Две стороны отражения - Вонсович Бронислава Антоновна - Страница 4

– Ты что, Рикардо не знаешь? – отмахнулась сестра. – Он все делает так небрежно, что не заметить аккуратно проведенное арте факторное вмешательство вполне в его стиле.

– Аккуратно? Это ты сейчас про Стефано?

Изабелла фыркнула, тихо, но очень выразительно.

– Да аккуратно – это не про него, ты права. Остается вариант, что шутка была как раз Рикардо. Сам придумал, сам проверил, сам посмеялся.

– Рикардо бы проговорился, – не слишком уверенно возразила я. – Шутка, о которой никто не знает, – это не для него.

– Тогда, может, приятель Стефано? Ты сказала, что он тоже прибежал тебя спасать. Может, для этого все и затевалось?

Она лукаво подмигнула. Наверняка Стефано уже успел ее обрадовать, что почти пристроил младшую сестру в хорошие руки. Любые намеки на Лоренцо были ужасно неприятны, поэтому улыбаться в ответ я не стала.

– Для этого он должен был попасть в мою комнату раньше, чтобы поставить артефакт или что там было, – запротестовала я. – Ты же знаешь, у меня там сигналки и дополнительная защита.

– Специалист эту защиту обойдет так, что ты не заметишь, – возразила сестра.

– А он специалист?

– Понятия не имею, – пожала плечами Белла. – Но должны же его в университете научить хоть чему-нибудь.

– По Стефано незаметно, что их там чему-то учат, – проворчала я.

– Стефано очень увлекающийся, но талантливый, – возразила сестра. – Ты не права.

Больше мы ни о чем поговорить не успели, потому что проснулся племянник, заворковал, заулыбался, забирая полностью все внимание не только Изабеллы, но и мое. Он был таким милым, что я даже поняла желание мамы завести пятерых детей. Если мы были такими же в младенчестве, от повторения столь удачного эксперимента сложно отказаться. Но тут Желтомазо вцепился в мои волосы и со всех сил потянул на себя. Я ойкнула, Изабелла тоже и торопливо начала меня освобождать. Это не так-то просто: племянник маленький, но цепкий, разогнуть его пальчики получилось только магией, после чего он обиделся и заревел. Громко, басовито, словно Фабио уже успел дать ему пару уроков. Но только по вокалу – актерского мастерства племяннику пока не хватало: ни одна слезинка не пролилась, сколько он ни тер глазки кулачками. Наверняка надеялся, что мы разжалобимся и позволим выдирать мои волосы, пока от них ничего не останется. На всякий случай я торопливо попрощалась и ушла, провожаемая выразительным разочарованным ором.

Зря я возлагала на беседу с Изабеллой столько надежд: ничего не прояснилось, зато вместо одного подозреваемого появилось три. Правда, зачем это понадобилось Лоренцо, я придумать не могла, зато сам он в качестве главного подозреваемого нравился все больше и больше. Не успела я обдумать друга брата как следует, как наткнулась на него самого.

– Привет!

Он белозубо улыбнулся и встал так, словно собирался разговаривать со мной долго и обстоятельно.

– Привет, – небрежно бросила я и попыталась его обойти.

Он позволил, но пристроился рядом, и теперь мы шли по улице вместе. Я хотела ускорить шаги, но потом решила – вот еще, сбегать от какого-то там Лоренцо.

– Я думал тебя встретить после экзамена, но ты уже упорхнула.

– Повезло, Ланца не было, – коротко ответила я. – А зачем ты меня искал? Что-то со Стефано?

– Со Стефано? Ах да, он разрешил нам встречаться.

И не понять, серьезно говорит или издевается.

– Неужели? Зато Рикардо запретил, – вовремя вспомнила я утренний разговор. – Так что зря ты меня искал: пока от всех братьев разрешение не получишь, ничего не выйдет.

Притворно вздохнула и чуть к нему повернулась, чтобы насладиться разочарованием на его физиономии.

– Не думаю, что ты зависишь от братьев.

Я чуть дернула плечом, не желая ни соглашаться с его словами, ни опровергать их.

– Летти, что мне сделать, чтобы ты сказала «да»? – неожиданно спросил он.

– Кто устроил вчерашнюю шутку с зеркалом? – выпалила я, решив воспользоваться предлагаемой возможностью. – Если честно ответишь, я подумаю.

