Секса не будет (СИ) - "Гринч" - Страница 59

Вика не избалована диалогами с ним, прочитала сообщение, и в окошке бежит карандашик - пишет ответ. От неё приходит:

Прошлая неделя. Среда. Твоя машина.

Вау. Ясно.

В прошлую среду у неё день рождения был. И мы уже не общались, ни с ней, ни с ним, в понедельник поругались. Она, наверняка, была подшофе. А он…

Ничего не отвечаю. Хочу, но нажать на буквы не могу.

Она теряет терпение, пишет:

Вспомнил? Или приезжай к универу. Освежим.

Ты вроде с Антошей? - пишу ответ. Ее нахальство выводит из ступора. Сама же утром в раздевалке сочиняла песенку для Иры, как у них с Антоном отлично все прошло. На четыре часа вперед промотать - и на тебе, освежиться девушке приспичило.

Можем обсудить - читаю от нее. Пишу. - Со мной тебе понравилось?

Сам знаешь. Что за вопрос.

Зачем тогда Антон?

Ты же в молчанку играешь. С Антоном случайно. Оба сорвались. Олеся растрепала? Раз ревнует его, значит помирятся. Согласен? Она не с тобой щас?

- Вы мне не откроете?

Поднимаю глаза на усатого мужчину в синем комбинезоне. Топчется на крыльце и пытается справиться с домофоном, но квартира сбрасывает. Разводит руками.

- Вы электричество чинить? - с запозданием догадываюсь, роюсь в кармане в поисках ключей.

Дверь пищит. Мужчина отшатывается, когда в проеме появляется Сергей с Цезарем на поводке.

- Ох, какой красавец, - боязливым голосом оценивает мастер внушительные клыки.

- Это к нам, - быстро прячу сотовый в карман. Не глядя забираю Цезаря.

- День добрый. Поднимайтесь на пятый, я щас, - предлагает Сергей, пропуская его. - Там не заперто.

Спускаюсь по ступенькам.

- Эй, Лесь, нормально все? - он догоняет. - Что с лицом?

- А что с ним? - цежу. Цезарь тянет меня со двора.

Сергей перехватывает поводок:

- Стоп, Цэ, минутку. Ты злая какая-то, нет?

- Нет.

Он смотрит пристально, понимаю, что так спалюсь и цепляю улыбку, вру:

- Родители звонили, я игнорю.

- А-а, - он кивает. - Хочешь, в клуб поедем сегодня? Ну, на работу ко мне. Мишаня тачку новую купил. Корпоратив планируется. Так, время два, - он задирает рукав, поворачивает часы. - Туру-туру, пока освободимся. Если в шесть?

- Я же не сотрудник.

- Так со мной.

Жму плечами.

- Не кисни, разберемся со всем, - он касается губами щеки. - Не будешь?

- Давай, иди, тебя ждут, - пихаю его в плечо. - Хочу, наконец, телефон зарядить.

Он целует ещё раз, торопится обратно.

Как сложно улыбаться. Физически челюсть больно, давит после Антона, а морально нет сил. Но выяснять за Вику тем более. Унизительно, я буду размазана. Со среды больше недели прошло, сегодня четверг, то есть это было до того, как мы помирились. Но он ведь не рассказал. А если бы признался, услышал бы “секса не будет”. Попробовать с ней, и ко мне подкатить. Здорово придумал.

Или даже не только с ней.

Уходим с собакой на пустырь. Цезарь тяжело дышит, рывками дергается в стороны. Меня послушно болтает за ним. Достаю телефон. Несколько сообщений от Вики.

Ну так что?

Нам давно надо поговорить.

Со стороны виднее, что ты зациклился. Ты остынешь к ней, если еще не остыл, уверена. Я помогу)

Ау, Сереж, прием!

Какого черта он меня с ней обсуждает. Вместе рассчитывали, когда своё получит? Устроили тотализатор, денюшку поставили. А Вика молодец. Слушает его, каждое слово. Со мной так память, как у рыбки “Олеся, нет, ты не давала мне те блестящие штаны, точно”.

Викусь, ещё что запомнила? - пишу.

Все, что ты говорил, помню, - отвечает. - Я мало пила. Больше прикидывалась.

А точнее?

Давай встретимся.

Кажется, наступила в какашки.

- Сходил? Все, - тащу Цезаря к подъезду. По пути вытираю подошву в траве. Пес недоволен, заглядывается на кусты шиповника и сирень в палисадниках. Ему лишь бы гулять. Но у меня настроения нет потакать собачьими капризам.

