Приключения Хэна Соло-3: Хэн Соло и потерянное наследство - Дэйли Брайан - Страница 13
- Предыдущая
- 13/46
- Следующая
Город крошился на глазах. Растительность грызла каменную кладку, осыпалась старая штукатурка, заполненные мхом трещины змеились по стенам. Хасти свернула за угол и увидела сокровищницу Ксима Деспота: сложный комплекс зданий с одним-единственным, но хорошо укрепленным входом. Из года в год сюда лезли воры — и находили пустые сонные залы, ничем не занятые полки, закрома, ожидающие, чтобы их заполнили хоть чем-нибудь. Время от времени здесь можно было встретить случайного туриста или студента, скучающего над дипломной работой, посвященной периоду правления Ксима. Галактика слишком богата чудесами, до которых куда легче добраться, чтобы прельститься на здешнюю пустоту.
На выщербленном фасаде красовалась эмблема Ксима — голый череп, из глазниц которого били яркие лучи. Внизу была выложена надпись на давно уже мертвом языке: «Вечное преклонение перед Ксимом, чья рука закрывает звезды, чье имя переживет время».
Хасти задержалась на пару секунд, чтобы поглядеть на свое отражение в отполированной колонне и удостовериться в сходстве с сестрой. Но в голову мгновенно полезла всякая ерунда. Хэн Соло… как он внезапно поменял о ней мнение. Тут она чуть не вскипела, вспомнив, как он приставал к ней. Да какое ему, собственно, дело, застегнут или нет на ней ремень безопасности?! Но корабль он посадил мастерски, надо признать. Это произвело на нее впечатление. Но не потому ли он так лихачил, что хотел произвести впечатление? Она фыркнула. Либо этот олух не способен понять, что не нравится ей, либо не хочет признать очевидный факт.
Злясь на пилота, Хасти нескладно пересекла улицу и через разрушенный портик прошла внутрь хранилищ. Там было темно и прохладно. Она оказалась в огромном круглом зале. По мысли строителей, он должен был освещаться монументальными люминесцентными панелями. Вместо этого повсюду мигали слабые огоньки масляных ламп. Хасти не удивилась бы, увидев воткнутый в стену факел.
В центре зала располагались конторки, перегородки делили пространство на конторы. Между ними бродили местные жители, нагруженные кассетами, старомодными информационными катушками и даже — Хасти не удержалась и покачала головой — пачками компьютерных распечаток.
Из полумрака к ней шагнул человек — высокий, широкоплечий, с волосами такого же белого цвета, как и раздвоенная борода. Двигался он уверенно и проворно, на пятках у него висел помощник, казавшийся полной его противоположностью — низкорослый, субтильный, с длинными черными волосами, расчесанными на пробор. Голос высокого был сердечен и мягок:
— Я — хранитель. Как я могу вам помочь?
Хасти задрала подбородок, сожалея, что давно не практиковалась в местном выговоре.
— Депозит, — сказала она. — Я хочу забрать то, что принадлежит мне.
Хранитель причудливо переплел пальцы и сделал руками необычный жест; вежливое приглашение, вспомнила Хасти.
— Разумеется. Я лично помогу вам.
Он что-то пробормотал, нагнувшись к помощнику. Тот испарился.
Хасти вовремя вспомнила, что ей следует держаться справа от мужчины, как принято на Деллалте. Коридоры хранилищ, отмеченные плесенью столетий, были украшены орнаментом из цветных кристаллов. Во многих местах мозаика потрескалась, ее кусочки осыпались, обнажив голые стены. Звуки шагов вязли в сумраке над головой.
Наконец они добрались до стены — не окончания коридора, просто грубой каменной кладки, перегородившей проход и странно смотревшейся после поврежденных, но узорчатых стен. В стену был врезан небольшой аппарат. Хранитель указал на него.
— Если даме будет угодно произнести несколько слов в дешифратор, мы сможем войти на склад.
Хасти досадливо прикусила губу. Вот так новость… сестра ничего не говорила…
Хранитель терпеливо смотрел на нее. Наклонившись к коробке шифратора, Хасти отчетливо произнесла:
— Ланни Тружоу.
— Последнее предложение, — в четвертый раз грозно сказал Бадуре, — десять кредиток в день, гарантия на три дня минимум.
