(Не)реальный (СИ) - Шэй Джина "Pippilotta" - Страница 31

Где-то там на переднем сидении старался не коситься назад таксист, который явно охреневал от того непотребства, что творили его пассажиры. Вообще Аленке было так же пофиг на таксиста, как на прочие предметы, её окружавшие. Ну как бы, не в Лувре же они сидели, а в Опеле, даже не особо чистом. А этот «блюститель нравов» мало того что драл за проезд, как будто был хозяином Мазерати, так еще и пыхтел недовольно. Хотя это он был на редкость инфантилен, ну подумаешь, женщина сидела у мужчины на коленях, а он забрался левой своей ладонью под платье и тихонько при этом поглаживал кожу на бедре, совсем рядышком с резинкой чулка. И все. Больше ничего крамольного не было, даже поцелуев не происходило — увы. Макс злился и нарочно уклонялся от губ девушки.

— Неважно, — Аленка поморщилась. Воспоминания о встрече с Вадимом она бы с удовольствием из памяти вытерла.

— Этот «неважно» ни с чего разбил твой телефон, — раздраженно произнес Макс, глядя Аленке в лицо.

Ага. Разбил. Выхватил у Аленки из рук клатч, вытащил из него телефон, пользуясь общим фоновым охренением девушки, и впечатал его в кафельный пол галереи. Да еще и сверху потоптался для верности. Словил по морде от офигевшего Макса, шатнулся было ударить в ответ, но вовремя опомнился и даже с несколько минут глядел на Макса, будто решая — драться ему или нет. Макс предлагал вызвать полицию, в конце концов, «телефон тоже денег стоил», но Аленка не была уверена, что хочет растягивать этот вечер и тратить его вот на это вот дерьмо.

Вот только Аленке сейчас все произошедшее обсуждать не хотелось. Ну… Да, она тоже была в ярости от этой херни с телефоном. Прямо-таки в осадке была, пока поднимала с пола смартфон с раздавленным экраном. Макс предлагал вызвать полицию уже тогда, а Аленке смертельно хотелось только поскорее прыгнуть в машину, провалиться в теплый плен объятий Ольховского и вычеркнуть Вадика из этого вечера, потому что было слишком хорошо, чтобы позволять каким-то левым изъянам все портить.

Но к черту Вадика. К самому злому черту с самой большой и раскаленной сковородкой. Кислицын и так слишком часто возникал в мыслях Аленки, хотя ему там уже давно было делать нечего.

— Сан, не скажешь — и сегодня я тебе ни одного раза кончить не дам, — Макс шепнул это едва слышно, но у Аленки все равно запылали уши, — и завтра ты будешь весь день дымиться и думать о моем члене. Ясно?

Ох, ясно. Прям все очень ясно, и никаких сомнений в том, что Макс это может. И хотелось от этого знания этого бессовестного мужчину все сильнее и сильнее. Но неужели его не стоило поддразнить при этом?

— А кто сказал, что я буду думать о твоем члене, а? — насмешливо фыркнула Аленка, и Макс потянул её за волосы сильнее, заставляя запрокинуть голову и зашипеть от боли.

— Ты лишь ухудшаешь свое положение, солнечная, — усмехнулся он.

Вообще… Сейчас у него даже выражение лица было слегка иным. Расслабленным, даже слегка более открытым, что ли. Будто до этого он хоть и был честен, но все равно держал на лице маску легкой отстраненности. Эх… Ну, вот будет он себя ощущать хозяином положения, а что дальше? Сейчас наиграется, насытится, устанет… Так, не думай об этом, Яковлева, лучше ответь на вопрос — Макс на тебя смотрит уже сердито. Хоть голову не рефлексией займешь.

— Да мой бывший женишок это был, — с неудовольствием ответила Аленка, глядя в окно.

Макс чуть прищурился, но это для него вряд ли было откровение. В конце концов, о ком, как не о бывших, тяжелей всего говорить?

— А с телефоном что?

Аленка замялась. Вообще-то, она примерно поняла, почему Вадику перекрыло крышу, что он это вывернул. Только это его не оправдывало вот ни капли. Мог бы тупо извиниться, нет ведь, прокинул на деньги. Снова.

— Сан! — Макс почти рыкнул это, явно раздраженный её молчанием. И за бедро прищипнул, привлекая к себе внимание девушки.

— Он не хотел, чтобы я звонила в полицию, — Аленка вздохнула и уставилась Максу в лицо, — в наших дремучих лесах он вообще-то в розыске.

