Флэшбэк-2, или Ограбленный мир - Дембский Еугениуш (Евгений) - Страница 4
- Предыдущая
- 4/48
- Следующая
— Можешь как-нибудь аргументировать? — спросил он. Судя по голосу, в данный момент он ничего не желал мне столь искренне, как неудачи.
— Во-первых, это единственный способ обеспечить себе безнаказанность. Пройдет несколько лет, и молено будет объявить, что случайно обнаружен тайник с тремя тысячами картин. И потребовать четыреста из них за возврат остальных. Думаешь, мир на это не пойдет?
— Это бесплодные рассуждения!
— Но подобное возможно. У меня были доказательства. Ты об этом знаешь…
— Знаю, но если ты прав, то мне конец!
— Думаю…
— Хочешь мне посоветовать, чтобы я спокойно ждал, когда откроют тайник? Несколько лет?
— Может быть, несколько десятков… — уточнил я.
— Я тебя убью… — устало проговорил он.
— Лучше возьмись за дело. Направление я тебе дал.
— А что я должен делать? Что?
Я услышал, как на кухне тесто для пирога, за выпечкой которого приходилось следить лично, так как комп никогда с этим не справлялся, вытекает на раскаленную конфорку.
— Построй машину времени! — заорал я и бросил трубку.
Полчаса спустя, когда оказалось, что конфорку отчистить невозможно, я заказал в магазине новую и, устанавливая ее на место, вдруг со всей ясностью осознал, что брошенная в спешке фраза — единственная мысль, которая может привести к успеху в схватке с грабителями из будущего, и твердо решил воплотить ее в реальность. Вскоре явился Дуг и, после нескольких минут, потраченных впустую на сравнение меня и себя с различными частями человеческого тела, сообщил, что входит. Судя по его физиономии, то, куда он входил, выглядело в его глазах старым, полным до краев канализационным отстойником. Подержав в руке чашку с кофе и не выпив ни глотка, он поморщился и поставил ее на стол.
— Скажи мне еще раз, почему ты так настаиваешь на своей идее, — сказал он, обращаясь к ковру у себя под ногами.
— Если ты исключаешь утечку информации из своей фирмы, если ты уверен, что преступникам не удалось преодолеть полицейские кордоны, то это могли сделать только грабители из будущего. Смотри: кто-то, имея в распоряжении оборудование для перемещения во времени, точно знал, каким образом транспортировали полотна, верно? Об этом он прочитал в старых газетах. Он же мог через несколько минут после кражи погрузить картины в машину и смыться в свое время, так? И в-третьих: мы знаем, что по крайней мере один человек, я имею в виду Хейруда, через двадцать с чем-то лет сконструирует такое устройство. Мы уже столкнулись с тем, как его использовал Гайлорд, но вовсе нельзя исключить, что кто-то другой совершит такое же изобретение или воспользуется плодами труда Хейруда. Я знаю, когда был убит Гайлорд. Может быть, после его смерти кто-то завладел тем «блюболлом» с вмонтированной машиной времени? Не знаю. У меня лишь есть такая гипотеза. Может, она и ложная, но в данный момент в нее вписываются все известные нам факты. Найди что-нибудь, что ее опровергнет, и я откажусь от своего предложения.
— Постараюсь…
— Никто тебе не запрещает.
Он схватил чашку с кофе и поднес ко рту, но тут же снова ее поставил, едва лишь тонкая струйка пара и запаха достигла его ноздрей. Несколько секунд он шевелил губами, словно выламывая языком нижние зубы. Потом покачал головой, словно не в силах примириться с представленными ему фактами.
— Если ты прав, то мы должны немедленно убить Хейруда, — сказал он, нисколько не пытаясь смягчить тон, которым это было сказано. — Ведь если кто-то дорвался до его изобретения, то под угрозой находится все — жизнь политиков, банковские сейфы, государственная казна… все. И одновременно воры безнаказанны. Абсолютно безнаказанны.
— Во многом ты прав, но ты забываешь, что в их времени тоже есть полиция и ЦБР.
— После этой аферы ЦБР могут ликвидировать!
— Ну да…
— А мы должны ждать реакции той будущей полиции?
Я кивнул и неожиданно рассмеялся.
— Знаешь что? — фыркнул я, глядя на удивленного и разозленного Дуга. — Ведь там, в будущем, будем и мы тоже. Может, и не о чем беспокоиться?
— Погоди… — Он несколько оживился. — Как там получается? Если кто-то из будущего совершает кражу в прошлом, можно ли найти в старых подшивках газет информацию о краже?
