Лёд и разум (СИ) - Иванов Владимир - Страница 3

— Я… — вопрос поставил меня в тупик. — Я не знаю.

— Да-а-а? — тихо протянул седоволосый, подвинулся вперед, оперся на стол, задумчиво посмотрел на меня. И вроде в голосе не было угрозы, и вроде взгляд выражал всего лишь усталость, но этого взгляда и одного простенького вопроса хватило, чтобы меня пробрала внутренняя дрожь, а злобный хорек испуганно убрался куда подальше. — Видите ли, мисс Хьюз, мы внимательнейшим образом рассмотрели вашу заявку, изучили ваше эссе и ответы на вопросы. Мы увидели в вас нечто интересное, перспективное, способное принести нашей компании что-то новое, способное изменить внутреннюю политику, способное не бежать от трудностей, а бороться с ними. И что мы увидели сегодня? Подростка. Прыщаво…

Блондин предупреждающе кашлянул. Седовласый смешался и, помолчав немного, продолжил более миролюбивым тоном:

— Мы увидели человека, не способного проявлять гибкость и не желающего слышать иную точку зрения, человека, упорно делящего мир на две части: на белое и на черное, человека, который забыл о том, что в мире существуют и другие цвета, — пока седоволосый говорил, председатель сверлила меня неприязненным взглядом. — Мы были готовы предложить вам обучение, работу, дать возможность познакомиться с нашей компанией поближе. Но теперь… Я думаю, что наше предложение больше неактуально. Я только не пойму, о чём вы думали? Зачем вы писали эссе, проходили тестирование?

— Когда я писала эссе и отвечала на тестовые вопросы, то действительно хотела попасть к вам. Можно сказать, что я подгоняла решение под заранее известный ответ. Это глупо, это лживо, это лицемерно, это неправильно, но тогда мне казалось, что смогу стать частью механизма, — нехотя отозвалась я. — Теперь же, когда я больше узнала о вашей компании, то поняла, что не смогу работать в Триумфе. И я пришла… высказать свое мнение о вас. Я не могла его не высказать, понимаете?

— И чем вы отличаетесь от сотен других, что не могут не высказать свое мнение, не приходя к нам?

— Тем, что обычно я молчу, а свое мнение высказываю только тогда, когда им интересуются, — взбесившийся хорек справился со страхом и снова принялся прогрызать путь к свету. — Забыли? Вопросы задавали вы, а я на них честно отвечала.

Блондин тихонько засмеялся.

— Так, хватит, — рыкнула председатель. — Собеседование закончено. О результатах мы сообщим…

— Да вы что! — перебила я ее. — Остальных вы даже не дослушали! Или вы хотели пообщаться только со мной?

Блондин засмеялся куда как громче. И тощий чернявый паренек, и пышущая злобой председательница, и полусонный седой мужчина — все члены комиссии выжидающе уставились на него.

Блондин отсмеялся, смахнул несуществующую слезу и внимательно без улыбки посмотрел на меня. Ясные голубые глаза казались бездонными колодцами. Что-то у меня внутри замерло. Мир, комиссия, одногруппники, кабинет — всё куда-то исчезло. Остались только мы: я и этот несносный блондин. Это странное ощущение продлилось всего несколько мгновений, а потом что-то дрогнуло, забилось внутри, мир вернулся, кровь прилила к лицу.

— Мисс Хьюз, права, — голос блондина казался таким далеким-далеким. — Собеседование надо довести до конца.

— Хорошо, — отозвалась председательница и хмуро посмотрела на Джори. — А что бы вы сделали, если бы оказались в совете директоров компании?

— Я? — деловито и одновременно восторженно переспросил одногруппник. Ответ на такой вопрос Джори заранее не заготовил. Он задумался, механически ослабил галстук на шее, чуть побледнел.

— Я? — повторный вопрос прозвучал неуверенно. Но Джори сдаваться не собирался. Он быстро всё оценил и бодрым уверенным тоном стал излагать план оптимизации компании. — Во-первых!..

Его ответ я не слушала. Лизин — тоже. Меня больше интересовало, что происходит со мной. А пока я пыталась разобраться в себе, пока одногруппники отвечали, блондин смотрел на меня задумчиво, оценивающе, но уже без той раздражающей насмешки. Он как будто решал, как лучше использовать некое тайное знание, полученное во время собеседования.

