Властитель ледяного сердца (СИ) - Александрова Марина - Страница 22

Йолинь вошла в комнату, когда Рик ушел, бросив на прощание, что будет вечером. Предаться унынию или выплеснуть скопившиеся эмоции ей помешал голод. Она хотела не просто есть, она была зверски голодна, как и её маленький друг, что едва стоял на ногах. В дверь постучали. Йолинь настороженно замерла, сама не зная, чего опасаясь, но все же открыла.

— Ах ты ж, мать моя женщина! — на пороге возникла плотного телосложения женщина средних лет. Гостья обладала тяжелой золотой косой толщиной с руку, румянцем во всю щеку и прозорливо-озорными голубыми глазами. — Я Венцеслава или просто Веня, — поздоровалась она и начала протискиваться в небольшую щель приоткрытой двери. — Ну что я, ветром надутая? Открой пошире — не пролезаю, — возмутилась она, когда Йолинь ошарашенно замерла, не находя в себе сил пошевелиться. Женщина была самим воплощением благодушия и заботы, именно это исходило от нее столь сильно, что принцесса подчинилась и чуть отстранилась, пропуская её внутрь комнаты. — Вот, поешьте, — кивнула Веня на поднос, что держала в руках. — А потом мыться, даже не спорь!

Честно сказать, Йолинь и не собиралась возражать. Тело её давно уже чесалось и зудело, и она была согласна даже на то, чтобы её исходили веником, лишь бы избавиться от грязи.

— Я давно работаю на Властителя, — сказала Венцеслава, — и сюда прибыла, чтобы тебе помогать, — без обиняков перешла женщина на "ты". — Так что можешь не стесняться, если что, обращаться. Ой, — вздрогнула всем телом Веня и вперила свой взор в щенка, что кое-как выбрался из сумы и, жадно раздувая ноздри, принюхивался к принесенному ею угощению. — Это он, да? О котором мужики все наши судачат?

— Да, — кивнула принцесса, подсознательно готовясь постоять за щенка, хотя от женщины не исходило никакой агрессии по отношению к Суми.

— Тварь, конечно, но все-таки дите, — вздохнула новая знакомая. — А посему пока невинное, — покачала она головой, беря с подноса крынку с молоком и пустую глиняную миску. — Иди сюда, страшилище, пожри, что ль, — хмыкнула Венцеслава, наполняя миску молоком и ставя ту на пол.

Суми тяжело поднялся на ослабевшие от долгого путешествия без еды и воды ноги и кое-как поковылял к предложенному угощению. Тщательно принюхался и неуклюже ткнулся носом в содержимое чаши, по всей видимости не понимая, как именно следует есть.

— Ох, — жалостливо вздохнула женщина и посмотрела на Йолинь. — Видать, совсем ещё крошка, не умеет лакать…

— И что же делать? — несколько растерянно спросила принцесса, не имея ни малейшего понятия, как обращаться не то что с большими животными, а уж с малышами и подавно.

— Придется тебе его кормить и учить, — покачала головой Веня, в то время как брови её сошлись на переносице. — Даже не знаю, попробуй макать палец в молоко и давать ему, — похоже, женщина была столь же растерянна, как и Йолинь. — А я пройдусь по деревне, может, найду какую кормящую суку, хотя вряд ли она его к себе подпустит, но вариантов у меня больше нет, — пожала женщина плечами.

— Веня, — несколько нерешительно заговорила Йолинь, поскольку для неё все ещё было сложно вот так запросто переходить на тот уровень общения, когда опускались все формальности. — Давай попробуем, пожалуйста, — попросила она, произнося эти иностранные слова с особой заминкой, будто с трудом.

Женщина серьезно кивнула, бросила на Суми жалостливый взгляд и сказала:

— Я пойду тогда. Там баню затопили, так что, как его покормишь, иди мойся, как приду, сама тебя найду.

— А как же Суми…

— Кто?

— Он, — кивнула Йолинь в сторону щенка, что безуспешно пытался подступиться к чаше с молоком.

— А че с ним станется? — фыркнула она. — Нажрется да и уснет, дите ж все-таки. Ладно, пойду я, — буркнула женщина. Йолинь скупо улыбнулась, смотря, как за ней закрывается дверь. Совершенно непостижимым образом принцессе очень понравилась эта излишне болтливая и простодушная женщина. Когда-то давно, ещё в прошлой жизни в Аире, Йолинь бы точно не оценила качеств Вени. Но не сейчас, когда, стоя рядом с этой женщиной, она чувствовала искреннюю заботу, жалость, участие. Такие порой раздражающие эмоции, тревожащие гордость, оказались на удивление теплыми и редкими. Раньше Йолинь думала, что нет ничего хуже жалости окружающих. Тогда она не знала, что по-настоящему жалеют сердцем, отдавая свое тепло. И как это ценно, когда к тебе проявляют участие. Безразличие хуже, оно холодно, как снега севера. Ненависть — обжигает. Сочувствие несет успокоение. А жалость — греет.