Я задумался.
— Не знаю, черт возьми. Этот вопрос всегда казался мне чересчур запутанным: внук убивает деда, кто-то убивает сам себя, но в будущем. Я застрелил Гайлорда, и вместе с тем всегда могу с ним поговорить, если очень захочу… — Я пожал плечами. — Как мне кажется, в будущем должна быть информация о краже. Неизвестно лишь, из какого будущего прибыли к нам грабители. Я не знаю, отделяет ли нас от них десять, тридцать или сто лет. Это очень важно.
— Ты забыл добавить, что мы к тому же не знаем, как до них добраться… — мрачно сказал Саркисян.
Я молчал. Кофе успел несколько остыть, и его уже молено было пить, не боясь обжечь пищевод. Я сделал пять или шесть глотков горячего ароматного напитка.
— Оуэн… — Саркисян наклонился и стукнул меня пальцем в колено. — Я только что говорил, что мы не знаем, как до них добраться, — с нажимом произнес он. — Что ты молчишь?
— О, не так уж все и плохо, — небрежно бросил я.
— Не хочешь ли ты сказать, что у тебя есть идея?
— Хочу.
Идея была, можно считать, новорожденной, ей была всего минута или две от роду. Она возникла у меня, вернее, окончательно оформилась, когда я делал второй глоток горячего кофе.
— Ну, так скажи…
— Если в очень общих чертах… Примерно так: нужно найти следы более раннего пребывания этих преступников в нашем времени.
— Думаешь, они здесь были?
— Уверен. Они должны были изучить окрестности, заминировать шоссе, может быть, нанять каких-то людей… Не знаю почему, но я в этом убежден. Они здесь уже были. Раньше. После них должны были остаться какие-то следы, а ты должен их найти. Это главное, без этого нет смысла браться за дело.
— А что дальше? Хейруд?
— Конечно, но нам нужно знать, куда нам предстоит отправиться. Пока не узнаем точное время, у нас нет никаких шансов. Впрочем… — вздохнул я, — я помню, что Гайлорд говорил что-то о проблемах с путешествиями в будущее. Будем молиться, чтобы он ошибался или чтобы Хейруд не раскрыл ему всех карт.
Минуты две или три в гостиной царила тишина. Дуг в третий раз взял чашку и в конце концов выпил кофе.
— Вести такое дело было бы просто здорово, если бы не эти чертовы произведения искусства, — тихо сказал он.
— Без сомнения…
— А не могли это сделать просто какие-нибудь… — Он развел руками, пытаясь подобрать подходящее слово.
— Наши родные, местные грабители? — подсказал я. — Из нашего доброго времени?
— Ага…
— Может, и могли. То есть могли попытаться. Но нашим бы это не удалось. Это не мания величия, но чем больше я об этом думаю, тем больше мне нравится моя идея…
— Это меня как раз не удивляет… — сказал Саркисян.
Меня порадовало, что он позволил себе колкость. Безвольный, сломленный Дуг действовал на меня угнетающе.
— Тебе всегда нравились твои идеи.
Я открыл рот, собираясь возразить, но тут открылась дверь, и в гостиную ворвалась Феба, лишь на кончик носа опережая Фила. Полная энергии парочка обрушилась на Дуга. Я вышел на крыльцо и, видя, что Пима не тащит кучу покупок, подождал ее под крышей, защищавшей от противного мелкого дождя.
— У нас гости? — спросила она, подставляя щеку.
— Нет… — Я громко чмокнул ее. — Дуг…
— Ты сжег пирог? — Она потянула носом воздух.
— Немножко…
— В наказание…
— Оуэн? — спас меня из неприятной ситуации Саркисян. — Привет, — сказал он Пиме и закончил, обращаясь ко мне: — Пойду дам команду своим ребятам.
— Ладно. Я еще раз всё продумаю и дам тебе знать.
— У тебя полчаса времени. — Он бросил взгляд на Пиму. — Ты знаешь, что нам нужно торопиться.
— Очень нужно.
— Пока.
— До свидания.
Мы подождали, когда Саркисян сядет в машину и уедет, затем прошли в гостиную, где Фил приканчивал второй или третий кусок неудавшегося пирога. Феба сидела прямо перед ним. Ее дыхание, казалось, почти удерживало в воздухе тарелку с еще одним куском. Собака зевала и старалась смотреть в нашу сторону, одним лишь глазом поглядывая на тарелку.
- Предыдущая
- 4/48
- Следующая
