Избранная 147/2 (СИ) - "Китра-Л" - Страница 18

В общем, многие, что после первого месяца активных тренировок, впадали в депрессию или мечтали не проснуться, почувствовали себя лучше. Но не я. Железяка опять взъелась на меня не понятно за что, и не давала спокойной минутки подумать. С самого утра до глубокой ночи, я была вынуждена находиться в поле его зрения. Никакой самостоятельной работы. Только под присмотром. Вследствие чего, я посещала все его уроки и почти ни черта не могла запомнить.

В голове творился сумбур из химических элементов, ядовитых трав, разновидностей кварца, лунных циклов подходящий для сбора урожая и задач по математике. Математике! За что, господи? Мы же расстались с этой коварной дрянью полюбовно, двенадцать лет назад. Какие интегралы? Откуда взялись синусы? Что за дифференциальные уравнения? Я не помню, как в столбик делить! Я, который год, не могу рассчитать свою зарплату на тридцать дней, где главные статьи расходов кот и долбанный кредит за телефон, который мне больше никогда в жизни не понадобится.

Клод объяснял, что пока моя судьба не определена, следует учиться всему понемногу. Под его личным присмотром, разумеется. В самом деле, рано или поздно, девочки пройдут подготовку и отправятся навстречу предназначению. А я? Буду куковать одна, с Клодом, Атросом и Лёшей. Вечная студентка курса молодого бойца для Избранной?

Именно так статуя намекнула, чтобы я перестала халявить, спать на занятиях и выменивать правильные ответы на плюшки, переданные контрабандой от Ларисы.

Еда, кстати, встала отдельной темой. Ужин в наших комнатах разнообразием не блистал. Меняться между собой блюдами злобный бог стерильного мира запретил, как и подворовывать еду с завтрака («Ха!» — подумала я. «Ха-ха», — подтвердила Лариса, что дважды ездила в лагерь для похудения и санаторий лечебного голодания). Мол, приучаем желудок к пище будущего мира. Ибо морковка мира «А» и морковка мира «Б» — не одно и то же, а всякие странности, что на Земле не растут, тем более надо вводить в рацион.

— Я, как-то в Грецию с мужем летала, — поделилась со мной сто первая, усаживаясь рядом на полянке. Естественно, ни стульев, ни диванов нам никто не предложил, а, наоборот, пригрозили дополнительными уроками йоги, если будем упрямиться. — Первые три дня голова жутко болела. Аллергия на олеандр, представляешь? А их — полный сад у отеля. Ну, да ладно, поругались с тур-оператором, нас переселили. И что ты думаешь? Ни одного русского в отеле, кроме нас. Зато полный набор азиатов. У меня-то здоровье крепкое, тем более что отпуска осталось всего неделя. Так нет же, эти привезли кучу своих микробов, от которых у нашего брата иммунитета нет. Я свалилась в тот же день, как подкошенная.

Я недоуменно воззрилась на Ларису. Мой грозный надзиратель о чем-то активно спорил с Лёшей.

— Это ты к чему?

— Нас будут вакцинировать, — прошептала она и многозначительно кивнула. — Если забугорные микробы могут подкосить на раз два, то те, что в другом мире — сожрут заживо.

— Есть же магия, — не согласилась я, возвращаясь взглядом к Клоду. Тот заметил пристальное внимание, ткнул в мою сторону пальцем и что-то резко высказал юному богу. Я картинно схватилась за сердце и завалилась в притворный обморок.

Лариса бросилась на помощь. Клод даже не моргнул. В его заводские функции не входила такая обыденная вещь, как моргание.

— Ой, ты чего, Дробь! Вот же дуреха, — добавила распространительница сладкой контрабанды, помогая мне подняться. — Я ей серьезные вещи говорю.

— Поставят нам пару уколов, дыхнут магией, проблем-то?

Женщина нахмурилась.

— Я только недавно от гриппа вакцинировалась, вдруг оно вместе гремучую смесь создаст? А моя история болезни? Много прививок — не безопасно. А я что-то не видела у псевдобогов моего анамнеза.

— Небось и медицинского образования у них нет, — на автомате поддакнула я, продолжая следить за сладкой парочкой.

Клод пригрозил мне пальцем и зашагал вверх по тропинке. Лёша почесал затылок и крикнул нам:

— Одно минутку, леди!

