Его Цель (СИ) - Rem Polina - Страница 27

Я и сама этого не замечала…

— Что за концерт!? — отвлёк голос Анастасии Михайловны, — Опять вы!? — крикнула она, заметил Максима, а позже, переведя взгляд на меня, на книги, лежащие на полу, осознала всю суть ситуации и грозно сказала мне в лицо, — Уволена!

Дорогие мои, извините за отсутсвие продолжений! Был полный завал, но сейчас я готова работать. Обещаю, что исправлюсь.

Катя

— Ч-что? — повторила я, утирая слезы.

Все померкло. Я ничего не видела, не слышала.

Уволена.

Я уволена.

Меня уволили.

Моргаю, чтобы предательские слёзы пропали, но это не помогает.

Черт, меня уволили.

— Кать, — отвлекает чей-то голос, — Ка-а-ать, ты как? — кто-то дотрагивается до моей руки, даря ей тепло.

Поднимаю заплаканные глаза, чтобы понять, кто это.

А, это Миша…

— Руки убрал, — раздаётся грубый голос Максима.

Максим, Максим.

Ненавижу! Из-за него меня уволили, из-за него я так опозорилась. Господи, надеюсь, Мишу не уволят из-за меня!

Миша и Фролов сверлят друг друга на протяжении нескольких секунд. Оказывается, Мишу тоже можно вывести из себя.

Присев, я взяла первую попавшуюся книжку. «Великий Гэтсби». Ха-ха, какая ирония…

Собрав в стопку пару романов, я встала обратно на ноги и пробормотала, начиная расставлять их по полкам:

— П-простите, — голос дрожал, — я все уберу.

— Мы уберём, — поддержал Миша, взяв еще несколько книг с пола.

Анастасия Михайловна кивнула и, сказав, чтоб я подошла к ней, когда все уберу, ушла обратно в свой кабинет.

Что же там не посидела ещё минут пять, стерва.

Я присела снова и начала разбирать книги. Нужно побыстрее покончить с этим. Слезы стекали по моим щекам. Я быстро смахивала одну слезинку за другой. Было очень обидно и больно. Я не проработала и месяца здесь, а меня уже уволили. Это было идеально место, я даже его полюбила. Оно было очень уютным, находилось недалеко от университета и график был удобным. Но жизнь такова. Бывают люди, которые всеми силами пытаются испортить нашу жизнь. Надо уметь сопротивляться, а не лить слезы. Поэтому шмыгнув носиком и смахнув последнюю слезинку, я улыбнулась, обещая себе, что все будет хорошо.

Поставив пять книг на полку, я снова присела. Миша помогал мне, поэтому улыбнувшись ему краешком губ, я продолжила убирать книжки.

— Кэти, — тихо сказал Максим, присев рядом со мной.

Не говори ничего, не надо! Не хочу тебя слушать!

Но я промолчала.

Он аккуратно дотронулся до моей руку, положив сверху неё свою лапу. Жар прошёлся по всему моему телу, поэтому я резко отдернула свою руку, взглянув на него суровым взглядом.

— Уходи, — пробормотала злобно я.

— Кэти, — прошептал он, обводя взглядом все книги, — я не хотел…

Тут уже я не могла молчать. Вскочив на ноги, я грозно посмотрела на него.

— Нет, ты хотел. Всегда хотел! Каждый день ты пытаешься испортить мое и так не очень-то веселое существование. Максим, я просила тебя, чтобы ты остановился! Но ты даже не слушал меня! Сейчас я просто прошу тебя уйти, пожалуйста, — последнее слово я проговорила как побитая собака, просящая кость у своего хозяина.

Было мерзко, но я не могла ничего с этим поделать. Голос предательски дрожал.

Максим взглянул на все книжки, валяющиеся на полу, и сказал:

— Я бы мог помочь.

Ложь. Чистая ложь. Ему наплевать.

— Уходи, — отвернулась я и продолжила дальше разбирать этот разгром.

— Макс, я жду тебя в машине, — пробормотал Александр и ушёл.

Еще один мажор. Побоялся замарать руки. Придурок.

Максим ещё с минуты стоял, наблюдая за нами, но позже скрылся из вида.

Я молила Бога, чтобы он ушёл нахрен из этого магазина и из моей жизни тоже.

Максим

Я идиот. Полный идиот.

