Мы сказали клятву - Погодин Радий Петрович - Страница 4
- Предыдущая
- 4/5
- Следующая
Валерка купил билеты на качели. Два дал Рэмке.
- Рэмка, ищи себе пару. Одного на качели не пускают. А я с Катей покачаюсь.
- Ой, я с тобой боюсь, - сказала Катя. - Ты очень высоко. Можно, я лучше с Рэмом?
- Я легонько буду, - принялся уверять её Валерка. Но Рэмка схватил Катю за руку и побежал с нею к лодкам.
"Вот и сиди один, - думал он. - Не будешь хвастать и врать. Не врал бы, так качался бы со своей Катькой". Он подсадил Катю, а когда под днищем опустилась тормозная доска, Рэмка принялся раскачивать лодку так сильно, словно хотел сделать полный оборот, который называется солнцем.
Валерка смотрел, как высоко взлетают качели, как Катя смеётся, как Рэмка старается раскачать лодку выше всех.
- Ладно, - бормотал Валерка. - А ещё товарищ...
- Теперь со мной, - подскочил он к Кате, когда они с Рэмкой вышли из-за барьера.
- Ой, не могу. У меня всё кружится.
Валерка стиснул зубы, посмотрел по сторонам. Около забора стояла курносая девчонка в сатиновых тренировочных штанах и белой майке. Она огорчённо смотрела на качели и перебирала на ладошке мелочь. Валерка схватил её за руку.
- Пошли качаться, у меня билет есть. Ты не трусишь?
- Сказал, - засмеялась девчонка. - Смотри, как бы ты сам не струсил.
Катя следила, как взлетают качели - вверх-вниз, как дружно и равномерно приседают Валерка с девчонкой в белой майке, как косы хлещут девчонку по лицу, и молчала, закусив губу.
Валерка вышел с площадки, припадая на одну ногу.
- Здорово покачались. Даже нога онемела. Молодец девчонка, ни капельки не боится.
Катя поднялась со скамейки.
- Я тоже не боюсь. Мы ещё выше вас раскачаемся. Рэм, у тебя есть деньги? Пойдём ещё...
Рэмка направился к кассе. Валерка догнал его, взял за руку.
- Слушай, - сказал он. - Кто в Катю влюблён: я или ты? Ты мне помогать обещал. А сам... Так товарищи не поступают.
- Я и помогаю! - вспылил Рэмка. - Я не виноват, если ты всё время врёшь да хвастаешь.
Валерка наморщил лоб.
- Если ты пойдёшь с ней качаться, ты мне больше не друг. Имей в виду.
Рэмка долго стоял у кассы, раздумывая, как поступить.
"Возьму и скажу Валерке: убирайся, пожалуйста, и к Кате больше не приставай, - я теперь за неё заступаюсь. Нет, это будет нечестно: Валерка первый в неё влюбился". Рэмка нерешительно посмотрел на товарища.
- Мальчик, тебе на качели? - высунулась из окошечка кассирша. - Не стой, закрыто на обед.
- Что? - встрепенулся Рэмка.
- Закрыто на обед, - повторила кассирша и опустила фанерную заслонку.
Рэмка убрал деньги в карман.
Валерка посмотрел на него подозрительно.
- Купил?
- Нет...
Они подошли к Кате.
- Билетов нет, - сказал Рэмка, - закрыто на обед.
"Молодец, - подумал Валерка. - Рэмка не подведёт". А вслух сказал:
- Катя, хочешь эскимо? Мы тебе хоть десять штук купим, - и вытащил деньги из кармана.
Рэмка тоже вытащил деньги.
- Хочешь, правда купим?
- Откуда у вас столько денег? - спросила Катя.
- Лотерея... - Валерка помахал деньгами около носа, как веером, и опять похвастал: - У нас денег сколько хочешь, хоть сто рублей...
Катя встала, поймала его за руку.
- Мальчики, не нужно эскимо покупать. Давайте лучше купим настольный теннис для всего двора, а то вы всё по крышам лазаете.
Валерка и Рэмка переглянулись.
"Молодец", - подумал Рэмка.
Всю дорогу до магазина спорттоваров Рэмка шёл позади. Он смотрел себе под ноги, а когда поднимал глаза, то невольно замечал женщин в красных платьях и считал про себя.
Кроме настольного тенниса, ребята купили две маленькие трёхсотграммовые гантели - Кате в подарок.
- Это тебе, - сказали они, - будешь мускулы развивать. А завтра приходи во двор, мы тебя в настольный теннис научим.
