Кино (СИ) - Шаров Дмитрий - Страница 2

Ты заметила мой любопытный взгляд и тут же засмущалась, покраснела, едва заметно улыбнулась, стала что-то искать в сумочке. Я невольно опустил глаза вниз на экран смартфона, но ни о чём другом уже думать не мог, кроме как о тебе и о том странном, не понятном мне самому чувстве узнавания. Тем временем до универа оставалось всего лишь две станции. А уже через 3 минуты метро доберётся до ближайшей, где ты можешь сойти. Три минуты. Но что я мог сделать? Подойти. Нет, я скорее сквозь землю провалюсь от смущения, чем сделаю это. Да и что я могу сказать тебе? Привет, знаешь, я по моему тебя встречал раньше. Ты не на юридическом факультете случаем? Но больше я боялся того, что не скажу и пары связных слов, настолько робость и смущение завладели сейчас мной.

Тем временем ты достала из сумочки маленькую бутылку воды и сделала пару глотков. С тревогой и смущением бросила взгляд в мою сторону, но тут же отвернулась. Всё это я видел мельком, сосредоточив всё внимание на экране телефона, но делая быстрые зрительный выпады в твою сторону. Уже начал мелькать свет стремительно приближающейся впереди станции, затем появилась платформа, полная людей, поезд замедлял ход.

Я бросил взгляд в твою сторону, уже смелый, открытый. Тебя не было на прежнем месте. Ты стояла у дверей, ожидая когда поезд полностью остановится и они откроются. Чёрт! — выругался я про себя. Надо было подойти, что-то сказать. Ты ведь засмущалась, а это хороший знак. Но нет же. Идиот! Но ведь ещё не поздно. Можно сойти ведь и пойти за тобой. Черт с этим универом. Пропущу первую пару. Делов-то! Но пока я так думал, ты уже сошла с поезда и затерялась среди толпы — не найти. Всё так быстро пронеслось, словно вспышка, будто и не было тебя вовсе, а я только нафантазировал себе это. Секунда, другая, и двери закрылись. Уже было поздно что-либо предпринимать. Я сошёл на своей станции в полном чаду. Несмотря на прохладную погоду мне было жарко. Я думал о незнакомке, корил себя за медлительность, надеялся, что вскоре увижу её вновь.

По прошествии времени я так её и не встретил. Что самое удивительное, я совершенно не запомнил как она выглядит, какие-то характерные черты. Ни цвета волос, глаз, рост, во что была одета. Даже не могу припомнить какого цвета была у неё сумка — ничего. Несколько дней шерстил социальные сети — безуспешно. Никого похожего. И что я в ней нашёл? Почему она так запала мне в сердце? Почему её улыбка, уже более приветливая, так часто мерещится мне во сне? Что это такое со мной?

***

Помнишь, как мы бегали с тобой к реке? Как ты любила смотреть на водную гладь, искрящуюся в лучах игривого солнца? С каким вниманием ты следила за проплывающими мимо нас облаками? Как прислушивалась к шуму воды и твердила мне в порыве девичьей запальчивости, что как будто различаешь всё то, о чём она шепчет? А тот закат, поддёрнутой тончайшей синевой облаков, пряный от цветов, от палой листвы сентября, когда мы сидели с тобой на скамейке в парке, рассказывая друг дружке о жизни, неумело, но с таким воодушевлением сгущая краски? А этот твой смех, искренний, звонкий, словно привет из самого детства, когда радость была ещё не так скупа, который потом долго ещё звенел у меня в ушах? Мне так его не хватает сейчас. А этот ливень, когда мы с тобой оба промокли до нитки? Я был тогда такой счастливый, несмотря на то, что подхватил простуду. Тогда я ещё не знал чему радовался. Всё это было исключительно на уровне подсознания. Ты была рядом, а всё остальное уже не имело того значения, которое я теперь, уже без тебя, стараюсь придать всему окружающему меня. И надо сказать у меня это чертовски скверно выходит. Любовь — не любовь, дружба — не дружба — какая теперь разница что это было? Но как-то всё изменилось сразу. Ты повзрослела, сменила ориентиры, стала как-то отдаляться. Встречи стали скомканы, нерегулярны, перестали приносить радость. Наконец я заметил, что стал тебе попросту в тягость. Для меня это стало откровением. Мне, дураку, казалось, что так будет продолжаться всегда, что время не властно над тем, что чувствует ещё не сведущее в своих представлениях о жизни впечатлительное сердце. Можно ли в этом винить кого бы то ни было? Мне осталось, в сущности, так немного, но тем и ценны воспоминания, что их не отнять, что они как будто ещё ярче с каждым прожитым годом, будто бы только с расстояния и можно разглядеть всё то, что иначе было видно только с одного, казавшегося самым удачным, ракурса.