Кэти уволили из-за меня. Из-за меня, мать вашу. А этот дружок, х*й знает как его зовут, Митя, Миша? Похрен, остался белый и пушистый. У*бок, все из-за него. Вот что он крутился вокруг Кэти? Кто его просил? А она ещё и улыбалась ему и смеялась над его тупыми шутками, как будто он ей нравился. Бля, а может он ей реально нравится? С*ка…

И вот почему я из-за этого так морочу себе голову? Из-за какой-то девчонки… Девчонки, которая, мать его, вскружила мне голову и сидит в ней с первой же наши встречи. Вот какого хера она мне нужна? Почему ее тупой образ не выходит из головы? Сам не знаю. Люди называют это любовью, а как по мне это долбо*бизм. Что хорошего в любви, когда ты мучаешься и делаешь все, чтобы она тебя возненавидела? Сам не замечаешь каким придурком становишься в ее глазах. К примеру взять случай в ресторане, когда этот тупой официантик к ней подкатывал. Вот какого х*ра он ей на грудь пялился? Так и хотелось набить его морду и дать слюнявчик, чтобы не распускал слюни. Идиот. А Марина? Этой суке мало не показалось. Теперь ходит за километр от нашей компании. И славно, думал, что не избавлюсь от неё никогда. Из-за этой твари Кэти пролила на себя кипяток. Представляю, как ей было больно. Она же маленькая, хрупкая… От этих мыслей ещё хуже становится, не уберег ее. И морду хочется набить не кому-то, а себе. Ведь я, идиот, сейчас заставил ее плакать, из-за меня ее уволили. И как теперь исправить все это? Какой же я мудак…

Стучусь, а когда слышу «войдите», открываю дверь. Передо мной сидит фигуристая женщина, лет так тридцати. Я ей в первый раз понравился, это было видно. Надеюсь, что сейчас мне это поможет.

— А, это ты, ну заходи, виновник торжества. — говорит она, снимая очки и поправляя волосы.

— Я к вам по делу, — сразу же обозначаю свои цели.

Раньше бы для развлечения я бы мог поразвлечься с ней, но, когда вспоминаю, как захотел отвлечься с аптекаршей в туалете после инцидента в подсобке с Кэти, сразу передёргивает. Тогда я понял, что ощущения, полученные с этой малявкой, я смогу получить только рядом с ней. Ни с кем больше. Кэти, Кэти, Кэти…

Ну вот, а ты, дебил, ещё сомневаешься, что влюблён. Придурок.

— Понятно, что хотел?

Я присаживаюсь на кресло и кидаю взгляд на дверь. Там виднеется хрупкая фигурка Кэти, которая подбирает все книги, болтая при этом с у*бком, с которым я их застал.

— Они встречаются? — спрашиваю я, указывая на них.

— Не знаю, вроде просто дружат. По-крайне мере меня это больше не волнует, — намекает она на увольнение Кэти.

— Я как раз хотел поговорить об этом, — переводя взгляд с сексуальной попки Кэти, обращаюсь к ней, — вы можете не увольнять ее?

Она хмыкает и откидывается назад.

— А что мне за это будет? Катя сильно провинилась, может там будут убытки. А я думаю, они будут. Придётся ещё и из зарплаты вычесть, — говорит она улыбаясь.

Вот же сучка.

— Сколько? — сразу спрашиваю ее.

Она поднимает бровь, типо спрашивая «о чем собственно идёт речь, молодой человек?».

— Сколько нужно вам дать, чтобы вы ее не увольняли? — поясняю этой тупоголовой, доставая кошелёк.

Отец в детстве говорил, что не надо грубить старшим. Опять промах.

— Вы что, мне взятку предлагаете? — скалится она.

Бл*ть, а ты типо не догоняешь?

— Нет, компенсацию, — улыбаюсь в ответ.

Сука.

— С деньгами мы позже разберёмся, — отвечает она, складывая руки на груди, — другие предложения есть?

Так стоп, сейчас тридцатилетняя тётка предлагает мне интим? А за это она не будет увольнять Кэти. Ха, бывало и хуже.

Я поднимаю бровь, спрашивая, что же?

— Я свободная, молодая женщина, — начала она, — одно место требует приключений. А то совсем скучно в этом захолустье.

Я скалюсь над ее предложением, а позже мотаю голову и снова перевожу взгляд на тоненькую талию Кэти.

Ты все равно будешь моей.

Встаю с кресла, достаю из кошелька несколько пятитысячных купюр и бросаю ей на стол.

— Больше она не появится в вашем «захолустье», — ухмыляюсь и захлопываю дверь.

Продажная сука.

После того случая Кэти не захотела ехать со мной в одной машине. Она всячески отказывалась даже говорить со мной. Я не мог затащить ее в свою тачку против ее желания. Я уважал ее желания. Знаю, бывали случаи, когда мне было наплевать на то, что она думает, но теперь все по-другому. Я должен добиться ее. Одна ее улыбочка подарит мне надежду, что ничего не потеряно. Но как добиться этого я не знал. В такой тупик меня жизнь ещё не ставила, поэтому я находился в состоянии амебы.