* * *
Выходной день называется воскресеньем. Очень красивое слово, хоть и не совсем понятное. Наверное, он называется так потому, что неделя кончилась, всё плохое ушло и начинается новое, весёлое.
В душе у Кати словно раскручивалась пружина, которая сбросила одеяло, толкнула её с постели и поставила на пол. Кате хотелось перевернуться через голову, но она не умела. Поэтому Катя вскинула вверх руки и ногу. Она бы вскинула и другую ногу, но на чём же тогда стоять.
Она встряхнула простыни, застелила кровать, а сама думала: "По-моему, оба они хорошие. Оба красивые. Рэм очень честный, потому что больше молчит и глаза у него суровые. Он, наверное, будет учёным-атомщиком. Валерка тоже... У него глаза блестят, и говорить он мастер. Он, наверное, будет поэтом. Оба они сильные и ловкие. И не такие уж невоспитанные".
Катя достала из-под кровати гантели, стукнула их одна о другую и принялась упражняться, как учили её вчера мальчишки. Руки вверх. Руки к плечам. Руки в стороны. Приседание - руки перед собой.
Катин отец, когда приезжал из Североморска, тоже упражнялся по утрам с гантелями. Только его гантели очень тяжёлые. Когда отец уезжает, мама вытаскивает их в коридор по одной штуке и всегда ворчит:
- Дай ему волю, он всю квартиру железом загадит.
Папа по утрам всегда напевал песенку:
Пума рума ра,
Пума рума ра.
Оп-ля!
Катя размахивала своими лёгкими гантелями и пела, как отец:
Пума рума ра...
В комнату вошла мама.
- Иди завтракать, - сказала она. Увидела у дочки гантели в руках и нахмурилась. - Это ещё что?
- Мускулы развивать, - ответила Катя. - Это мне Валерик и Рэм подарили.
Брови у мамы приподнялись, глаза стали круглыми.
- Это которые у тебя бант отняли? С хулиганами дружбу завела.
- Они не хулиганы совсем. Они добрые. Они меня вчера конфетами угощали. И теннис купили для всего двора.
Мамины брови поднялись ещё выше. Она отняла у Кати гантели, хотела бросить их и, не найдя куда, положила в карман передника.
- Конфетами угощали! Скажите пожалуйста, какие отношения! Ты что себе думаешь?.. Рано тебе этим заниматься!
- Чем "этим"? - спросила Катя шёпотом и села на краешек постели. - Я ничем не занималась... Мы качались на качелях.
- Конфеты, качели, гантели, теннис - это уже слишком!
Мама села на кровать возле Кати.
- Это же улица... Где они деньги взяли? Ты подумала, откуда у них деньги?
- Не знаю... Они, кажется, в лотерею выиграли!
- Вот-вот, - почему-то обрадовалась мама. - Они украли облигацию "золотого" займа. Превосходная компания!
Катя съёжилась и притихла. Мама говорила во весь голос:
- Нужно вовремя пресечь, пока они не скатились совсем. Это твой долг! Они ещё могут стать честными...
Мама сняла фартук, больно ударив себя гантелями по колену.
- Одевайся! - крикнула она. - Сейчас же идём.
- Куда?
Катя шла за мамой по лестнице. Она считала ступеньки и бормотала про себя:
- Не может быть... Неправда...
У Валеркиной двери Катя заплакала:
- Я не пойду... Это неправда...
Мама схватила её за руку и силой втащила в Валеркину квартиру.
* * *
"Пинг-понг. Пинг-понг", - звенит целлулоидный мячик. Он скачет по столу с самого утра. Мячик можно колотить сколько хочешь, ему не больно. Но и у мячика есть запас прочности: грубый, неверный удар - и на мячике трещина.
Выходят во двор ребята - и прямо к столу.
- Кто последний? Я за вами.
Играют на вылет.
- Подходи! - кричат Валерка и Рэмка. - Теннис для всех. На всё общество!
Валерка и Рэмка поглядывают на Катино окно - очень уж долго она сегодня.
Из парадной вышел Валеркин отец.
- Вот что, голубчики, пойдёмте. - Он ухватил приятелей покрепче за воротники.
Когда отцы говорят такое, значит, ничего хорошего впереди не ждёт. Игра остановилась. Кто-то начал отвязывать сетку. Кто-то сложил в коробочку мячи и ракетки.
- Всё равно играйте, - сказал Рэмка.
- Теннис для всех, - добавил Валерка.
- Предыдущая
- 4/5
- Следующая