— Тебя бы я ждала всю жизнь, — хмыкнула рядом девица.

Я не помнила ее имени или группы. На значке красовался номер «12», а у ее соседки «13». Они переговаривались между собой полушепотом, и я не очень представляла, кем они являются. Дальше в рядке сидела Сома, Альберта (красноименница) и пятая. Последняя Избранная, что активно штурмовала Клода на тренировках с мечом, очень часто оказывалась со мной на занятиях. По правде говоря, я не могла вспомнить, когда последний раз не видела кудрявую шатенку рядом.

Блонди и сто сорок седьмая осваивали кросс. Эти двое изматывали себя на пробежке так, будто одной не требовалось в новом мире изображать куклу Барби, а другой оттачивать навыки дипломатии для примирения двух рас. Впрочем, доведись мне бороться с дюжиной красоток за место императрицы или разнимать кланы оборотней и вампиров, я бы предпочла умению сладкой речи навыки бега на длинные дистанции.

— Вы готовы?

Двенадцатая пискнула от восторга. Остальные взволновано потянулись вперед. Любимец дамской публики вынес на поляну корзинки с коконами. С теми самыми, что я видела в пещере. Они появились из воздуха в свете серебристой пыльцы.

— Это магия!

— Верно, пятая, — похвалил ее Лёша, вызвав тем самым недовольство Ларисы, красноименницы и смутно знакомых девушек.

— Выскочка, — тихо прокомментировала последняя. — А то мы сами не догадались бы.

Я подняла руку.

— Мне можно остаться?

— Да-да, — подтвердил отец всея магии. — Я договорился. Магия, за редким исключением — неотъемлемый атрибут каждой Избранной.

Теперь и я ощутила в себе прилив радости. Магия! Мне дадут магию. Я стану волшебницей. Или магиней. Магичкой. Магом, блин.

Разноцветные коконы излучали иллюминацию, достойную новогодних праздников. Лёша сел на колени рядом с импровизированным гнездом и наклонился к малышам. Он едва слышно прошептал что-то ласковое. Замер, прислушиваясь. Мягко улыбнулся цветным красавцам.

— Ах, ты готов, — обрадовался юный бог, беря кокон цвета спелого лайма. Он вздрогнул и запульсировал. Лёша обнял его, укачивая на руках. Мое лицо расплылось в умилительной улыбке, спровоцировав волну девичьих, восторженных восклицаний. Даже Сома, что всеми силами строила из себя мизантропа, с трудом держала лицо. Ее глаза сияли восхищением и восторгом, но репутация незаинтересованного ни в чем хмурого подростка вынуждала молчать. Девушка отчаянно пыталась избавиться от образа плаксы, уйдя в глухую оборону. Но перед красотой нерожденной магии устоять не смог бы и прожженный циник.

Лёша повернулся к нам.

— Кто тебе нравится? — спросил он. — К кому ты хочешь?

Лариса схватила меня за руку и крепко сжала. На добродушном лице заиграл румянец.

— Хорошо, — кивнул он сам себе — и протянул драгоценный дар двенадцатой.

Ошалевшая от счастья, девушка вцепилась в кокон крепкой хваткой. Я впервые порадовалась тому, что сижу рядом с ней и могу разглядеть мерцающее великолепие сверхъестественной квинтэссенции. У меня не было детей, но если бы таковые имелись, пожалуй, я смотрела бы на них с таким же умилением, как моя соседка разглядывала клубочек магии.

— А какие она прошла тесты?

— Тесты? — Лёша поманил оставшихся ближе к корзинам.

— Кто к какой магии больше предрасположен, — ответила за меня Сома, ближе всех подползшая к коконам. Ухватившись за плетеный край, она нависла над малышами. Источаемый свет переливался радугой на ее коже.

Парень звонко рассмеялся.

— Это вымысел. По крайней мере, сейчас. В Центре вы абсолютно чисты и открыты для любого вида магии. В своем мире у вас будет та магия, с которой вы научитесь обращаться сейчас. А как уж эту «предрасположенность» будут выяснять там, мне неизвестно.

Избранные синхронно переглянулись, чтобы наперебой загалдеть.

— Какая магия дает красоту?

— Молодость!

— А что для похудения?

— Сметать врагов одним ударом!

— Любовная магия!

— Блестки!