенные и подогнанные друг под друга движения не давали даже призрачного шанса на победу.

Шинра сразу призвала свою силу и стала атаковать противников на средней дистанции, широкими и размашистыми движениями своего оружия присоединяясь к этому сражению. Момо была рядом и защищала подругу на ближних дистанциях. Постепенно эти две сферы соединились и стали ножом, который уничтожал всё, до чего дотянется.

Только и для новоприбывших девушек это не было сражением, для них это был лишь танец, который сам подсказывал, как двигаться для улучшения песни, что здесь звучит. Вот раздаётся новый вой Гасты — и девушки из слаженной команды рассыпаются кто куда: пришло время индивидуального танца.

Они распределились кто куда и стали пользоваться заклинаниями. Песня заиграла новыми красками, звон рассыпаемых магических щитов и выкрики заклинаний наполнили воздух над этой территорией. Волшебники быстро поняли, что пытаться отразить эти заклинания не стоит — слишком велика цена ошибки.

Грейфия с тоской посмотрела на свою первую любовь и, раскрыв свои крылья, подошла к нему и прикоснулась изящной ручкой к его щеке… По кабинету стал распространятся запах гари.

Сазекс отдёрнул голову и уставился на свою горничную. Он не мог поверить, что вот эта девушка когда-то была его слугой — слишком была велика разница. Она грустно улыбнулась и исчезла. Навсегда исчезла из его жизни.

— Брат… ты меня разочаровал, — прошептала Риас, но её голос разнёсся эхом в тишине кабинета. — Это последний раз, когда мы разговариваем, — добавила она.

— Но куда вы уйдёте?! — совершенно потерянно спросил он. — Ведь прошлый мир уничтожен!

— О нет… — усмехнулась она. — Его мир живее всех живых. Стая обеспечит вам безопасность, но и вы не атакуйте нас.

Это были последние слова, которые он услышал от своей сестры, которая разорвала все связи с семьёй.

Сазекс прикоснулся к щеке… «Останется шрам», понял он и провёл пальцами по обугленной коже. Прощальный подарок Грейфии останется с ним навсегда.

Михаил прислушался к своим чувствам и узрел хоровод душ, что не уходят на перерождение. Души, что были повреждены и изранены, а ещё поражены какой-то болезнью, но это были души. Его сущность воспротивилась этому кощунственному делу… но его разум задавил этот порыв. Ему было интересно, что будет дальше. Да и к тому же, эти души и так не ушли бы на перерождение.

Азазель с интересом наблюдал за всем этим, он и не думал вмешиваться… а зачем? Сколько новых данных! Столько интересного и даже невероятного происходило сейчас перед его глазами, заставляя его мозг учёного-экспериментатора спешно запоминать и обрабатывать тонны информации.

Он жадно смотрел на то, как сражаются эти существа, столь похожие на падших, но ими не являющимиеся. Его глаза жгло их светом, но он упрямо продолжал за ними смотреть, впитывая в себя манеру их сражения.

Риас появилась около Атрума и Акено, покрываясь огнём Инферно. Бардовое пламя по жесту её руки стало собираться в смерч, что закрутился и обрушился на немногочисленные укрытия противников, которые они поставили, используя печати и барьеры.

Огненный смерч врезался в их щит, а после его стали долбить молнии. Во тьме этого места стали расцветать золотые деревья, покрытые бардовым пламенем. И эти деревья уничтожали укрытия, вскрывая их огромными вспышками энергии.

Грейфия появилась чуть позади своей госпожи, в её руке было окровавленное копьё, уже вкусившее крови врагов, её взгляд подмечал малейшую опасность для госпожи. Теперь она была одета, как и другие девушки, в обтягивающий костюм, что буквально светился в полумраке, костюм, что был самой лучшей защитой.

Ведь сражаться в костюме горничной — что может быть смешнее? Вот и она так считала и не хотела выглядеть смешной в глазах госпожи и господина. Да, она приняла Атрума в качестве господина и… в качестве своего мужа.

Девушка не знала, что она испытывает к нему, но она была благодарна за то, что он сделал, она наконец-то отпустила ту несбыточную надежду, которая так долго была в её сердце. Отпустив эту надежду, она шагнула в своё будущее.

Лишь один маленький шажок — и многочисленные руки поддержали её, и она опомниться не успела, как стала своей в этой эксцентричной и, чего уж греха таить, ни на кого и ни на что не похожей компании. Она изменилась, как изменилась и её госпожа. Атрум изменил их всех. Постепенно, шаг за шагом он показал новую дорогу в её жизни, и она ответила взаимностью. Сейчас же она чувствовала, что участвует не в сражении, а в танце…

То, что происходило здесь, невозможно назвать сражением — слишком уж разнятся силы сторон, находящихся здесь. И сейчас девушка, находясь за спиной своей госпожи, понимала, что госпоже уже не нужна её защита… вот только Грейфия просто любовалась лицом Риас. Та полуулыбка, что была на её лице, завораживала…

Грейфия и сама не поняла, что у неё появилась такая же полуулыбка. То, как Риас закутывалась в бордовое пламя, то, как это пламя ластилось к девушке и словно просило только указать, что и кого атаковать, просило разрешения и благословения своей госпожи присоединиться к песне, что звучит здесь. И девушка дала своё разрешение.

С огромным свистом радостное пламя чистого разрушения стало обрушиваться на этих разумных, что посмели напасть на их госпожу. Впрочем, это пламя было радо просто выполнять пожелания своей госпожи, оно радостно журчало, словно вода, и перетекало из одной формы в другую, чтобы всем своим гневом обрушиться на врагов.

Немногие смогли спастись от гнева… Диодора Астарот, потомок Вельзевула, а также член «Бригады Хаоса», сильный демон, поведавший на своём веку многое… Но происходящее вокруг него просто не поддавалось осмыслению.

Обычно он постоянно щурится, но сейчас его глаза были широко распахнуты и он впитывал в себя всё, что происходит в этом месте, с жадностью губки. Его фигуры, бывшие монашки, были около господина и банально не знали, что делать. Как им сражается с этим? Убежать они тоже не могли: тот барьер, что появился, не давал им уйти.

Конэко, как дикая кошка расправила свои ушки и хвост, что уже начал разделятся. Она постепенно становится двухвостой, как и её сестра. Девочка уже повзрослела и смотрела на своих врагов, как на мышей, с которыми не ведут светских бесед.

Молниеносным движением она за один прыжок преодолевает расстояние до первой фигуры Диодоры, которая, не успев даже пискнуть, оказывается разорванной на две неравные половинки. Тут же за этим следует удар золотого пламени, горящего в руках Конэко. Молниеносный бросок — и вторая фигура вспыхивают этим пламенем, сгорая. В пространстве слышится крик агонии, но даже этот крик вплетаются в песню, что звучит в этом месте.

Новый крик ознаменовал кончину ещё одной бывшей монашки — её разбитая голова встретилась с камнем. Пространство осветила вспышка света, а затем раздался звук выстрела — и тело следующей девушки было разорвано на кусочки.