— В смысле? — у Макса аж брови на лоб полезли.

— Если вкратце — он вычистил наш с ним счет, с деньгами на свадьбу, спер фамильные прабабушкины сережки, уговорил человек восемь взять и поручиться ему под кредитами, а потом свалил в Москву, где его, разумеется, было уже хрен найдешь.

В машине некоторое время воцарилась такая тишина, что было слышно, как шмыгает носом водила, недовольный то ли пробкой, в которую встрял, то ли тем, что эфир радио «Санта-Барбара» с заднего сиденья взял рекламную паузу.

— Ты не говорила… — медленно произнес Макс.

— Да ну… — Аленка прикрыла глаза, пытаясь отстраниться от этого. Вадик портил ей вечер. Вот и сейчас неприязнь от воспоминаний о бывшем отравляла настроение. А так хотелось насладиться этим вечером полностью…

О чем было говорить? О глупом романе с парнем, который Аленке даже с первого раза и не понравился, но был настойчив, очень настойчив, а она тогда так переживала, что с Артемом у неё ничего не вышло, что подумала «почему бы и нет»? Нет, Вадик умел быть обходительным, особенно по началу. Это вот потом вылезла всякая токсичная хрень, а на первых порах её предсказать было невозможно.

Вот угораздило же Кислицына подвернуться Аленке прямо сейчас, когда все было так волшебно. Хотя был у него такой неприятный талант — портить самые светлые, самые теплые и самые счастливые моменты. Написала историю объемом на десять авторских листов? Фигня, нормальные книги — от двадцати. Получила премию от начальства за досрочно законченный проект? Фигня, нормальные программисты на фрилансе больше зарабатывают. Похудела на целый размер и влезла в новые джинсы? А складки на пузе убирать не думаешь, а, Яковлева? И вот так во всем. Немудрено, что он влез со своими токсичными грязными лапами сейчас сюда. Кажется, у него было кредо — испортить жизнь по максимуму.

— Сан… — горячие губы Макса ткнулись в шею, рядом с ухом девушки, — почему не рассказывала, а? Разве друзьям о таких вещах не говорят?

— Макс, ты мне уже давно не просто друг, — произнесла Аленка, не раскрывая глаз, — и я не хотела говорить с тобой о моем бывшем, да и знаешь, рассказывать, что я в реальной жизни настолько глубоко лохушка — не особо приятно, знаешь ли.

— Ты не лохушка, слышишь? — Макс говорил таким тоном, что с ним даже спорить не хотелось. — Ты потрясающая, очаровательная, талантливая, волшебная, но не лохушка, ни в коем случае.

— Какие твои доказательства? — скептически фыркнула Аленка.

— Я — твое доказательство, — Макс усмехнулся, прижимая Аленку к себе.

Аленка не стала прислушиваться к насмешливому «пф-ф-ф» со стороны разума. Она помнила те доводы. О Максе она вообще-то знала еще меньше, чем о Вадиме, когда они только начинали встречаться. По идее, пожелай Макс, и исчезнуть из жизни Аленки у него получится гораздо проще, чем у того Вадима. Но это все… Разумное. Разум помнил — Аленка тут вообще-то не так и долго пробудет. И сейчас-то с неё уже ничего не поимеешь, так что, какая разница? Слов не хватало описать, как она устала осторожничать. С Максом — категорически хотелось перестать думать. Лишь только зарыться в него — как в нору, а весь остальной мир — он мог подождать. Легко. В конце концов, ну не вечно же избегать мужчин, тем более вот таких, как Макс, таких нереальных, которые, казалось, уже только в книжках и водились.

И все же Вадик все испортил. Он был никому не нужен, уже и из памяти-то почти истерся, но все равно вперся в жизнь Аленки и все испортил. И бумажная занавеска стала стеночкой из плотного картона. Аленке же от этого хотелось разочарованно хныкать, потому что вместо того, чтобы думать о ней — Макс явно загрузился историей про Вадика. Ну, по крайней мере, так казалось по серьезно сведенным над переносицей бровям.

— Эй, если ты думаешь, как меня ограбить, учти — лучше отправь меня в турецкий бордель, потому что сейчас с меня взять вообще нечего, — Аленка хихикнула и слегка двинулась бедрами взад-вперед, заставляя Макса вспомнить о происходящем. Он вспомнил. Аленка это пятой точкой чуяла. В прямом смысле этого слова. Макс снова сфокусировал свой взгляд на девушке, и в улыбке начало сквозить что-то хищное.