Безымянные слуги (СИ) - Сухов Лео - Страница 84

Тьма потянулась ко мне. Я попытался отшатнуться, вскочить — но как будто прирос к брёвнышку, на котором сидел. Меня охватил какой-то потусторонний ужас. Я рвался и силился уйти, но тьма всё приближалась.

— Нет-нет-нет-нет! — закричал я в отчаянии и почувствовал, как меня окутывает… что-то… Одеяло!

Я лежал в небольшой комнате на кровати, застеленной постельным бельем. Одежды на мне не было. Ворочаясь, я, похоже, сам спеленал себя одеялом, которое пришлось долго и медленно распутывать. Во всём теле была слабость, и шевелиться было большим подвигом. Вспомнив, что со мной произошло, я посмотрел на живот — там на месте ран розовела молодая кожа. Сквозь затянутое плёнкой окошко доносился только шорох прибоя — на улице была ночь. Открыв окошечко, я высунулся и посмотрел, где нахожусь. Без сомнения, это был Мобан. На это открытие я истратил все свои силы — и на кровать почти упал.

Я был жив. И, надеюсь, Пятнадцатая была жива. И все, кто выжил в том бою — тоже живы. А остальное — было неважно. Я почему-то был уверен, что найду их всех. Но первой я найду Пятнадцатую и скажу ей то, что так и не успел сказать, лёжа на центральной улице города.

Это был первый день, когда я смог покинуть лечебницу, куда меня пристроили Скаэн и Эл-оли. От нашей полусотни осталось тридцать четыре человека. Все они давно перемешались между собой, и три оставшихся десятника — Пятнадцатая, Хохо и Шасть — еле заставляли эту ораву тренироваться в казармах нори, куда их определили. Куда пропали Первый, Шестой и трое бойцов из их десятка — так никто не узнал. Тогда в городе много кто пропал без следа.

Никто из бойцов ещё не взял себе имя. Они сговорились и стали ждать меня. Местное начальство попыталось их образумить и даже выдвинуло требование получить документы, но пришлось вмешаться Скаэну. С женой и своими бойцами он ждал моего выздоровления в городе, обосновавшись в княжеской резиденции. Согласно договору, командовать бойцами полусотни мог только Скаэн. Правда, все боялись, что после того, как договор закончит своё действие — местные на нас отыграются по полной.

Без сознания я провалялся шесть дней. И ещё десять дней восстанавливал силы. В первые дни ко мне никого не пускали и вливали какие-то эликсиры, а потом — стало не до посещений. И Пятнадцатой я так и не сказал того, что хотел. Просто испугался. Но в глубине души я был уверен, что однажды наберусь смелости и скажу. Или она сама догадается.

Мобан постепенно восстанавливался от разрушений. Трупы были убраны, дома чинились, хотя многие из них и оставались пустыми. Новые выпуски ааори начинали заполнять старую казарму. Большинство нори, пришедших из Форта Ааори, местные власти пытались оставить в городе, но те изворачивались как могли. В результате в казарму еле-еле наскребли несколько сотен человек. Да и те, кого набрали, делали всё, чтобы лишний раз казармы не покидать.

А причиной всего было отношение местных. Они даже не пытались изобразить благодарность. Нет, они вовсю ругали ленивых ааори, которые не пришли на помощь сразу, спрятались в крепостях в трущобах — и носа не казали. Теперь каждый считал своим долгом остановить любого встречного нори и устроить ему внушение. Перемещение по городу стало для бойцов полосой препятствий. Хотя хватало и людей сознательных, кто просто проходил мимо. Тем не менее, двоих бойцов, не выдержавших издевательства, поймали мудрецы карающие и прилюдно сожгли.

Накануне моего первого выхода на улицу терпение ааори лопнуло, и эр Ненари пообещал, что если казнят ещё хоть одного бойца — он лично всем предложит свою службу и уведёт из города. Но пока местные угрозой не прониклись. И вправду — зачем эти ааори?

При помощи Пятнадцатой я смог обойти весь сквер перед лечебницей и уже без сил опустился на пустующую скамейку. С нашей полусотней надо было что-то срочно решать. Но пока меня волновало другое.

— Ты уже решил, какое имя себе возьмёшь? — спросила девушка.

— Зачем мне брать имя? — удивился я. — Моё имя при мне. Его мне дала лучшая девушка на свете.

Пятнадцатая улыбнулась.

— Подхалим, — укорила она меня. — Ты что, так и собираешься всю жизнь ходить Шрамом и со шрамом?

— Да, — я кивнул. — Знаешь, я просто не хочу имя, как у местных. Я хочу видеть, как они будут презрительно морщиться, услышав моё имя. Скажешь — глупо. Возможно. Но имя, данное тобой, для меня дороже, чем отношение аори ко мне.

— Спасибо, — девушка обняла меня и закрыла глаза.

— А ты себе какое имя возьмешь?

— Пятнашка…

«Что-о-о?!».

— Но… Зачем?

— Потому что я так хочу, — ответила девушка, открыв глаза и пристально на меня посмотрев.

На следующий день меня навестил мудрец Ксарг. Мне принесли писчие принадлежности и попросил подробно описать моё пребывание в окрестностях Линга. В обмен Ксарг снова задал свой вопрос об услуге, и я уже знал, что попрошу. Чтобы вся наша оставшаяся полусотня могла покинуть Мобан и самостоятельно выбрать, где будет служить.

Да, такое право было только у вэри. Но я же не просил статус вэри — лишь даровать нам выбор места службы. И Ксарг согласился, хоть по нему и было видно, что проталкивать мою просьбу у князя мудрецу очень не хочется. Те, кому я должен был снова рассказать свои воспоминания, пришли через неделю. Именно столько потребовалось имперским чиновникам, чтобы уговорить правителя, накрутить хвосты местным обиженным «командирам» и уладить формальности.

На следующий день я и Пятнашка пошли и получили свою первую запись мудрым письмом с отметкой о праве самим выбирать — куда идти. А за нами потянулись бойцы полусотни. Правда, пришлось найти Гун-Нора и попросить его о сопровождении, потому что добраться из казармы до дворца князя бойцы не всегда успевали за один день.

Скаэн и Эл-оли усыновили Амо-они. Они отбывали в Форт Ааори, где у них был свой особнячок. И пригласили меня. Я обещал заехать, как только окажусь в Форте. Даже если их не будет на месте — навещу девочку. Она очень переживала за меня, пока я был без сознания, и даже пыталась попасть ко мне — но ей, конечно, никто не разрешил. В Мобане мне с ней пообщаться удалось совсем недолго.

Пришли новости и из оставленного вниманием армии ааори города Аанга. Тури всё-таки прислал туда подкрепление из своих солдат, и когда серые люди пошли в решающую атаку — штурм отбить удалось. Но только потому, что серых там было даже меньше, чем под Тури. Немногие вернувшиеся из того боя жители соседнего города рассказывали, какие страшные эти серые враги и какими они были смелыми воинами. Об ааори, естественно, никто и не вспоминал.

В мою последнюю встречу с Ксаргом тот предложил всей нашей полусотне работу. Хороший и выгодный договор — по очистке окрестностей Линга. Правда, первое время добычу придётся сдавать в отделение имперской администрации в Мобане. Но это только до тех пор, пока у границы тучи, нависшей над Лингом, не появится временное поселение. Император приказал восстановить город… и снова запустить неповторимое алхимическое производство.

Взамен я получал брошь сотника, десять брошей десятников и возможность нанимать себе нори в отряд. Для того, кто недавно получил имя — это было отличным предложением. Естественно, нанял я всех, кто был со мной в полусотне — но пока этим и ограничился. Сначала предстояло разведать, что там в окрестностях Линга и как. Пришлось ещё несколько дней сидеть в казарме, пока подойдёт исследовательский корабль из Империи… но это уже были сущие мелочи.

Про Злату я так никому и не рассказал. Я даже не был полностью уверен, что именно она была тварью. До сих пор я не мог понять, как тело девушки не сгорело на плоту, поднялось и дошло до самого Мобана. Но сны про странный лес и старичка я запомнил и твёрдо дал себе обещание с ними разобраться. А пока нас ждал Линг с его странностями и секретами — за раскрытие которых нам будут много платить. Может быть…

СНОСКИ