Хочу дышать свободой (СИ) - "Анжелика2А" - Страница 61

Приподнимаю её голову и швыряю на пол подушки, одеяло туда же, беру ее ладони и вытягиваю над головой, заставляю сжать прутья у изголовья кровати. Сам её руки накрываю и зажимаю, чтобы не дёргалась и не вырывалась. Смотрит на меня с испугом, глаза широко раскрыв, ёрзает подо мною.

Наклоняюсь и покрываю поцелуями глаза, кончик носа, впиваюсь в губы, ловлю её язык и не позволяю ему увильнуть, вкладываю в поцелуй всего себя. Освобождаю ее губы, глубокий вдох, один на двоих и мой слова вырываются на выдохе:

- Сколько их было… не важно…

Смотрит в глаза и молчит, только губы вздрагивают.

- Я, последний, слышишь… Никого больше не будет. Не позволю забрать и обидеть, - смотрю не отрываясь от неё и руки медленно опускаю, одной провожу по её волосам, описываю пальцами контур лица.

- Я… не…, - произносит прерывисто и голову в сторону поворачивает, не позволяю отвернуться, ловлю в её губы поцелуем и шепчу «я, последний, запомни это». Жду когда напряжение сойдёт, когда успокоится и дышать ровно начнёт.

Опять берусь за её руки, опускаю их на уровне её головы и переплетаю наши пальцы. И вновь возобновляю движения внутри неё. Проникаю до упора, но не сразу, нанизываю её на себя осторожно и не спешу темп наращивать.

- Чшш… Марина, - шепчу ей в губы, - Милая моя… тише, доверься. Вхожу в неё и выхожу почти  на всю длину, целую её глубоко оплетая её язык своим, настраиваю её под себя, чтобы открылась и доверилась. В внутри её исчезает напряжение. Сильнее сжимаю наши руки и двигаюсь так же, не торопливо, толчок за толчком. Слышу ее первый стон и каждый последующий, каждый вдох и выдох уже не неё, они все мои, ловлю их, вбираю, впитываю всё, не отдам, не поделюсь, теперь это всё только моё, она моя, вся. Освобождаю её руки и опираюсь на свои локти. Марина руками касается моей груди и проводит вниз и останавливается на пояснице. Целую коротко и разрываю наши губы, но не отдаляюсь, нависаю над самыми губами и начинаю двигаться яростней. В лицо ей смотрю, читаю её внимательно и двигаюсь для неё, ускоряясь…

«Алекс… А…ле…кс»... её рваное дыхание и голос у моих губ. Крепко обхватывает мою шею и плечи своими руками. Чувствую какая она мокрая и горячая внутри и двигается на встречу мне. И вот мои яростные финальные толчки и… она всего  на мгновение меня опережает. Резко, как струна выгибается,  вскрик и рваное дыхание у моей шеи, оно тоже моё… Ещё пара дерзких движений и я настигаю её дрожь в руках, бёдрах, ногах… не разрывая тел, наполняю её собою сполна. Дрожу и накрываю её бедро рукой, заводя глубже под неё сжимаю мягкое полушарие.  «Але…кс…» её ладонь на моей щеке. Нависаю и смотрю не выходя из неё, такую желанную, разгоряченную и румяную.

Наклоняюсь и у самого уха произношу:

- Я буду любить тебя каждый день, каждый миг, всю тебя, наливая тебя своим семенем, а ты сама решишь который раз будет желанным для зачатия наших детей, Марина, девочка моя. – и только после этого выскальзываю из её тела…

- Сама? – удивлённо и почти испуганно спрашивает.

- Да, только ты сама, - медленно перекатываюсь на спину и укладываю её голову на предплечье, - Такие мы особенные, Салеваны.

- Но, вы… и что значило пять дней?

- Время ушло, не думай об этом Марина. Мне неприятно это вспоминать и братьям тоже…

Утром проснулась от его прикосновений на своей спине. От них исходили необъяснимо приятные и сладкие покалывания.