Какое-то время Йолинь задумчиво всматривалась в закрывшуюся дверь, отчаянно желая… надеясь, чтобы у неё был вот такой друг, как Веня. Что однажды будет согревать её ещё сильнее, если она станет для неё не просто прохожей. Но заметив, как мается вокруг чаши Суми, решительно взяла щенка на руки, окунула мизинец в молоко и поднесла к маленькой пасти животного. "Как же мне заботиться о тебе, когда о себе-то не в состоянии?" — тоскливо подумала она, в то время как Суми решительно обхватил предложенный палец.

Рик вошел в дом Вилькара, когда на деревню опустились сумерки. На душе у него было неспокойно и тяжело, и все из-за женщины, что по воле насмешницы-судьбы стала его Истинной супругой. Если сначала он злился, потом пришло смирение, мол, пройдет лет пятьдесят, и природа сама избавит его от неё, то сейчас он думал о том, что эти пятьдесят лет надо ещё пережить рядом с ней. А как это сделать, если он терпеть её не может? Если его бесит само её присутствие рядом с ним? Не говоря уже о том, что как женщина она и вовсе его не интересует. Кожа да кости, какому нормальному мужику такое приглянется? Ну да, внешность у неё необычная, оттого в чем-то интересная, но как быть с тем, что она из себя представляет как человек?! Хотя последнее время Рика все чаще одолевали сомнения и на этот счет. Словно шаг за шагом длиною в миллиметр ему приоткрывалась непроницаемая тяжелая дверь под именем "Йолинь". И каждый раз, стоило ему совершить одно маленькое открытие, эта самая "дверь" захлопывалась у него перед самым носом и больно била прямо в лоб. С принцессой было тяжело. Обычно он не ходил за женщинами, редко когда ему приходилось проявлять изобретательность, чтобы получить желанную северянку. Он никогда не влюблялся, не старался ради чьего бы то ни было внимания, а просто получал желаемое. Женщины находили его привлекательным внешне и весьма привлекательным в плане его положения в обществе Севера. Он не возражал против взаимовыгодного "сотрудничества". Пожалуй, Марсия была его постоянной женщиной уже на протяжении нескольких лет, и его это устраивало. Она занималась домом, удовлетворяла его в постели и никогда не претендовала на место единственной в его жизни. По крайне мере, открыто не претендовала. Как она отреагирует на Йолинь, Рик не знал. И если уж быть до конца откровенным, он и не хотел знать. Сейчас были проблемы куда важнее, чем страсти сердечные. Источник был уничтожен. И это было хорошо. Но вместе с тем пришли и новые напасти в земли Севера.

В свое время Ингвер для стабилизации своего источника выбрал некоторые зоны на разных концах страны, которые уравновешивали его мощь. Впоследствии эти зоны и стали Проклятыми, как называли их простые жители Севера. Сам источник был словно вершиной пирамиды, и стоило ему исчезнуть, как произошла сильнейшая дестабилизация "проклятых" зон. Если раньше твари не могли покидать пределы леса часто и надолго, то с каждым днем люди все чаще стали замечать их на пограничной территории простого леса. Иногда они даже выходили и за его пределы. Пока людям удавалось сдерживать этот напор, во многом благодаря силам Властителей. Но что будет дальше, никто не знал, а делать с этим нужно было что-то уже сейчас. Пока Рик мог только обновить защитные контуры поселений, входящих в состав Грозового Перевала, то есть подконтрольную ему территорию. Но мера была временной, а что дальше? Когда шаткость равновесия начнет набирать амплитуду и все рухнет? Когда проклятые земли перестанут сдерживать тварей? Исчезнут ли они? Вымрут? Или приспособятся, как это уже делает маленькая тварь, что захватила с собой его ненавистная женушка… Ответов у него не было. Но и сдаваться так просто он не собирался. Пока же все, что им оставалось, это сплотиться и думать, попутно отражая участившиеся нападения. Совсем скоро в его земли прибудут другие Властители, его ученики, так же как и он принадлежащие землям Грозового Перевала, но сейчас находящиеся на других концах страны, помогая стабилизировать "проклятые" участки там, где всё это началось раньше, чем тут. А он — женился, вместо того чтобы улаживать дела! И это ли не прекрасная идея в столь мрачные для их земель времена?!