На руинах времени | Том II - Гудвин Макс - Страница 36

– Сколько же жизней ты прожил, чтобы понять это?

Лар зашифровал в вопросе и лесть, и ложный интерес к персоне Артаина – душа класса «А» быстро училась особенностям выживания в аду. Артаин сделал вид, что не распознал зашифрованный лизок. Или просто пропустил это, так как вопрос тешил самолюбие, это было ему приятно.

– Одну, фаэтонянин. Но, как говорится, на все деньги.

Глава 42. Вечная темнота

Светлана обнимала меня через гостиничное одеяло, и я ощущал, насколько ниже температура дракона, хоть и в человеческом обличии. Мои глаза скользили по изгибам её тела, поглощая визуальное удовольствие от утонченной красоты. Красоты земной оболочки, которая никогда не состарится, не наест лишнего, не предаст в тяжелом бою заниженной функциональной подготовленностью, рефлексами, реакцией. Воспользовавшись паузой, я архивировал и копировал свое сознание в осьминогоподобную душу. Да, сейчас она не сможет воспользоваться этим. Но через время, если все пойдет не так, как я хочу, эфирное беспозвоночное наберет достаточно мощи и заметит в своем сознании странный, неестественный для него блок. Тогда и произойдет распаковка и апгрейд. Возможно, мне это никогда не понадобится. Но я каждый день, каждую свободную минутку занимался себякопированием. Что, если все будет хорошо, и меня будет двое? Две абсолютно идентичные души… О таком я даже и не думал, сейчас мне казалось это меньшим злом. Хотя, наверное, два Кай-Клавия Гиллиуса — это все-таки много. Я нехотя улыбнулся.

— О чем ты думаешь? – спросила Света, выведенная из полудрема движениями моих лицевых мимических мышц.

Я не знал, как к ней обращаться. С одной стороны, это было тело и привычки Светланы — жестокого молодого дракона. А с другой, это была Оди – та самая Оди из далекого боевого прошлого.

– Я думаю, как тебя называть теперь, — глубокомысленно ответил я.

– По вторникам, четвергам и субботам я – ледяной дракон Света. А по другим я – Одиннадцатая, убийца ереси и снайпер армии Фаэтона, – в тон мне ответила она.

– Смешно, — улыбнулся я.

– Ну а серьезно? — прошептала, не поднимая голову с одеяла, Оди.

– Вот уже пару недель как я материален, а нас все еще не атакуют демоны.

— У тебя с ними какие-то проблемы? -- удивилась Одиннадцатая.

– Ну знаешь, когда я обладал божественными плюшками, существенно мешал им жить и вредить людям. В общем, строил правовое государство, что не всегда радовало местного заправлялу Артаина.

– Так успешно мешал?

– Нет, как видишь. Я собрал души фаэтонян и перезапустил их инкарнации на Земле. Думал, получится сколотить армию и ударить по Люциферу.

– Идея хорошая, а что пошло не так?

– Да все там было не так. На этой планете тонкое равновесие света и тьмы, которое, к сожалению, всех устраивает, – выдохнул я.

– Почему же? – любопытство Светланы подкупало, девушка хотела знать все.

– Может, боятся вторжения вашего биологического брата. Может, просто устали воевать, – пожал я свободным плечом.

– Ты жалеешь, что что-то сделал не так?

– Надо было уводить души фаэтонян с Земли, если не с солнечной системы.

– Куда уводить? – Света аж приподняла голову.

– А возможно, делать параллельную Земле планету. Либо искать пригодную для духовной жизни локацию и постепенно эволюционировать до разумных белковых видов или кремниевых на худой конец.

– Звучит глобально и долго.

Оди снова положила голову на одеяло.

– Время – не самое опасное. Бывают иные вещи, которые могут все испортить.

Наш разговор прервал стук в дверь. Еще один минус белковых тел – нужно регулярно есть.

– Я схожу, – сообщил я, накидывая пижаму и пряча за пушистый пояс на спине чехол с катаной.

«Душа, брысь под пол», – ласково ментально отправил я эфирного осьминога вниз.