Хозяин повизгивал в ответ, рвал волосы из бороды и бакенбард, сопровождая процесс битием себя в грудь свободной рукой, клялся предками, что присоединится к почтенным старцам раньше времени, потому что приезжие крадут еду у его детей прямо изо рта. Скинкс заворожено слушал и делал пометки в блокнотике. Хэн слушал менее внимательно, больше беспокоясь, что кто-нибудь посторонний заметит, как Хасти уходит с посадочной площадки. Кто-то крепко постучал его по плечу.
— Я вижу вашу перебранку, капитан, — сказал ему Боллукс. — Как вы полагаете, следует ли мне продолжать разгрузку, сэр?
Хэн рассеянно кивнул, потирая онемевшее плечо. Фраза означала, что Хасти ушла незамеченной. Бадуре, похоже, тоже услышал кодовые слова.
— Грузи все обратно, — сказал он, — пока этот сын жеваных генов не научится торговаться нормально.
— Непостижимо! — заверещал хозяин. — — Вы уже воспользовались моим драгоценным помещением и отвлекли меня от других клиентов. Мы должны заключить соглашение; иначе я задержу ваш груз до прибытия дознавателей!
Они с Бадуре обменялись жаркими проклятиями: Бадуре обозвал хозяина зачахшим отгрёбком общества, хозяин ответил жутким словом на местном диалекте. Скинкс возбужденно затряс усиками. Хэн, не разобравшись, полетел выяснять, кому бить морду.
— Пожиратель яиц! — восклицал в экстазе руурианин. — Он сказал: пожиратель, яиц!
— Чьих? — уточнил Хэн.
Но Скинкс не слушал. Раздувшись от ярости, он двинулся на хозяина, потрясая четырьмя парами кулачков одновременно. Выставив нескольких кузенов охранять склад, хозяин ретировался с большей частью толпы, по дороге награждая Бадуре новыми эпитетами. Кузены откуда-то выудили карабины с шестиугольными магазинами и оптическими прицелами и недобро посмотрели на Хэна. Соло ухохотался бы, если бы не думал сейчас о другом.
На борту «Сокола» Бадуре устало рухнул в кресло:
— Каков, а? Хорошее представление.
Хэн не слушал. Он взял Боллукса за металлическое плечо и попытался развернуть дроида к себе. Если бы Боллукс послушно не повернулся, кореллианин занимался бы этим до завтрашнего утра.
— Что стряслось?
— Вход в здание охранял человек, — степенно доложил Боллукс. — Он не спускал с меня глаз, пока я сдавал груз на хранение, сэр. Потом ему наскучило, и он переключил свое внимание на представление, устроенное офицером Бадуре, а позднее — на выступление нашего уважаемого профессора. Госпожа Хасти выбралась из ящика, а внутренняя дверь оставалась незапертой. По совету Синего Макса я запер ее, сэр.
— Скажи Максу, что он хороший мальчик, — вставил Бадуре, — Обожаю вас обоих, у вас просто призвание к воровскому деду!
Грудная заслонка Боллукса распахнулась; в темноте ниши ярко горел фоторецептор Синего Макса.
— Рад стараться, старичок! — пискнул Макс.
Хэн про себя отметил, что нужно получше присматривать за маленьким компьютером, иначе тот кончит жизнь, обрядившись в цвета какой-нибудь молодежной банды и таская повсюду вибробритву.
Как раз в ту минуту, когда воображение живописно нарисовало картинку перед внутренним взором кореллианина, Скинкс привел из кокпита Чубакку. В лапе вуки держал металлическую фляжку с самогоном вакуумной очистки, которую напарники обычно хранили под консолью пульта — для особых случаев.
— Скинкс, — веско сказал Бадуре. — Самое время изобразить оркестр.
Долго упрашивать не пришлось. Руурианин охотно заполз на кушетку и принялся извлекать из мешочков различные инструменты.
— Капитан, — шепнул на всю рубку Боллукс, — если у вас больше нет для нас поручений, то мы с Максом предпочли бы продолжить изучение записей уважаемого профессора.
— Как хочешь, старик, — ухмыльнулся Соло. — Будь как дома.
Дроиды разложили на техническом пульте записи, которые Скинкс привез с собой. Боллукс, облетевший Галактику вдоль и поперек, сменивший не один корпус, просто истекал смазкой от любопытства, а Синий Макс — тот всегда был готов воспринять новую информацию. Обоих особенно интересовали технические данные и любые другие упоминания о колоссальных боевых роботах давно почившего Ксима.
- Предыдущая
- 13/46
- Следующая