Вика. Вика. Вика - имя стучится в мозг, пока она бомбит сережину соцсеть.

В шесть вечера, - печатаю Вике адрес казино. - Пароль: у меня умер дедушка. Больше не пиши, занят.

Она присылает довольный жёлтый стикер.

Приедет, точно.

Вместо меня.

Пусть развлекаются. Если уж не на один раз что-то там было. И понравилось. И меня полощут. Зачем. Извращение.

Привязываю собаку к забору и плюхаюсь на скамейку у подъезда.

Листаю новости.

Везде тоскую я, одна ли горе прячу, я плачу, плачу, плачу, и рвётся грудь моя - цитата под картинкой известной немецкой трагедии, там средневековый чернокнижник и чёрный пудель, здесь обычная я, и чёрный ротвейлер.

И если бы Цезарь превратился в дьявола, как в книжке, и предложил мне сделку какую-нибудь. Я бы заказала забрать любовь, зачем она нужна, если это вранье непроходимое и ничего больше.

Возвращаюсь к перепискам. Есть Ира, Злата, Маша, Кристина.

Как будто мало того, что уже прочитала. Но раз уж сдернули розовые очки, то раздавить их, чтобы обратно не нацепила по глупости.

Так быстро закончился вечер, плак-плак. Теперь будут сниться ужастики всю ночь. Страшно одной. Ты завтра заедешь?

Представляешь, Ира со мной теперь не общается. Стоит дать настоящий повод злиться, а то кино и попкорн слабовато?)

В следующий раз идем на последний ряд! С меня кока.

Он всех таскал в кино, это вот в группе видела уже, как замены происходили. И дальше сливался. О второй части, для взрослых в машине, пусто, только: Сереж, как это понимать; пишу последний раз, думай сам; что случилось, все ведь было классно.

И его кратенькие: Златовласка ( Машуль, Кристи ), все хорошо, не парься. Занят.

Вика единственная чести удостоилась.

Да, конечно. Не бабник он, ага. Бедный мальчик просто, несчастный. Не могу, телефон бы ему разбила, если б помогло, но так ничего не стереть, жаль. Слезы размывают экран, но натыкаюсь на аватарку Антона, и, снова бам в грудь. Господи, еще и он, я, оказывается, вообще, где-то в параллельном мире сплю мертвым сном. За моей спиной только так жизнь идёт.

Опять сопли жую.

Накатывает злость. Все.

Набираю у него в статусе крупными буквами: устал держать в себе. Люблю носить женское белье. Дамы, кого не смущает смена ролей - писать в лс, буду рад!

Пишу Вике: сорри, вечер отменяется. Есть вариант получше, чем на один раз.

Пишу Ире: у тебя кривые ноги и ляжки толстые.

Дублирую остальным. Толкаю всех, без разбору, в черный список.

Открываю диалог с Антоном. Хочу заблокировать, но взгляд цепляется за переписку, за фразу “это ты меня слил?” И ответ “ты еще жив что ли? Думал, закопали уже”.

Хмурюсь, листаю, врываюсь куда-то в начало прошлой недели.

У моего отца много связей - угрожает Антон.

У моего тоже - Сергей шлёт смайлики. - Будем родительскими письками меряться? Или своими все же?

Свою подальше от нее держи. Пока не кастрировали.

Кто, ты? Наезд так себе. Сами решим, где и что держать.

Чего хочешь? - пишет Антон. - У нас с ней все серьёзно, не лезь.

Было бы так, не лез бы, - отвечает Сергей. - Сам сквозь дым не видишь уже?

Упс, не твоё дело, не?

Моё, пока ты рядом с ней крутишься. Могу шепнуть, кому надо, поинтересуются люди: а с чего у Антоши такие глаза красные, да стеклянные? Уж не употребляет ли всякую дурь растаманскую? А у чувака столько приводов, столько административок, сплошь правонарушитель, повод дай закрыть.

​​​​​​И стикер с выпученными глазами.

От Антона текст:

Тоже могу любопытным адресок один подпольный слить, с пометкой: выкупили у Серёжи дисклокацию за кругленькую сумму. И накажут паренька, продал, гад, начальство, платили мало. А переезды затратны, уж не отомстят ли казиношники за длинный язык-то? Страшные вещи говорят, в лес таких в багажнике отвозят.

Стикер с валяющимся котом.

Спустя полчаса, от Сергея:

Я подъехал, утомили письма.

Спустя день, от Антона: