Тайна семьи Свон (СИ) - "Энерговампир" - Страница 32

— Пап, я расскажу… но на данный момент есть более важная тема, — он насторожился. — В конце нашего… свидания кое-что произошло… — я замолчала, думая, как лучше сказать.

— Что? — забеспокоился он.

— Мне позвонил Эдвард, и сказал, что… — я сделала паузу. — Сюда завтра приедут Вольтури.

Отец на секунду замер, потом немного взволновано спросил: — К Калленам?

— Нет, — ответила я, внимательно смотря на него. — Они едут за каким-то Джорджем.

Лицо отца приняло озадаченное выражение

— А кто именно едет, Каллены случаем не знают? — и через секунду добавил. — Кстати, если Вольтури не к ним, откуда они вообще об этом узнали?

— Джейн, Алек и Деметрий. А знают оттуда, что у Элис есть дар предвидения, она может видеть последствия решений людей и вампиров. А ты знаешь, кто этот Джордж?

Папа вздохнул.

— Это одно из моих прежних имён. Под ним я был… знаком с Вольтури. — сказал он, подтверждая мои догадки. — А чего они хотят, Элис случайно не видела? — поинтересовался он.

— Эдвард сказал, что видение оборвалось на половине их пути сюда. Я думаю, это из-за твоей причастности к ситуации. А как именно ты связан с Вольтури? — встречно поинтересовалась я у папы.

— Если коротко, то во время проживания в Италии, несколько столетий назад, я встретил вампира из этого клана. Мне стало любопытно, что это за существа такие, а они были под впечатлением от моей силы и скорости. Я предложил им обмен — они рассказывают мне о себе, а я им о себе. Так что Вольтури немного осведомлены о моём происхождении. Но я не стал раскрывать всех своих возможностей — силы и скорости, значительно превосходящей их собственные, оказалось достаточно, чтобы их заинтересовать. Ну, а ещё выяснилась моя невосприимчивость к их так называемым «дарам». Пару лет я жил с ними, а потом мне надоело, и я ушёл, как здесь говорят, «по-английски», — он усмехнулся.

— И что они собираются делать теперь, как думаешь? — задала я тревожащий меня вопрос.

— Да чёрт их знает. Их главный, Аро, явно не вполне здоров психически. От такого можно чего угодно ожидать. Да и вообще, приедут они — тогда и узнаем, — подытожил он. — А теперь всё же поведай мне немного о своём таинственном… друге.

Я глубоко вздохнула. Как же он отреагирует? Ведь это очень странно — идти на свидание с тем, кто месяц назад хотел тебя прикончить, да ещё и не за что-то весомое, а просто ради развлечения… А, будь, что будет. Всё равно папа рано или поздно узнает, лучше уж рано.

— Помнишь, за мной месяц назад охотился вампир-ищейка? — осторожно начала я.

— Да уж, такое забудешь, — развеселился папа. — Конечно, за Рене нам пришлось поволноваться, но ситуация в целом вышла забавной! — и тут он насторожился. — А ты это к чему?

— Ну… в общем… — я не знала, как лучше сказать… — мой… друг и есть тот самый ищейка.

Несколько секунд его лицо выдавало напряжённую работу мозга, а затем он как-то недоверчиво посмотрел на меня.

— То есть, я правильно понял, что тот, кто недавно хотел твоей смерти, теперь подбивает к тебе клинья? — в голосе сквозило недоумение. Ну, хоть не раздражение, порадовалась я. — И ты не против? — я только кивнула. — А с чего ты взяла, что он не собирается тебе отомстить за свою неудачу… другим способом? — как же хорошо, что он не считает меня наивной девочкой… другой бы на его месте сразу к нотациям перешёл.

— Ну… во-первых — смена диеты. Каллены говорили, что это очень трудно, особенно для вампиров, долго питающихся человеческой кровью. Джаспер на ней уже несколько десятилетий, но до этого почти столетие питался людьми, и ему до сих пор непросто сдерживаться. А Джеймса, судя по тому, как он вёл себя в школе, — папа изогнул бровь, — да-да, в школе, человечина вообще не больше волнует. А ему сто пятьдесят, и он всё это время питался людьми, — я замолчала.

— А он не может просто периодически перекусывать людьми? — задал папа резонный вопрос.

— Если бы это было так, то его глаза не приняли бы чисто-золотой цвет. Карлайл говорил, что нужно около трёх недель без единого срыва, чтобы глаза из красных стали жёлтыми. А он животными примерно этот срок и питается. Если бы он перекусывал при этом людьми, остались бы красные вкрапления. А их нет, ни малейших, — подытожила я.

