Добро из зла (СИ) - "Терран" - Страница 68

Сегодня, едва ли не впервые за свою жизнь, она с трудом удерживала себя на месте, настолько, что пришлось лично внести изменения в социальный протокол — иначе она бы уже металась по коридору туда и обратно, не в силах оставаться на одном месте.

Наконец, дверь напротив открылась. Генерал аккуратно закрыл дверь, и Нира тактично отвела взгляд, чтобы не смотреть на мелко дрожащие руки. Айронвуд прислонился к стене рядом с ней, медленно сполз вниз на пол:

— Мама хочет видеть тебя, — сипло, с интонациями насквозь проржавевшего механизма выдавил мужчина, которого прозвали Железным задолго до того, как холодная сталь протезов заменила ему руку, ногу и позвоночник. — Время пришло.

На мгновение Нира замерла, пытаясь решить, должна ли она что-то сказать, но потом покачала головой и промолчала. Вряд ли генерал обрадуется, если она хоть чем-то выдаст свою жалость к мужчине, только что похоронившем последнего родного человека в своей жизни.

Она просто шагнула вперед, внутрь стерильной белой комнаты, к кровати, окруженной мониторами, капельницами и грудой сложного медицинского оборудования, заглянула в тусклые, подернутые старческой слепотой глаза Халлы Айронвуд, Зимней Девы. Семь лет назад, в день своего рождения, Нира запомнила ее энергичной старушкой; годы пригнули к земле и иссушили ее тело, но не сломили дух. Видеть ее такой, как сейчас, слабой, лишенной огня и жизни, уставшей бороться с неизбежным… причиняло боль. Что чувствовал Джеймс, прощаясь с матерью, Нира не знала, и знать не желала.

«Хорошо, что мой папа бессмертен…»

— Привет, девочка, — прошептала Халла. — Присаживайся, у меня есть еще немного времени.

— Последние слова мудрости? — грустно улыбнулась Нира, послушно присев на край кровати, жалобно скрипнувшей под ее весом.

Слава Близнецам, у нее есть специальный социальный протокол для этой ситуации, который все сделает за нее — андроид была уверена, что ее первая наставница в этой жизни не хотела бы, чтобы над ней лили слезы.

В любом случае, она все равно не смогла бы заплакать, это не было предусмотрено конструкцией.

Сухие, бледные губы дернулись в слабой, но благодарной улыбке.

— Ответ на вопрос, который мучал тебя, но который ты всегда боялась задать, маленькая.

Догадаться было несложно.

— Почему вы выбрали Пенни, чтобы передать силу Зимней Девы, — кивнула Нира.

Не то, чтобы она завидовала. Нет, в то время Нира была рада — ей было слишком хорошо в институте, чтобы принимать на себя ответственность одной из четырех волшебниц, хранивших Королевство от Гримм и Салем.

Ну, или в этом она себя убеждала. Часть ее всегда задавалась вопросом, была ли она недостаточно хороша для этой силы, прятался ли в душе некий фатальный изъян, сделавший ее недостойной.

— Я была той, кто открыла тебе и твоей сестре ауру, — прошептала Халла. Сухая холодная ладонь дернулась и Нира послушно взяла наставницу за руку. — Обычно люди очень осторожны в таких вещах и стараются свести контакт к минимуму, но не в этот раз — я должна была знать, кому собираюсь передать свою силу. Я заглянула глубже, достала до самого дна и увидела вас обеих такими, какие вы есть на самом деле.

Старушка остановилась, чтобы отдышаться. Нира тут же приложила к ее лицу кислородную маску, не показывая, как задело ее это признание.

Так, значит, с ней действительно что-то не так.

— Девы Сезонов — самая большая сила и самая большая ответственность, какую только может получить человек. Девы — щит Королевств от Гримм и Салем. Но ты… ты не щит, Нира. Ты — меч. Ты не защищаешь — ты нападаешь, не хранишь — изменяешь.

Нира сжала сухую морщинистую ладошку сильнее, и позволила социальному протоколу треснуть, выдавая ее истинные чувства: неуверенность, которую она старательно давила, страх перед грядущим и тем, что должно быть сделано.