— Вот и всё, — председатель высокомерно улыбнулась. — Собеседование закончено. Мы свяжемся с вами позднее и сообщим…

— Позднее? — перебил ее блондин. — Может, лучше сегодня? Чтобы не томить соискателей?

— Как скажете, — улыбка с лица председательницы сразу исчезла. — Дэнис, проводи соискателей во вторую переговорную.

— Хорошо, — отозвался чернявый паренек и сорвался с места.

***

Этот кабинет ничуть не отличался от предыдущего. Такой же длинный стол. Такие же ряды кресел. Такой же огромный телевизор на стене. На стенах такие же большие панно с иррациональными антиэстетическими сюжетами в вычурных рамах. Если б не отсутствующие члены комиссии, то можно было бы подумать, что нас привели в тот же кабинет, из которого и вывели.

— Располагайтесь, — указав рукой на кресла, произнес Дэнис и быстро вышел в коридор. Дверь закрылась совершенно беззвучно.

— Эх, — приземлившись на стул, вздохнул Джори. — А ведь я так готовился, так готовился…

— Они меня совсем не слушали, — пожаловалась Лиза. На ее красивом лице читалось искреннее огорчение. Одногруппница обошла стол и принялась изучать настенные панно.

— Это ты во всем виновата, — хмыкнул Джори и беззлобно глянул на меня. — Вот зачем было так делать?

— Так? Как — так? Я просто сказала им то, что должна была сказать.

— А надо было им сказать то, что они желали услышать, — Джори облокотился о стол локтями и поник. — Ничего нам здесь не светит.

— Согласна, — кивнула Лиза. Она грациозно скользила вдоль стены, останавливалась, изучала образчики странной живописи и продолжала скользить дальше. Ни огорчение, ни скромный деловой костюм не лишили ее легкости и воздушности. Луч золотистого света в темном царстве. Воплощенная естественность и свобода. Она выгодно отличалась от красивого, но такого фальшивого блондина, раздражающего меня одним своим присутствием.

— И я согласна с Майклом, — Лиза через плечо глянула на меня и вернулась к изучению живописи, — следовало быть более сдержанной и следить за словами.

— Я не люблю врать.

— И что с того? — Джори положил голову на стол и устало посмотрел на меня. — Не обязательно врать. Можно просто избегать некоторых тем, не говорить лишних слов, не лезть со своим мнением.

— Я согласен с вашими словами, — в кабинет ворвался блондин. Он бросил насмешливый взгляд на меня и отчеканил. — Комиссия пришла к выводу, что ни один из соискателей нам не подходит.

— Я так и думал, — фыркнул Джори.

Лиза вздохнула, не говоря ни слова.

— Да? — я посмотрела на надоедливого насмешника. — А почему нам об этом сообщаете вы, а не председатель комиссии?

— Я смотрю, — взгляд блондина остановился на моих ботинках, — вы твердо стоите на ногах.

С этими тяжелыми ботинками из плотной кожи я не расставалась уже лет пять. Надежные, непромокаемые, крепкие. Металлические мыски. Высокая рифленая подошва, усиленная стальными вставками. Будь моя воля, я бы и спала в них.

— Приходится, не всем же витать в облаках. Но вы так и не ответили на мой вопрос. Почему о том, что мы не подходим, нам сообщаете вы?

— Может быть, — голубые глаза смотрели на меня с неприкрытой насмешкой, — потому что я заместитель директора по персоналу?

— Так вы!.. — Джори вскочил со стула, быстро пригладил волосы, поправил пиджак и изобразил солдата перед генералом.

— Алекс Айс Александер, — отозвался блондин и к моей радости перестал изучать меня, переключившись на Джори.

— Прошу прощения! Я вас не узнал! В сети я не нашел ни одной вашей фотографии!..

— Знали бы вы, — блондин прикрыл глаза и довольно улыбнулся, — сколько денег и времени мне пришлось потратить, чтобы добиться подобного эффекта.

— Так это вы… — голос Лизы звучал со странной отстраненностью. — Мой отец говорил, что такому как вы, палец лучше в рот не класть.