В дебрях Севера
(Приключения волка, медведя и лисицы) - Гранстрем Эдуард Андреевич - Страница 5

— Хватай их, все волки уж тут! — крикнул он барану и сильно закачал ель, как-бы собираясь броситься с дерева.

Баран страшно испугался и свалился на волков, а те со страху разбежались в разные стороны.

Так избавились баран и козел от опасности, и с этого дня волки уже не беспокоили их.

X

О том, как волк, лиса и медведь жали и молотили, а рожь лисе досталась

бежав от козла и барана, волк расстался с товарищами и пошел в свои дебри. Туда пришли и медведь с лисой. Рожь уже созрела, и они принялись ее жать. Кончив работу, они убрали с поля хлеб и перетаскали его в овин. Оставалось только смолотить рожь.

— Ну, друзья, как же мы разделим работу? — спросил волк товарищей.

У лисы не было охоты приниматься за тяжелую работу. Вот она взобралась наверх, на перекладины, да и говорит оттуда:

— Послушайте, друзья, один из вас силен, а другой искусен в деле; вы вейте и молотите рожь одни, а я, как неуч по этой части, буду поддерживать наверху перекладины, чтобы они не упали и не раздавили вас.

Медведь принялся за работу и стал молотить изо всех сил, а волк начал веять рожь, — вот с того времени он и ходит прищурившись, как и все, кто занимался такой работой.

^{Медведь молотил из всех сил.}

Пока медведь с волком работали, лиса лежала себе преспокойно наверху и, напевая песенку от скуки, сбрасывала на них одну перекладину за другой.

— Ты, кажется, хочешь убить нас, — крикнул ей волк, — и нарочно бросаешь на нас перекладины!

— Совсем нет, голубчик, — отвечала лиса, — я не нарочно делаю это; они падают оттого, что очень тяжелы, а я не могу их удержать.

Волк и медведь поверили лисе и в полном согласии кончили работу.

Оставалось поделить рожь.

— Как же мы теперь будем рожь делить и какою мерою поделим ее? — спросил волк.

— Самую большую кучу следует отдать самому большому из нас, а самую маленькую — самому меньшому, — ответила лиса, — это будет справедливо.

Волк и медведь одобрили это предложение, и таким образом на долю медведя досталась солома, волку — мякина, а лисе — зерно.

Разделили друзья рожь и пошли на мельницу; там каждый из них стал перемалывать свою долю.

Вот слышат медведь с волком, что жернова их шумят не так, как жернов лисы, и с удивлением спрашивают ее:

— Отчего твой жернов шумит так приятно: «юри, яри, юри, яри», а наши жернова визжат: «вжж-ж-ж, взз-з-з-з»?

— Подсыпьте на свои жернова песку, так и ваши будут шуметь, как мой жернов! — ответила лиса.

Медведь и волк послушались совета лисы, и жернова их тоже завизжали «юри, яри», но гораздо громче и не так приятно, как жернов лисы.

Кончив умолот, все трое в полном согласии отнесли свои запасы домой и сложили их каждый в свой амбар.

XI

О том, как медведь, волк и лиса кашу варили, а каша разная вышла

роголодались медведь, волк и лиса и стали варить кашу из той муки, какая кому досталась; но каша медведя и волка вышла темная и невкусная.

Огорчился медведь и пошел навестить лису, чтобы выведать, как следует варить вкусную кашу.

Ввалился он в нору лисы и видит, что она только что сварила себе кашу к обеду. Каша лисы показалась ему очень вкусной.

— Отчего у тебя такая белая каша, а моя вышла совсем черная и горькая? — спросил он.

— И моя каша вышла бы черная, — ответила лиса, — если бы я не промыла свою муку в речке.

Медведь последовал примеру кумушки, но едва высыпал он свою муку в воду, как ее быстро унесло течением.

^{Медведь высыпал муку в воду.}

Не лучше кончилось дело у волка: каша его показалась ему тоже неказистою и невкусною.

Решив про себя, что он не сумел сварить ее как следует, он тоже пошел к лисе за советом.

Застал ее волк за варкою каши и стал просить позволить ему сварить свою кашу на том же огне.

Лиса согласилась, и вот они, каждый в своем котелке, стали варить кашу. Но каша лисы поспела раньше, и серый с завистью заглядывал в котелок лисы.

— Скажи-ка, кума, отчего у тебя каша такая красивая и белая, а у меня такая черная? — спрашивал он лису.

— Оттого, что я подлила в нее сала.

— Где же ты добыла сало?

— Из хвоста; сначала я развела под котелком большой огонь, потом взобралась на крюк над котлом и висела на нем до тех пор, пока у меня с хвоста не накапало в котел сала. Сделай и ты то же; тогда твоя каша выйдет тоже белая.

Волк послушался и полез на крюк над котлом. Но когда огонь сильно опалил ему спину, он завыл во все горло от боли и свалился прямо в огонь, причем сильно расшиб себе бока. Вот с того-то дня от волка пахнет горелым, и он только с трудом может поворачиваться.

Волк собрался, однако, с силами и отставил свой котелок от огня; но каша его показалась ему все такая же невкусная, как и раньше.

— Позволь мне, голубушка, — сказал он лисе, — отведать твоей каши; такая ли она невкусная, как моя!

Лиса волей-неволей согласилась и, думая, что волк отнимет у нее кашу, незаметно подкинула в свой котелок ложку с кашей волка, а потом ласково сказала ему:

— Отведай вот с этого края, голубчик, — здесь самое вкусное.

Волк послушался и вместо лисьей каши отведал своей. А так как она была невкусная, то он подумал, что каша тут ни при чем, а виноват его вкус, — неуменье отличить сладкое от горького.

— Да, на вкус и цвет товарища нет, — проворчал волк, — кто молод — кости гложи, а кто стар — кашу ешь. Мне же каша пока совсем не по вкусу.

XII

О том, как лиса у волка в няньках жила

екоторое время медведь, волк и лиса мирно жили себе да поживали, каждый в своем логове, как вдруг к волку нагрянула беда: волчиха принесла ему трех волчат, а сама померла. Не умел волк ухаживать за детьми и пошел искать для них няньку.

В лесу повстречал он белую куропатку.

— Не хочешь ли поступить ко мне в няньки? — спросил он ее.

— С большим удовольствием! — ответила куропатка.

— А умеешь ли ты петь колыбельные песни?

— Конечно, умею! — и куропатка запищала тоненьким голосом: «копеи, копеи, копеи!»

Песня эта не понравилась волку.

— У тебя слабый голос: тебе не убаюкать моих волчат, — сказал волк и пошел дальше.

Вот встретил он зайца.

— Куда идешь, серый? — спросил его заяц.

— Ищу няньку для моих волчат, — отвечал волк.

— Возьми меня, — предложил заяц.

— Умеешь ли ты няньчить детей?

— Как не уметь! Да, к слову сказать, мне спокойнее будет сидеть у люльки, нежели рыскать по лесу, — сказал заяц.