Без штриха (СИ) - Толстых Елена - Страница 17

— Я не позволял тебе уходить, — злость так и звучала в его словах.

— А мне твоё разрешение и не требуется!

Вырываю свою руку из его цепкого захвата, обхожу альфу стороной. Он резко хватает меня и разворачивает к себе лицом. Удивлённо смотрю на него. Что ещё ему от меня надо? Продолжая держать меня одной рукой, он протягивает другую, заносит её за мой затылок и плавно снимает с волос резинку, которая до этого стягивала их вместе в хвост. Волосы тут же рассыпаются вдоль лица, чуть не доставая до моих плеч. Альфа пропускает пальцы сквозь пряди. Дёргаюсь, отступая на шаг.

— Убери руки, — раздражённо изворачиваюсь от его прикосновений.

— Ты не можешь мне приказывать, — альфа улыбается, немного приподнимая брови. — А вот я тебе могу.

— Но это не значит, что я буду подчиняться.

Ричард делает шаг ко мне, разрывая то ничтожное расстояние, которое я только что создал между нами.

— Если ты забыл, — альфа вновь запускает свою руку в мои волосы, — то я тебе с удовольствием напомню, что я твой хозяин, а ты мой раб.

Альфа дёргает меня за волосы, заставляя смотреть на него снизу вверх. Дёргаюсь. Хватаю его за руку. Пытаюсь освободиться.

— Я не раб. Рабство у нас в стране запрещено.

— Официально, конечно, запрещено, так что не обманывай сам себя. Я могу делать с тобой всё, что пожелаю, и никто не посмеет мне в этом мешать. Ты — раб. Или тебе больше нравится определение «живая игрушка»?

— Ты ведёшь себя как ребёнок, — нервно дёргаюсь в попытке освободиться, но только причиняю себе дополнительную боль.

— Значит, всё-таки игрушка. Хорошо, так и буду впредь тебя называть, — Ричард сильнее сжимает мои волосы на затылке и, приблизив своё лицо к моему, заглядывает в глаза.

— Отпусти, мне больно, — крепко обхватываю его запястье своей ладонью.

— Попроси меня вежливо, иначе не отпущу. И называй меня «хозяином».

— Нет.

Альфа дёргает меня за волосы вниз, заставляя ещё сильнее задрать голову. Позвонки в шее хрустнули, на глаза невольно выступили слёзы.

— Я жду, — голос мужчины звучит жёстко.

— Нет, — говорю, еле сдерживая слёзы.

Я не собираюсь ему сдаваться, я не хочу быть ничьей игрушкой.

— Что же, тогда мы так и будем стоять, пока ты меня не попросишь как следует. Время у меня есть.

— Отпусти, — шея ужасно затекла, стоять в такой позе очень неудобно.

— Ричард, что здесь происходит?

Альфа повернулся на голос матери, убирая свою пятёрню из моих волос, давая свободу.

— Ничего, — молодой мужчина убрал руки за спину, словно нашкодивший ребёнок.

Элоиза вновь недовольно поджала губы, посмотрела сначала на своего сына, а потом на меня, словно я всё это здесь устроил. Наверное, для любящих матерей всегда виноват кто-то другой, но только не родное дитя. Устало вздыхаю и опускаю голову, будто и вправду в этой ситуации есть моя вина.

— Пошли, Ричард, в кабинет, нам есть, что обсудить. Нужно ещё подписать некоторые бумаги.

Элоиза направилась из комнаты, за ней последовал адвокат. Ричард, глянув на меня из-под нахмуренных бровей, направился следом за матерью, напоследок шепнув одними губами: «Мы ещё продолжим».

Уже два месяца мы с Ричардом живём под одной крышей. Элоиза не пожелала больше находиться в родовом гнезде, где у неё столько воспоминаний о муже, и переехала в другой дом, а этот оставила сыну. Я по-прежнему живу в той же комнате, что и до смерти Джозефа. Даже продолжаю посещать занятия, только теперь их у меня меньше, ибо Ричард решил, что экономика, менеджмент и подобные дисциплины мне изучать незачем, поэтому оставил только художественные предметы. Самого хозяина дома вижу редко, что меня определённо радует, потому что мы с ним совершенно не ладим, постоянно ругаемся, у него ко мне вечные претензии: то я одет не так, то хожу я постоянно с одной и той же причёской (какая ему разница?!). Ещё он запрещает мне выезжать в город, хотя Джозеф мне позволял это, пусть с охраной и под присмотром Николя. Но я привык, что меня кто-то охраняет, а он совсем не позволяет покидать территорию имения. Ричарда я всё равно не слушаюсь и иногда, когда он отсутствует дома, выезжаю с Ником в кино — это знак протеста, но при этом не хочу попасться этому несносному альфе на глаза.

