Беллона Карлеаль, или сестра изгнанника (СИ) - "AlmaZa" - Страница 35

— Ты совершенно прав, дружище, ну, а девушки у тебя тут хорошенькие есть? — подмигнул Сториан товарищу.

— Как, тебе не хватило до конца твоих дней милой Габи? — поддел брата Рикардо, за что получил уничтожающий взгляд.

— Если ты мне ещё хоть раз напомнишь эту несносную дуру, я тебя изобью до потери сознания, понял?

— Ладно, ладно. Но ты ведь говорил, что в постели она не так уж плоха…

— Хватит!

Злой Сториан и ещё два развеселившихся молодых человека поднялись и направились в столовую, где уже ждала роскошная трапеза, крепкие вина и ром. Юных леди в меню не было, что огорчило старшего князя, но он знал, что если они наведут шум в графстве, через пару дней их уже найдут и схватят. Поэтому пришлось довольствоваться только вкусной едой, которая из-за печальных мыслей порой казалась пресной, и он щедро заливал её алкоголем.

День обручения наступил скоро. Собралось не очень много людей. Большая часть приглашённых была со стороны жениха. К невесте приехали только дядя Вильгельм с Сивиллой, да её поручитель — король Рейнальдо. Беллона не ждала прибытия матери, но отсутствие отца пугало и настораживало её. Что же сейчас происходило такого на Феире, что он не смог найти даже пару дней для того, чтобы лично обручить свою единственную дочь? Наверное, дела с Робином-младшим шли из рук вон плохо. Девушка не знала, как смотреть в глаза приглашённым (половина правителей Голубого квазара были здесь), которые видели в ней жалкую принцессу, брошенную родителями и не имеющую даже приличной свиты. Если бы не поддержка Виталия Дьюса, она и из комнаты бы не вышла! Чтобы развеять свои тревоги, Беллона поспешила к другу отца. Кто как не он мог знать, что сейчас происходит на её родине?

— Дядя Рейнальдо, добрый день! — принцесса присела в изящнейшем реверансе.

— Здравствуй, дитя моё! — король Медео оглядел её с ног до головы. Девушка была одета в платье, самого светлого и нежного голубого цвета. — Ты, как всегда, просто восхитительна. Уверен, твой наречённый на седьмом небе от счастья, что ему досталась такая красавица.

— О, это вам лучше спросить у него.

— Тебя что-то печалит? — мужчина заметил тень, пробежавшую на лице девушки. — Тебе не понравился будущий супруг?

— Не в этом дело, — уклонилась от ответа Беллона, — я переживаю за то, что отец не приехал сегодня. Что происходит на Феире? Там всё очень серьёзно? Скажите мне…

— Беллона, ты не должна в такой день забивать свою голову политикой…

— Пожалуйста, не говорите мне такие вещи. Значит, там творится что-то ужасное? Как мой брат? Мне нужно вернуться на Феир, да?

— Нет-нет, что ты! Там всё по-старому. С твоим братом всё в порядке. А единственное, что я слышал от твоего отца, так это то, что ты должна как можно дольше пробыть тут, так как там твоё присутствие сейчас не так уж необходимо.

— Да, отец говорил мне тоже самое…

— Вот видишь. Тогда тебе незачем думать о проблемах, тебя не касающихся. Ну же, улыбнись, сегодня твоё обручение с одним из самых завидных женихов галактики!

Беллона выжала из себя улыбку и вернулась к Доре. Теперь она ещё больше убедилась, что на Феире неспокойно. Но чем она могла помочь? Отец и король Рейнальдо правы. Её место теперь тут. Только замужеством с наследником Гейтс ин Лива она может принести пользу родному королевству. Но почему её так усердно не хотели звать обратно? Неужели это всё тот её поступок и слухи о её репутации? Неужели, она наносит вред Феиру одним своим присутствием на нём? Ох уж эта излишняя мнительность, и откуда она только появилась?

Торжество, которое пытались обставить по-семейному, всё-таки превзошло понятия о спокойном празднике в узком кругу. Уже из-за того, что на обручении присутствовал Виталий Дьюс, оно не могло пройти тихо. Даже посол с Олтерна на Гейтс ин Ливе прибыл. Все сразу же поняли, что его лично направил король Элиос Третий, дабы тот мог заметить какую-нибудь мелочь, порочащую принцессу Феира, и раздуть её до немыслимых размеров.