— Так может… не надо? — прошептала Нира. — Я не знаю, что вы увидели в моей душе, но… именно этим я сейчас и занята. Я не собираюсь защищать существующий порядок вещей, я собираюсь сломать его, разрушить до основания и построить заново… лучший мир, я надеюсь. Найти мне замену не должно стать большой проблемой. Может, так действительно будет луч…

Халла сжала ее руку чуть крепче и Нира послушно умолкла.

— Если бы я считала, что ты не подходишь, я бы так и поступила, — твердо сказала старушка. — Но посмотри, к чему привели мир Девы, чем кончилась наша политика невмешательства во все, что не касается защиты от Гримм. Мне кажется, сейчас уже болезненно очевидно, насколько мы ошибались. Я думаю, что сейчас этот мир не нуждается в щите. Меч — вот то, что ему нужно. Ему нужна ты, та, кто разрушит Ремнант до основания и построит заново… лучше, чем он был прежде. Сделай это — не позволяй старым правилам остановить тебя, поступай, как считаешь нужным, и шли к демонам всех, кто будет пытаться убедить тебя, что ты чего-то не можешь.

— Спасибо, — прошептала андроид. — Клянусь, Халла, что сделаю все, чтобы исправить этот мир, хочет он того или нет. Если Ремнанту нужен меч, я стану им.

Старушка глубоко вздохнула, закрыла глаза и наконец расслабилась, отпуская ту железную хватку на изможденной душе, которая до сих пор заставляла мертвое тело жить. Дыхание замедлилось, мониторы тревожно запищали, но никто не откликнулся на их зов.

— Передай Джеймсу, что я люблю его, — последнее, что сказала Зимняя Дева в этой жизни.

Когда Нира открыла дверь, генерал уже взял себя в руки, и лишь красные глаза напоминали о том, что он только что потерял мать.

— Получилось?

Секунду они смотрели друг на друга, а потом Нира зажгла холодное голубое пламя вокруг глаз, заставив генерала сощуриться от яркого света. Тонкая изморозь покрыла пол вокруг ее ног, вскарабкалась на стены и потолок. Нира протянула руку, и сжала пальцы на рукояти меча — длинном полуторном клинке, парящим морозным туманом.

— Да, — ответила андроид, встретившись взглядом со своим отражением в безупречном ледяном лезвии. — У вас есть ваша Железная Дева.

Она поднырнула под атаку мечом справа, скользнула чуть вперед и в сторону, пропуская мимо провалившегося вслед за ударом противника, схватила его за шкирку и сделала полуоборот, увлекая мужчину за собой. В нужный момент проведенная подножка отправила его под ноги остальным, заставив двоих споткнуться, а третьего — прыгнуть, избегая кубарем катящегося по земле тела. Это тоже была ошибка — расторопный паренек нарвался на прямо удар под дых и на долгую секунду застыл, судорожно хватая ртом воздух, беспомощно повиснув на ее кулаке. Коротко ухмыльнувшись, она легким толчком отправила паренька в едва распутавшуюся кучу-малу, вновь отправив недотеп глотать грязь на расчищенном от снега тренировочном поле.

— Плохо, — скривившись, резюмировала она. — Я даже не достала меч.

— Ну Рейвен! — хором простонали неудачники. — Третий час уже! Побойся Гримм, мы устали!

— Охотники и армия не будут подгадывать атаку к моменту, пока вы отоспитесь и отожретесь, — фыркнула совершенно не впечатленная Рейвен. — И уж точно этого не будут делать Гримм. Что вы будете делать, когда дерьмо в очередной раз попадет на вентилятор?

Переглянувшись друг с другом, четверка хором ответила:

— Мы позовем Рейвен!

Наверное, они думали, что это смешно.

Зло сощурившись, женщина положила ладонь на рукоять изогнутого клинка на поясе, мягко провела кончиком большого пальца по ролику механизма, ответственного за смену праховых лезвий. В полной тишине зловеще защелкали шестеренки, сменяя индикаторы и остановились лишь на темно-багровом огненном клинке.

— Вы либо сильны, либо слабы, — выплюнула она. — Первые выживают. Вторые — гибнут. Прямо сейчас у вас есть выбор — либо вы достаточно сильны, чтобы не нуждаться в тренировках, либо слишком слабы — и тогда они вам необходимы. Решайте сами: если первое, то в следующий раз я просто постою в сторонке и посмотрю, как вы справитесь сами. Если второе, то вы подниметесь на ноги, сожмете в кулаке что там у вас вместо достоинства и попытаетесь меня удивить.