А помнишь?.. Я помню.

***

Я сидел в кафе и ждал тебя, потягивая в нетерпении чёрный, без сахара, кофе. Стоял тот душный вечер начала осени, когда лето ещё находится в своих законных правах. В кафе было людно, но пара столиков была свободна. Где же ты? Почему задерживаешься? На тебя это совсем непохоже. Мне слишком о многом нужно тебе сказать.

Наконец пришла смска от тебя. Буду через пять минут. Что же. Есть время собрать мысли в порядок, подготовиться как следует. Больше всего я не хочу остаться неправильно понятым тобой. Мы этим грешили в последнее время. Часто не понимали друг друга. Говорили одно, имели ввиду другое, намекали тем самым на третье. Не получалось просто объясниться, как-то ухватить саму суть. Всё стало слишком сложным. Сплошное непонимание. Раньше довольно было одного взгляда, чтобы читать по нему, словно перед тобой открытая книга любимого автора. Теперь всё это вызывает только раздражение. Может мы просто устали друг от друга. Три года вместе как никак. Срок не то чтобы большой, но ощутимый. Может всё дело в том, что мы застопорились на месте и пора уже что-то менять. Но что именно — ума не приложу? О детях ты избегаешь говорить. Слишком дорога тебе твоя должность в банке. Да и я ещё чувствую себя не вполне готовым к роли отца. Но это больше звучит как некое удобное оправдание. Ты понимаешь это лучше меня. Я и забыл, когда мы с тобой гуляли просто так, держась за руки, всю ночь напролёт. В лучшем случае мы раз в пару месяцев выбираемся в кино или в парк. Чаще всего наше общение ограничивается съёмной квартиркой парой часов за весь день — такие мы занятые. Я понимаю, ты приходишь вечером усталая, на нервах. Я же, после смены в мастерской по ремонту автомобилей, чувствую себя не лучше, спешу к любимому дивану и вечерней трансляции футбола по кабельному. Слишком всё это заезженно, слишком похоже на других, тогда как мы всегда считали себя такими непохожими ни на кого. Когда ты в последний раз искренне смеялась чему-то без злобы? Я уже и не помню. Во что нас превратила жизнь? Неужели ты ничего не замечаешь? Если сегодня мы не поговорим, то, боюсь, завтра у нас с тобой уже может и не быть. Но вот и ты. Усталая улыбка, чуть лихорадочный блеск в глазах, тяжело опускаешься на стул.

— Тебе заказать что-нибудь?

— Ничего не надо. Ты о чём-то хотел поговорить? Неужели нельзя было сделать это дома? Я очень устала.

— Поверь мне, нельзя. Речь идёт о нашем будущем.

— Если ты опять заведёшь разговор о детях, то я…

— Я прежде всего о нас с тобой хочу поговорить.

— А что с нами? Всё вроде как в порядке. Не идеально конечно, но все проходят через подобное. Или ты хочешь взять паузу в отношениях? Я возражать не стану. Мне всё так осточертело в последнее время, что побыть одной просто необходимо.

— Я хочу, чтобы у нас было всё как прежде. Чтобы ты чаще улыбалась.

— Извини, но я теперь не та наивная девушка, в которую ты влюбился по уши. Мы все имеем свойство меняться со временем. Ты тоже теперь далеко не тот, которому я сказала тогда ''да''. Где вся твоя романтика, которую ты мне обещал? Ты изменился не меньше моего! И что же?

— Послушай…

— Нет, это ты меня послушай!

— Не кричи, пожалуйста. Мы не одни.

Сотрудница кафе, молодая девушка, подходит к нам и просит вести себя потише. Это замечание больно бьёт по моему честолюбию. Я прошу прощения и пытаюсь продолжить разговор, но ты решительным жестом встаёшь и просишь оставить тебя в покое. Я лишь недоумённо смотрю тебе вслед, ясно понимая одно — это никакая ни пауза, самый настоящий конец.