Нас с тобой трое (СИ) - "tapatunya" - Страница 6

— Хочешь, я выброшу?

— Они тяжелые. Там бумага.

— Я буду носить стопками. Придумала. Мы сдадим их в макулатуру.

— Обойдусь, — слишком поспешно возразил ей Тимур.

— Не затягивай с этим, — посоветовала она мягко.

Он хотел сказать ей, что это не её дело, что именно лежит у него на балконе.

Но вместо этого, сам не веря себе, Тимур спросил:

— А вы уже выбросили его вещи?

— Око за око, — пробормотала Лиза.

Жизнь, как ни странно, продолжалась своим чередом.

Не было никаких катастроф, люди ходили по улицам с обычными лицами, ездили машины, пыхтели трамваи.

День сменялся другим днем, пока однажды Тимур не понял, что уже больше недели не звонил Тамаре.

Обычно она сама прерывала такие паузы, и, набирая её номер, Тимур вспоминал, не ссорились ли они.

Ничего такого в голову не приходило.

— А, — сказала Тамара гудка этак после пятого, — вот и ты.

— Вот и я, — согласился Тимур. — Куда пропала?

— Мне было любопытно, — с нескрываемым ехидством ответила она, — когда вообще ты про меня вспомнишь. Тим, ну это уже переходит всякие границы. Ты как Маленький принц на своей отдельной планете.

— Прости, — смущенно ответил Тимур. Он всегда стыдился того, что не скучал по Тамаре. Ни по кому не скучал.

— Давай поженимся, что ли, — буднично предложила Тамара. — Пока ты окончательно про меня не забыл.

— Может, просто сходим в кино?

— Потому что там можно будет помолчать?

— Я перезвоню тебе позже, — испугавшись этого безжалостного натиска, произнес Тимур, — у меня дела.

— У тебя аутизм, — сердито сказала Тамара и бросила трубку.

Телефон немедленно зазвонил снова.

— Давай без медицинских диагнозов, — предупредил Тимур.

— Привет, — ответила ему Лиза.

Её не было слышно всё это время, и Тимур робко надеялся, что она исчезла навсегда.

Не собирается же она преследовать его вечно.

— Не вздыхай так сильно, — включила Лиза свой фирменный воркующий голос. — Я же не собираюсь преследовать тебя вечно.

От удивления Тимур споткнулся, тихо выругался и уронил ключи от квартиры.

— Хотите прийти? — уныло спросил он.

— Уже.

С площадки следующего этажа вниз начала спускаться фигура.

Тимур поднял ключи и стал открывать дверь в свою квартиру.

Сверху произошло какое-то движение, Тимур вскинул недоуменно голову, что-то полетело ему прямо в лицо, он инстинктивно дернулся и ощутил, как его грудь и плечо становятся мокрыми. Фигура с силой оттолкнула его в сторону, бросилась по лестнице вниз, снизу послышался возмущенный женский крик, и всё стихло.

— Вот ведь хрень какая, — сказала Лиза.

Поднялась на несколько ступенек выше и приблизилась к Тимуру. Зачем-то брезгливо ткнула пальцем ему в плечо, потом понюхала этот палец.

— Краска, — вынесла она вердикт. — Красная. Ты задолбаешься её отмывать. Скипидаром, может быть?..

— Я не понял, — мотнув головой, медленно прохрипел Тимур, — кто-то сейчас бросил в меня пакетом с краской?

— Кажется, эмаль, — Лиза снова поднесла измазанный краской палец к носу, — а может, водоэмульсионка. Я же не маляр.

— Но зачем?!

— Можно попробовать потереть тебя оливковым маслом, — предложила Лиза. — Сейчас погуглим.

Слишком потрясенный, чтобы отвечать ей, Тимур вошел в квартиру и едва не захлопнул перед Лизой дверь. Однако она с кошачьей ловкостью умудрилась просочиться внутрь.

Её присутствие не могло сделать вечер еще хуже, и Тимур первым делом отправился под душ.

У него никак в голове не появлялась причина, по которой один человек может кинуть в другого краской. Кажется, хозяева помечают разными цветами овец, чтобы они не перепутались.

Но Тимур же не овца?

И не аутист. Наверное.

Все-таки, разговор с Тамарой сильно его расстроил.

Да еще и эта… навязалась.