— Всё равно, этого маловато, чтобы поверить в его искренность, не считаешь? — слегка насмешливо спросил он.

— Считаю, — вздохнула я. — Но это не всё. Во-вторых — Эдвард умеет читать мысли. Он через несколько минут после появления Джеймса в школе сказал, что тот не причинит никому вреда, и Джаспер, умеющий чувствовать эмоции, с ним согласился. А когда я через несколько уроков сообразила спросить Эда о мыслях Джеймса, он сказал, что ничего плохого тот не замышляет. И, к тому же, я с ним всегда настороже. Если попытается причинить мне вред — огребёт по первое число, даже не сомневайся, — тут я «слегка, чуть-чуть» покривила душой — когда мы с Джеймсом целовались, я совсем расслабилась… хотя, думаю, всё равно бы успела среагировать, поменяйся его настрой.

Папа несколько минут помолчал, обдумывая сказанное мной.

— Хм… ну ладно. А ты-то так к нему относишься, Беллз? — поинтересовался он.

— Я… я не совсем уверена. Но он начинает мне нравиться, — немного приуменьшила свои ощущения я, опустив взгляд.

Папа в ответ только хмыкнул. Мы минут десять молчали, думая каждый о своём. Не знаю, о чём думал он… а вот я о том, что мне до чёртиков надоело скрывать от друзей свои происхождение и возможности, особенно из-за того, что они-то от меня ничего не утаивают! Ведь даже не спрашивают ни о чём, и от этой их тактичности ещё неприятней скрываться…

— Пап… — тихо подала голос я. Он сразу посмотрел на меня. — Давай расскажем Калленам о нас? — он нахмурился — Я уже так просто не могу! Они мне за это время стали друзьями, даже больше, чуть ли не семьёй! А я не могу быть с ними самой собой! Они мне предоставляют любую информацию о себе, сами не о чём не спрашивая! И меня не покидает ощущение, что я их обманываю… К тому же, так хочется иногда воспользоваться своей скоростью, или силой! Тем более, что они об этом и так догадываются — ведь видели же разгром в студии и невредимую меня. Ну сам подумай — что плохого будет, если они узнают? — я видела, что он колеблется, и решила выложить последний аргумент, — они ведь могут это и от Вольтури узнать, когда те приедут… Чисто случайно взболтнут, и всё.

Ещё несколько минут колебаний с его стороны, и…

— Ладно… — как-то обречённо махнул он рукой. Я внутренне возликовала. — Можешь рассказать им всё. И о себе, и обо мне. Я не думал, что для тебя это настолько важно…

Я мгновенно оказалась у него за спиной и крепко обняла его, всё ещё сидящего за столом, сзади.

— Очень важно, папочка! Спасибо-спасибо-спасибо! — я всё ещё не могла до конца поверить, что он согласился.

— Для меня главное, чтобы ты была счастлива, — я почувствовала его улыбку.

— Тогда… чтобы я была совсем счастлива… — я усмехнулась своей затее. — Пошли к Калленам и расскажем!

— Эмм… пошли? — недоуменно спросил он. — А я-то там зачем?

— Ну, ты лучше всё это расскажешь! Я могу и напутать чего… Да и заодно встретим Вольтури у них! — внезапно пришла в голову мысль.

— Это ещё зачем? — резонный вопрос.

— Ну, там Эдвард, читающий мысли, и Джаспер воспринимающий эмоции. Если что, поймём, врут они или нет, и если врут, то чего действительно хотят. И поведём себя соответственно. И ещё… они же всё равно выяснят, что Каллены общаются со мной. Скрывать это смысла не вижу… — я опять оказалась напротив папы и заглянула ему в глаза.

— Мда… умеешь ты убеждать… — пробормотал он минуту спустя. — Ну хорошо. Помоем посуду, я позвоню на работу, возьму отгул — и пойдём к твоим Калленам, — он всё ещё был немного недоволен.

— Пап, почему они тебе так не нравятся? — спросила я, когда мы занимались мойкой. Он промолчал. — Потому, что они вампиры? Но ведь тебе, насколько я поняла, не понравились Вольтури! Нельзя же переносить неприязнь к ним на всех вампиров! Между прочим, Каллены, да и многие другие, тоже не особо ими довольны. А мои друзья даже людей не трогают, хотя из-за этого всё время не вполне сыты! А ведь для них это означает постоянную боль в горле! Разве это не показатель?