Да что там – подумаю. Если я получу ответ на вопрос, кто и как провернул эту штуку с моим псише, пожалуй, я даже соглашусь с Лоренцо куда-нибудь сходить. Один раз. В дневное время. И в компании еще с кем-нибудь.

– А ты уверена, что там что-то было?

– Уверена. Поэтому и хочу узнать, кто это сделал: Стефано, Рикардо или ты.

– Я? Мне-то зачем?

Удивился он вполне естественно, но с таким братом, как Фабио, я уже давно не верила ничьим удивлениям. Фабио удивлялся даже еще более естественно и непринужденно.

– Мало ли зачем? – пробурчала я в ответ. – Ты же хочешь зачем-то со мной встречаться.

– Поверь, не для того, чтобы пугать, – усмехнулся он. – Расскажи по порядку, что случилось. А то вчера ты ничего толком не объяснила.

Думала я недолго.

– Нет, не стоит. Если ты ничего не знаешь, значит, и вмешивать тебя не надо во внутрисемейное дело. А если знаешь – упустил свой шанс сходить со мной на свидание.

Я ему даже улыбнулась, чтобы чуть смягчить отказ. Но он возвращать улыбку не торопился, напротив, хмурился и казался чем-то озабоченным.

– И все же, расскажи, что случилось. Почему-то мне кажется, что это куда серьезней, чем ты думаешь.

За разговором мы дошли до дома и сейчас стояли у двери.

– Неужели? У тебя опять дал себя знать дар прорицания? – усмехнулась я. – Обычная глупая шутка кого-то из братьев. Пока, Лоренцо.

Больше я с ним ни о чем не стала говорить, сразу направилась к себе и заперлась. Псише все так же стояло, накрытое простыней, но сейчас вчерашние страхи показались совсем глупыми. Простыню я стянула и с вызовом посмотрела на отражение. Зеркало послушно отразило меня и мою комнату без малейших изменений.

После практики я сразу уехала к родителям мамы, очень уж хотелось отдохнуть от излишней опеки братьев. Лоренцо умудрился получить согласие от всех, даже Фабио снисходительно процедил, что малый не так плох, как можно ожидать от друга Стефано. Стефано привычно огрызнулся, что не с друзьями Фабио судить чужих друзей. Фабио встал в позу и произнес выразительный монолог, явно позаимствованный из какой-то пьесы, на что ему указал младший из братьев, презрительно присвистнув. Старший оскорбился, воззвал к среднему, и вскоре проблемы мои и Лоренцо отошли на второй план, уступив более важным: кто имеет право в нашей семье принимать решения, а кого этого права нужно лишить, и желательно навсегда. Что характерно, никому и в голову не пришло, что глава нашей семьи – мама, которой и должно принадлежать последнее слово. Возможно, потому что она опять уехала на две недели, на этот раз – в Шамберьер, по какому-то серьезному обмену между нашими Советами магов. То, что ее высоко ценили, радовало, но то, что мы ее видели все реже и реже, ужасно печалило.

Атмосферой дома бабушки и дедушки я наслаждалась: не надо опасаться очередной братской каверзы и нет необходимости держать наготове пару фраз, чтобы вовремя дать достойный отпор хотя бы на словах. Здесь у меня всего лишь раз десять поинтересовались, не собираюсь ли вести сомнительные магические исследования, и прочитали пару лекций о необходимости нормальной семьи. Все это с лихвой окупалось кучей интересной литературы и старинными артефактами, на которых специализировалась мамины родители. Иной раз громоздкие и энергоемкие, артефакты работали у многих поколений одной семьи и не только не заменялись на более современные, но и служили основанием для гордости за достаток предков – раньше непременным атрибутом магических вещичек были драгоценные металлы и дорогие камни. Современные технологии позволяли заменять ингредиенты на куда более дешевые, но артефакт при этом становился меньше и проще и больше не мог служить показателем богатства, так что дело моих бабушки и дедушки процветало и процветать будет еще долго.

В их доме я чувствовала себя весьма уютно до тех пор, пока посыльный не принес пакет на мое имя, но без всякого сопроводительного письма. Внутри оказалось весьма изящное карманное зеркальце. Обычное зеркальце, не артефакт, ни малейшего следа магии. Я не доверилась своему мнению и попросила о помощи дедушку, но и он, изучив внимательнейшим образом подарок, заявил, что магии в нем нет и даже не использовалась при изготовлении.