Как только все гости собрались, Беллону и Лукаса поставили рядом друг с другом. Они раздавали во все стороны улыбки, но друг на друга смотреть даже не пытались. Хотя официальными инициаторами помолвки считались король Руслан и король Робин, все искоса поглядывали на императора, ведь именно его слово было первым и последним в этом деле. Виталий безмятежно наблюдал за невестой и женихом, словно ровным счётом не имел никакого отношения к происходящему.

Когда торжественные речи были произнесены, приданное невесты объявлено и родители жениха по-родственному обняли её и поприветствовали, как бы принимая в лоно новой семьи, в зал внесли обручальные кольца. На каждом красовался бриллиант, не менее чем в семь карат. Это были великолепные кольца тонкой ювелирной работы; золотые, с выгравированными внутри именами тех, кому они должны были принадлежать. Драгоценные камни представляли собой половинки одного разбитого сердца, которые в своей кристальной прозрачности переливались радужными красками и через себя пропускали яркие солнечные лучики. Лукас первым взял кольцо и надел его на палец своей будущей супруги. Стройные длинные пальцы, с аккуратными розовыми ноготками, бархатистая смуглая кожа. Ему не захотелось быстро отпускать эту прелестную руку, но теперь была её очередь, и он протянул свой безымянный палец.

Беллона, не смотревшая на будущего мужа весь день, вздрогнула, когда он коснулся её руки. Его прикосновение было тёплым и приятным. Ей даже захотелось, чтобы он на какое-то время задержал своё прикосновение, потому что в нём она почувствовала поддержку и понимание. Или ей это только показалось? Нанизывая кольцо на его палец, она рассмотрела его руку. Такая сильная и красивая… Она не была изнеженной, хотя и отличалась белизной. Ухоженные ногти, мягкая кожа. Только сейчас она полностью начала осознавать, что с этим человеком ей предстоит провести всю свою жизнь. С ним, и ни с кем больше. Ужаснувшись от того, что совершенно не любит его и, возможно, никогда не сможет полюбить, Беллона, тем не менее, впервые не вспомнила никого другого и не сравнивала Лукаса ни с кем. В прочем, она сама этого не заметила.

Гости радостно захлопали в ладоши, в знак свершившейся договорённости между двумя королевскими семьями. Слуги поднесли всем шампанского. Отец жениха, взявшись за бокал, поднял его, пожелал молодым счастливого будущего. Его тут же поправила королева Фрида, сказав, что ещё не венчание, и рано произносить такие слова. Он, пожав плечами, продолжил свой монолог:

— Ну что же, в вашем лице, уважаемый Рейнальдо, я хочу поздравить родителей моей невестки и пригласить их как-нибудь выбраться к нам. Нам с ними ещё предстоит в ближайшее время выбрать дату свадьбы. Не вижу надобности тянуть и откладывать.

Беллону снова пронзила дрожь. Как, неужели так необходимо сразу за обручением выходить замуж? Господи, неужели её отец не приглашает её на Феир, потому что решил, что она уже не вернётся отсюда? Девушка рассуждала о браке, как о заключение в темницу. Её потерянный взгляд заметил Виталий Дьюс.

— А, что же, жених и невеста даже не порадуют нас скрепляющим поцелуем?

Несмотря на то, что те двое, к кому он обратился, бросили в него ненавидящий взгляд, император лишь улыбнулся им и поднял бокал. За ним это движение повторили все присутствующие. Лукас, чтобы не вызвать смятение в толпе, не думая наклонил голову к лицу Беллоны, но та подставила ему щёку, после чего вообще отвернулась и тоже взяла бокал шампанского. Обручение было завершено.

Принцесса сидела в своих апартаментах и вышивала шпалеру вместе с Дорой. Прошла уже неделя после обручения. Все давно разъехались, и теперь было полное ощущение того, что принцессу заключили под стражу. Хотя её вовсе не охраняли и не сковывали её свободу. Просто она ничего здесь не знала и сама не могла в одиночестве направиться куда-либо. Иногда, в обществе Ингрид, Беллона прохаживалась по садам и слушала подробные рассказы о семье, частью которой становилась она сама, о её предках, интригующих историях. Так она, например, узнала, что прабабушкой Лукаса была лучшая подруга Алмы, благодаря которой та и стала мирной королевой, закончив свои воинственные скитания и завоевания.