Касался шрамов и обводил  рисунок, некоторые элементы были обласканы  несколько раз. «Красиво» томно произнёс он прильнув к коже и стал целовать поднимаясь вверх к лопаткам…

Как пушинку перевернул меня на спину и прошептал: «Вставай, в школу опоздаешь», подразнил меня кончиком носа по щеке…

Скользил вдоль позвоночника и увидел… но не подал вида. Среди незамысловатого рисунка были скрыты шрамы. Грубый рубец особо чувствовался под пальцами, и тонкие как паутинки рваные шрамы, переплетаемые лозой и  спрятанные в ней. На МОЛОДОМ теле? И … чёрт! На нижнем лепестке на половину раскрывшегося бутона изображён ГЕРБ! Смазано, туманно, скрыто. ГЕРБ  ЛОГЭРОВ!

Сказал об этом Криду и родителям.

- Ждём письма из Йорана и примем решение, - сурово ответил отец, - Вот и всплывает то, что скрывалось до поры до времени. Если она точно Логэр, твоё желание жениться на ней под вопросом, ты это понимаешь?

Крид кладёт мне на плечо руку:

- Хотя Логэр и своенравен, но и с ним можно договориться…

45.

Вот и май, солнечный и очень тёплый. От холодных морских ветров устали, все. Теперь от легкой морской глади веяло только приятной свежестью  одаривая пьянящей прохладой и освежая нас от палящего солнца. Мы с Алоном наконец-то получили внеклассную литературу, а вот учебники пообещали нам прислать только к новому учебному году.

Перед обедом Алекс с отцом уехали по делам. Начался тёплый весенний дождь, я читая в кровати не заметила как уснула. Кровать рядом прогнусь… Кто-то плавно завёл руку под мою одежду и стал оглаживать живот и добрался до груди. Я повела плечами…

- Проснись соня, что ты будешь делать ночью?

-  Я читала и заснула. Так хорошо и спокойно. Давно так не спала, - произношу не открывая глаз.

- Как? – спрашивает он вольготно прогуливаясь по моему телу пальцами, пробирается к бедру, а затем к попке…

- Безмятежно… - выгибаю спину и приоткрываю глаза. Протягиваю руку к его шее и завожу ее на затылок, - Не нужно думать, что будет завтра, какой будет день и что готовят на завтрак… и даже если пойдёт дождь, я уверена, что и это не помешает мне… Але-кс… что… ты де-ла-ешь…

Он отрывается губами от моей груди, произносит с придыханием,  - Слушаю…  тебя… - и начинает ласкать моё лоно рукою, более настойчиво… сжимать и поглаживать в пальцах пульсирующий от желания крохотный бугорок…

- Але-к-ссс…

- Дааа….

- Ааа…ле…ксс… - я выгибаюсь и поджимаю губы…  Мм…

Странно, очень, но я  заметила, что и в этот раз Алекс вышел из меня до того как излиться семенем… Неужели решил, что моя учеба в приоритете, не же ли наследник? Может быть…

Суббота, сегодня особенно тепло. После затяжной зимы в Куэр-Фосте я очень соскучилась по солнцу. Беру книгу, покрывало и предупреждаю Нерию, что отправляюсь в глубь сада читать.

Хочу погреться на солнышке и позагорать, но здесь это не принято. Поэтому располагаюсь в дали от дома, укладываюсь, расстёгиваю пару пуговиц на платье сзади, оголяя только плечи и задираю до колен подол. Лежу на животе и читаю. Хорошо, что взяла платок укрыть голову, иначе солнце напечёт.

Возвращаюсь с почтового отделения с пустыми руками, письма от братьев всё  ещё нет. Захожу в дом, отец и Крид играют в нарды, мать хлопочет по дому. Заглядываю в комнату – Марины нет. Мигом спускаюсь вниз: