Цена свободы (СИ) - Беренс Лилия - Страница 1

Император Гарадата стоял у окна, заложив руки за спину. Его взгляд был устремлен на роскошный сад с удивительными цветами и деревьями, часть которых не росла на этом материке. Но вот мысленно он явно был не здесь. Для того, кто морально готовился в любой момент рухнуть в демонический мир, навеки превратившись в демона, неожиданная ремиссия состояния оказалась настоящим стрессом.

Император внешне никак не демонстрировал своих эмоций. За столько лет у власти научишься этому, хочешь того, или нет. Однако недавний поступок взбалмошной девчонки стал тем маленьким камешком, который должен был начать камнепад. Раз уж угроза демонизации перестала нависать над его шеей, словно острый меч, Шагар был вынужден пересмотреть некоторые свои взгляды. В том числе и на политическую ситуацию. Пора было заканчивать это бесконечное противостояние с Арумом. И дело было даже не в том, что у двух империй были кардинально разные политический строй и государственная религия. Дело было в том, что Арум стал излишне навязчиво распространять влияние на другие страны. Уже во многих королевствах государственная религия была официально изменена на культ Златоликого.

Занятая постоянной войной Темная Империя видела происходящее, но ничего не могла предпринять против пошедших «в мир» светлых проповедников. Проповедников темных религий народ встречает, почему-то, всегда менее радостно. И сейчас Гарадат оказался перед угрозой окружения враждебными государствами. Светлые Церковники очень ловко запудривали мозги обывателям, получая практически неистощимые добровольческие ресурсы от своих религиозных сателлитов. Еще век-другой, и Гарадат окажется в тисках фанатиков. Единственное, что сдерживало амбиции Арума — это их нетерпимость к почти ко всем расам, кроме человеческой. Вся нелюдь причислялась светлыми к «нечисти». Собственно, именно походы против «Тьмы» и стали залогом расширения Светлой Империи до ее нынешних границ. И не будь у них мощнейшего оружия в виде паладинов, их история закончилась бы, так и не начавшись. Но паладины, обладавшие пугающим, пусть и заемным, могуществом, стали настоящим бедствием. Когда-то, много веков назад, под их давлением прозванные ими «темными» люди и нелюди были вынуждены объединиться, чтобы дать отпор зарвавшимся церковникам. И именно так возник огромный многонациональный Гарадат.

Но в последние годы разведка стала доносить информацию о постепенном послаблении расовой ненависти. В светлых храмах все чаще проповедовалось о возможности принятия нелюди при отречении от собственной греховной сущности.

Раньше Шагар опасался просто не успеть довести до конца сложные и долгосрочные меры противодействия. Восемьдесят процентов заготовленного плана он не доверял даже бумаге, храня в себе — настолько хрупкими они были. Прознай хоть что-то вездесущие шпионы — и Арум немедленно начнет предпринимать ответные меры. А сейчас для этого было слишком рано, не все было готово. Поэтому Император собирался постепенно передать всю информацию малявке-Иллит, растолковав с глазу на глаз свои мысли перед уходом в демонический мир. Он только надеялся, что успеет это сделать до своего ухода. Но теперь все изменилось. Он оставался у власти. И это значило, что пора делать первые шаги.

— Мой Император, — позади Шагара склонился средних лет мужчина с едва заметной серебристой сединой на висках.

— Тагрир, подними голову и подойди. Наш разговор не официальный.

Мужчина поднял взгляд на обернувшегося к нему Императора и с неверием замер, так и не разогнув спину до конца.

– Мой Император… Как?

После того, как Иллит осушила в его теле демоническую энергию, правитель еще не являл себя обществу. О произошедшем знали только ректор с магистром целителей, Иллит и престарелый дворцовый распорядитель. Никто из этих людей не распространялся об увиденном, так что удивление гостя было вполне понятным.

— Расстроен, герцог Ларанский? — Шагар по-звериному осклабился, наслаждаясь реакцией своего дальнего родственника. – Ты ведь метил на мой трон, даже не скрывая амбиций.

– Я счастлив, мой Император, – совершенно искренне произнес герцог. — Вы – сильнейший маг нашей страны, самая крепкая опора. Моя сила не стоит даже сравнения с вашей. Это великое счастье для Империи! Но… как?

Ларанский не кривил душой. Да, он себя считал значительно более подходящим претендентом, чем иностранная девчонка, которая понятия не имеет о том, что значит для магов Гарадата их страна. Однако… Звучало напыщенно, но каждый представитель знати очень гордился своей могущественной родиной, каждый был готов отдать свою жизнь ради процветания своей страны. И сам Ларанский был готов сотню раз пойти в безнадежную битву, если бы это было нужно для Гарадата. Что может знать эта странная девочка, по какой-то причине родившаяся в Аруме, о чести темных магов? Она получила статус знатной особы, но была ли в душе столь же предана Империи, как и потомственное дворянство? Ларанский не верил в это и не считал ее подходящим наследником. А насчет Императора… В Гарадате сила ставилась во главу всего. Император был сильнейшим, часто одного его имени было достаточно, чтобы заставить врагов содрогаться от ужаса при одном упоминания его имени. Мощный маг во главе страны — это залог стабильности и процветания. Ни у кого, включая самого герцога, даже мысль не могла возникнуть о том, чтобы восстать против своего правителя, тем самым повергая собственную родину в междоусобный хаос, тем более перед лицом не менее сильного и опасного врага.

— Как — это не твое дело, Тагрир. Я позвал тебя, чтобы рассказать о моем личном задании.

-- Я слушаю, – напрягся герцог.

– Для начала, прекращай тратить ресурсы на Меженских. Они тебе скоро понадобятся совсем для другого. Узнаю, что ты вновь притесняешь моего прямого вассала – накажу.

– Слушаюсь, мой Император, – покорно склонил голову Ларанский.

– Дальше. Твой старший сын уже вернулся с западной границы?

– Неделю назад, мой Император.

– На фронт ему в ближайшее время возвращаться нет нужды. Бери его в свое распоряжение. Ваша задача – разработать методы противостояния распространению религии Златоликого в сопредельных нам странах. Жду проект плана в течение двух месяцев. То, что у нас имеется сейчас – никуда не годится. Арумцы уже забрались на соседний материк. Их торговцы разносят свою веру, как чуму. Нужно пресечь это!

– Я уже думал об этой проблеме, мой Император.

Еще бы он не думал. Герцог же считал, что скоро займет трон. Как он мог заранее не озаботиться многими назревавшими проблемами, угрожавшими проявить себя в период его правления?

– Есть предложения? – Шагар, так и не сдвинувшийся с места на протяжении всего разговора, вытащил из-за своего стола тяжелый резной стул и уселся на него, оставив герцога стоять.

– Пираты. Они обосновались на Мертвом архипелаге почти сразу же, как образовавший его материк ушел на дно из-за землетрясения. Сейчас это анархическое, но вполне устоявшееся общество. Пираты, конечно, публика разношерстая, но они держат под своим контролем все торговые пути. Их беспощадно отлавливают и казнят кермиты и ашмарцы, но меньше головорезов не становится. Более того, в последние годы некоторые пиратские шайки так усилились, что практически оккупировали ряд портовых городов и часть побережья. Если заручиться их поддержкой, то можно отсечь Арум от соседнего материка и попробовать самим пощупать там почву.

– Идея здравая. Вот только среди пиратов нет никакого порядка. Они постоянно режут друг другу глотки, сменяют себе лидеров по пьяному угару… – Император задумчиво затих. Затея была рискованной.

– Именно поэтому наш пантеон им идеально подойдет, – рискнул нарушить тишину герцог. – Там многие уже давно верят в наших богов, хотя главной религией остается вера в бога морей – Ганула. Но постепенно эту ситуацию можно исправить. Есть и другие наработки. Наших прямых соседей можно элементарно подавить одной быстрой и мощной военной кампанией. Стоит им оказаться в когтях нашей профессиональной армии – и все мысли о помощи светлым испарятся.