Деревянная дверь гостиничного номера была заперта. Я потянулся к ручке, за спиной придерживая второй рукой меч. Как только я коснулся декоративного металла замка, стальная гладь пронзила меня сквозь дверное полотно. Чуть ниже сердца, скользнув по ребрам, утопая в моем биологическом теле. Я слышал свой хрип, что смешался со звуками боя в однокроватном номере, звуками ломающихся костей, рвущихся сухожилий, сменившихся на лязг мечей. Где-то там добавилось скрипение тетивы и рык, непрерывный рык, какой может издавать раненный зверь или потерявший все человек.

Что-то тормошило меня, мешая мне уходить к свету. Что-то кричало мне в уши, чтобы я не уходил, чтобы не оставлял кого-то.

– Найди меня, – шептал я уже угасающему перед сознанием экрану.

Свет. Яркий свет. Я иду на него, и он поглощает меня целиком, растворяя без остатка.

– Привет, бортстрелок, – поздоровалась со мной Смерть.

Она была и прекрасна и, как всегда, пугала своим изяществом и простотой.

– Привет, стоящая у врат этого мира, – ритуально произнес я с полупоклоном, посылая ей его ощущение, так как тела у меня не было.

– Вот я тебя и дочитала, – улыбнулась она.

– Перечитывать будешь? – пошутил я.

– Может быть. Ты такой персонаж – под настроение.

– У меня вопрос: чего так долго? И почему я вижу свет, ведь это моя последняя жизнь.

– Это разрушаются части твоего сознания вместе с некрозом нейронов головного мозга.

– Почему тогда я спокоен?

– Потому что то, что отвечает за эмоции, уже умерло.

Мне хотелось торговаться с ней за мою жизнь, но я знал, что это бессмысленно. Внезапно я поймал себя на страхе. Страхе того, что я могу показаться трусом, или, что страшнее, оказаться трусом.

«Как же это называется, когда не хватаешься за последний шанс: глупость, упрямство, гордыня?»

Перед остатками моего сознания летели картинки моих предыдущих жизней. Летели и разрушались на тысячи осколков. В нос ударил запах хвои, как тогда, когда я снял маску в атмосфере древней земли. Хлопающий звук от взмаха крыла археоптерикса. След от слизи улитки, ползущей по офицерскому бластеру. Укол стимуляторов эко-костюма. И, наконец, темнота. Вечная темнота.

Глава 43. Лишь пепел на ветру

В маленькой гостиничной комнате никогда еще не было так людно. Помимо дежуривших у входа бойцов института специального назначения, облаченных в штурмовую современную броню, по комнатушке буквально ползали сотрудники в антирадиационных костюмах.

Воздух вонял кислотой. Оплавленные обои и потолок свидетельствовали о том, что в узком пространстве недавно открылись сразу несколько порталов. Повсюду валялись куски разорванных эльфийских тел с замершими, перекошенными от боли, аристократично бледными даже для трупов лицами и неестественно вытянутыми заостренными ушами. На полу, у болезненно белых босых ног Светланы, был аккуратно разложен целый склад холодного оружия: четыре коротких лука, восемь полуторных мечей, больше походивших на японские катаны, семь кривых кинжалов, колчаны со стрелами, а также золотые монеты и бутыльки с бурой смесью. Все, что принесли с собой эльфы, было украшено неизвестными на земле рунами. Из присутствующих только молодой дракон знал значение каждой завитушки, но сейчас девушке было не до рунической магии.

Светлана сидела на когда-то белоснежной постели, теперь же кроваво красной, как и все вокруг. Сидела и смотрела в одну точку, поступательно раскачиваясь. Дарья осторожно приблизилась к Свете.

— Он был очень похож на Илью Васильевича.

— Он был похож на Кая-Клавия Гиллиуса, второго бортстрелка флота Фаэтона, – монотонно произнесла Одиннадцатая.

— Мне нужно знать, что ты собираешься делать дальше, – не меняя тон, спросила Дарья.

– Я возьму четыре меча, нож и пару бутылок октакана, — Света подняла голову на сотрудницу института, – и уйду подальше, чтобы больше никто не пострадал.

– Он говорил, что может вернуться в прошлое и остановить недавние смерти.

– Не знаю. Теперь он убит, – покачала головой Оди.