Хоть больше не просит называть его своим хозяином — это меня радует. Стараюсь с Ричардом вообще не сталкиваться. Когда он дома, я отсиживаюсь у себя в комнате. Зачем лишний раз провоцировать человека? Стоит мне попасться ему на глаза — сразу начинает злиться и нервничать. Ещё я обратил внимание на то, что у Ричарда какой-то нездоровый интерес к мои волосам — постоянно норовит их потрогать.

Не знаю, сколько мы с ним так ещё будем жить. Сейчас я полностью в его власти и на данный момент совершенно не знаю, что мне сделать, чтобы от него освободиться. Может, стоит попробовать с ним подружиться? Николь как-то упоминал, что он не больно ладит с людьми, поэтому у него совсем нет друзей. Это всё из-за того, что он злой и вредный, надо быть добрее к окружающим. Об этом в лицо ему лучше не говорить — разозлится ещё больше.

Думаю, надо с ним наладить контакт. Сегодня же и начну. Смотрю на часы. Ричард скоро вернётся домой. Как к нему подступиться? С чего начать разговор? Бегу к окну, расположенному в холле. Выглядываю. Машина Ричарда подъезжает к главному входу. Молодой альфа предпочитает сам водить и отказывается от услуг водителя, хотя, как я понял, ему по статусу не положено сидеть за рулём. К авто тут же подходит молоденький парень, я его имени даже не знаю. Видимо, только недавно взяли в штат и мне ещё не довелось с ним пообщаться.

Направляюсь с входной двери и как раз вовремя — Ричард заходит внутрь и тут же останавливается. Его взгляд устремляется на меня. Смотрю прямо в его синие глаза. Вдруг меня посетила мысль о том, насколько мы с ним разные.

— Привет, — широко улыбаюсь ему.

— Ты что здесь делаешь? — чуть приподнимая бровь, спрашивает альфа.

— Мог бы и поздороваться! — вместо ответа возмущаюсь. — Тебя жду. Хотел предложить попробовать подружиться и…

— Подружиться? — альфа явно удивлён, но тут же берёт себя в руки и возвращается к своему привычному тону: — Я рядом с тобой находиться не могу.

Ричард обходит меня стороной и направляется в свой кабинет, который раньше принадлежал его отцу.

— Почему ты так ко мне относишься? — вопрос звучит альфе в спину.

Ричард резко поворачивается ко мне лицом.

— Для чего ты вылез из своей конуры? Возвращайся обратно! Или тебе от меня что-то надо? — альфа вдруг улыбается, но при этом скрещивает руки на груди; рядом с ним я чувствую себя ребёнком.

— Если только свободы, — насупившись, говорю и опускаю голову.

— Её ты никогда не получишь, — альфа взмахивает рукой, словно что-то разрубая в воздухе, разворачивается и направляется в кабинет.

— Но почему? — я спешу за ним. — Я тебе всё равно не нужен.

— Это мне решать. И что ты будешь делать на свободе? Куда направишься?

— Домой конечно. Меня там ждут.

— А деньги твоя семья как возвращать будет? — альфа усмехается.

— У тебя и так много денег, эта сумма для тебя не будет критичной, ты можешь ей легко пожертвовать.

— И для чего? Чтобы ты просто так ушёл домой? — альфа останавливается у самой двери в кабинет и поворачивается ко мне лицом. — Нет, милый мой мальчик, — Ричард мягко проводит пальцами по моей щеке, — ты останешься со мной.

— Но почему?

— Потому, что я с тобой ещё не наигрался, — лицо альфы оказывается совсем рядом с моим.

Отшатываюсь от него, разворачиваюсь и ухожу. Избалованный мальчишка. Вот кто он! Я для него просто игрушка.

***

Наладить отношения с Ричардом, похоже, не представляется возможным. Он меня на дух не переносит. Больше попыток поговорить с ним я не делаю, но и не прячусь от него в своей комнате, как раньше, он, похоже, этому не рад, но мне всё равно. Уже неделю ходит, недовольно смотрит на меня и при этом что-то зло фырчит себе под нос.