— Это подростки, — сказала Лиза. когда он вышел из ванной, — нормальные люди так не поступают.

— Думаете?

По крайней мере, подростки многое объясняли.

От них можно было ждать всякого.

Но зачем?

Тимур знал, что его иногда переклинивало на каких-то вещах.

Например, он не сможет спать, пытаясь понять логику этого странного поступка.

Он забрал бутылку оливкового масла и вернулся в ванную, пытаясь оттереть с кожи краску.

Зачем Тамаре понадобилось выходить за него?

Зачем приходит к нему Лиза?

Зачем отец завел любовницу?

Сколько этих любовниц было?

Зачем кому-то кидаться краской?

Зачем мама вообще за него вышла? Ведь бывают же нормальные отцы.

Он вернулся в кухню-гостиную.

— У вас дома он тоже носил эти ужасные халаты?

— Какие еще халаты?

— Яркие. Павлиньи. Мне всегда они казались женскими.

— Нет, ничего такого.

— По воскресеньям он целый день бродил по квартире в этих халатах, пил кофе, что-то писал, смотрел туманным взором в голубую даль, доставал нас с Ингой. Ни разу я не видел, чтобы он помыл посуду и пожарил яичницу. Он был слишком талантлив для этого.

— Творческие люди часто в быту невыносимы.

— А вы?

— Что я?

— Тоже вся творческая?

Лиза моргнула и засмеялась.

— Нет, я скорее ремесленник. Послушай, твои правила на чай тоже распространяются?

— Какие правила?

— Ну про еду. Я после работы, и не отказалась бы от чая. С печенькой. Печенька ведь не еда.

— У меня нет чая. Нажмите вон на ту кнопку, и получите кофе. Печеньки — конечно, еда, но я могу выдать вам бутерброд.

— А ты?

Он не стал говорить, что в последнее время его отношения с едой совсем разладились. Нервно-агрессивная тошнота, подавленность, бессонница приводили к стремительной потере веса.

Одежда становилась слишком просторной, и скоро отбоя не будет от вопросов и комментариев.

Инга с него не слезет, когда поймет, как плохо дело.

Будет приезжать трижды в день с кашками и супчиками.

При мысли об этом, ужас буквально сковал Тимура.

Он не вынесет, если над ним начнут хлопотать.

— Я не голоден, — сказал Тимур. — Что вы преподаете?

— Всё понемногу, — отмахнулась Лиза, — я вечный препод на замене. Про таких как я говорят «Звезд с неба не хватает».

— Не понимаю.

— Что твой отец во мне нашел? Да, загадка. А тебе не приходило в голову, что этот вопрос надо задавать мне? Он не был таким уж даром небес.

— У него были… — Тимур сглотнул, — другие женщины?

— Время от времени, — без всякого выражения сказала Лиза, следя за тем, как струйка кофе наполняет пустую чашку. — То одна, то другая. Творческая личность.

— Вы так говорите, как будто это что-то оправдывает.

— А ты так говоришь, как будто кто-то назначил тебя судьей.

Тимур помотал головой, не находя сил для ответа. Мир стремительно уменьшался, а Лизы становилось всё больше. Так много, что Тимур даже дышать не мог в её присутствии. Наверное, она убьет его — даже не прикасаясь. Изранит словами, ядом, самой собой.

— Вы можете уйти? — взмолился Тимур, хватаясь рукой за барную стойку.

Рука скользила об мрамор, и плитки полы оказались такими прохладными, что к ним было так приятно прикасаться щекой.

— О, господи, — сказала Лиза, и тьма, наконец, поглотила её.

Тимур очнулся от резкого запаха нашатырки.

— Вызвать тебе скорую или сварить супа? — спросила Лиза без всякого выражения.

Её голос был прохладным и чистым, им хотелось умыться, как ледяной водой.

— Дайте попить, — с трудом протолкнул сквозь иссохшее русло гортани слова-камни Тимур, — пожалуйста.

Глотать было больно, как будто битое стекло.

Наверное.

— Это всё нервы, — печально сказала Лиза и неожиданно погладила Тимура по волосам.

Он дернул головой, и это простое движение принесло затылку какую-то неведомую раньше, просто космическую боль.

— Да лежи ты спокойно, не покусаю же я тебя, — рассердилась Лиза. — Слушай, а хочешь я позвоню кому-нибудь? Твоей девушке или сестре?