История жены Дьявола (СИ) - "Elena Fors" - Страница 22

— Габи тоже не знала? — задумчиво протянул Лука. Я не понимающе посмотрела сначала на него, потом на дорогу, пытаясь понять, что он так буравит взглядом. Что мне было на все это ему ответить? — Оливер все равно перешёл границы, он хотел заставить тебя жить у него, склонить к сексу, он бы взял тебя рано или поздно. Это не по-мужски, грязно. Оставив это безнаказанным, я бы стал слабее в глазах врагов.

— То есть твой поступок на МКАДе мужской? Настоящий? Как можно за любую провинность лишать жизни?

— Я не горжусь своим поступком, но слова не исправят того, что было. В моём мире нет места жалости к чужим людям. Либо ты, либо тебя. Выживают только мужики с железными яйцами. Оливер покинул шахматную доску.

— Надеюсь, ты не расправишься также хладнокровно со своими друзьями? — разворачиваюсь к окну, не желая смотреть на мужа, не желаю знать его мысли. Никогда Дьявол не был белым и пушистым, но и не был бездушной машиной для убийств. Эти перемены в его душе мне понятны, но от этого не становится легче.

Лука не отвечает мне, делает вид, что следит за дорогой. Мы едем по загружённому шоссе, нарушая все известные мне правила дорожного движения. Ленинский проспект никогда не бывает безлюдным, жизнь кипит здесь круглые сутки. Я знаю каждый дом на этой улице, потому что когда-то училась здесь. Рассматриваю знакомые кафешки с ностальгией.

Лука подъезжает к больнице Пирогова, паркуется на полупустой стоянке. Он помогает мне выбраться из спортивной машины, выделяющейся среди черно-серых авто, властно базирует свою руку на моей талии и направляет меня к входу. Я послушно следую за ним.

— Зачем мы тут?

— Ты очень слаба и худа, хочу чтобы тебя осмотрели. — я останавливаюсь, протестуя, но Лука продолжает идти вперёд и практически тащит меня насильно. Слишком упрям и силён, с ним бессмысленно бороться, подчиняюсь и подстраиваюсь под его шаг. — Мониша, я очень беспокоюсь за тебя, поэтому давай без детских закидонов.

— Это у меня детские закидоны? Ты никак не можешь поговорить со мной, рассказать все, что было… — мой голос действительно звучит детским и капризным. Хочется еще топнуть ногой для убедительности.

— Ты веришь мне? — Дьявол останавливается и берет моё лицо в свои руки. Мы стоим посередине коридора, блокируя проход. — Мы поговорим, Мониша, обязательно. Я расскажу тебе все, что знаю.

Его губы накрывают мои. Мы два сумасшедших, созданных друг для друга. Вместе с поцелуем мне передаётся его желание. Даже здесь я чувствую, как он хочет меня, как сильно я ему нужна.

— Лука, я так сильно люблю тебя. — я говорю очень тихо, не уверена, услышал ли он меня.

Мы идём куда-то в глубину больницы через множество коридоров, держась за руки, как школьники. Сейчас в клетчатой рубашке и джинсах без бороды Лука мало походит на бравого солдата, прошедшего множество покушений на его жизнь.

Наконец, Лука останавливается у таблички с фамилией «Цяпель Кирилл Викторович». Он стучит в неё и тут же открывает, затягивая меня за собой в просторный и светлый кабинет, в центре которого сидит пожилой мужчина. Невысокого роста, седой в огромный очках, за которыми невозможно даже разглядеть черты его лица. Цяпель. Какая забавная фамилия.

Чувствую себя неуютно оттого, что мы его потревожили и так вломились в его берлогу. В кабинете почти пусто: книжный шкаф и массивный стол, которые поросли пылью. Перед столом стоит два хлипких стула.

Цяпель поднимает голову, рассматривая нас.

— Лукеша? — его старческий звонкий голос, напоминающий дедушкин, меня взбодрил. Такого фамильярного обращения я не ожидала.

— Дядя Кир. — Дьявол улыбается только уголочками рта. — Знакомьтесь, моя жена — Алиса.

Цяпель вскакивает из-за стола и идет к нам, расплываясь в добродушной улыбке. Он невысокого роста, чуть выше меня, но от этого он не становится неприятным или несуразным, нет. У него магнетическая аура, располагающая к себе.

— Так приятно познакомиться. — он целует мою руку, и я краснею. За последнее время стала дикой, отвыкла от нормальных людей, которые не кидаются на тебя с желанием убить.

— Взаимно.

— Такая красавица тебе досталась. Я так рад, мой мальчик. — он улыбается и обхватывает Дьявола за плечи, тот хлопает старика по спине.

— Спасибо, дядя Кир. Я хочу, чтобы ты осмотрел Алису.

— Конечно. Присаживайтесь. — Цяпель сразу же принимает деловой вид и занимает врачебное место. Мы присаживаемся на два одиноких стула. Почему-то я чувствую себя очень неловко. — Лука коротко обрисовал ситуацию. Сейчас сдадите нужные анализы, сделаем узи и стандартный гинекологический осмотр.

Сама мысль, что меня будет осматривать Дедушка, который говорит с моим мужем, как со старым знакомым, а так мало кто себе может позволить, меня приводит в замешательство. У меня никогда не было мужчины гинеколога. Но на споры у меня не остаётся сил.

— Отлично. Я могу доверить моё сокровище только Вам. — Дьявол расплывается в такой очаровательной улыбке, что у меня передёргивается половина лица в спазме, а челюсть отвисает неприлично низко.

— Да перестань. — отмахивается доктор и встаёт. — Пойдём со мной. А ты, Лукеша, можешь подождать здесь.

— Нет, я хочу присутствовать на осмотре.

— Ревнивец. — усмехается он.

— Лукеша такой. — говорю я, глядя на Дьявола. И у мужа игриво сверкают глаза от этого обращения. Я расплываюсь в идиотской ухмылке. Как же хорошо.

Просто шутить глупые шутки, целоваться посередине коридоров и ничего не бояться. Как же я хочу, чтобы у нас было такое будущее.

К моему удивлению и радости осмотр проходит очень быстро и легко, присутствие Луки рядом сглаживает все неловкие углы в этой процедуре. Он не многословен и ненавязчив, просто рядом, не мешает профессионалу. Цяпель очень компетентен и мил со мной.

Из разговора с ним я узнаю, что это дядя матери Луки, его прямой родственник, такой непохожий на своего племянника или внука, даже не знаю как правильно, не разбираюсь в этих сложных семейных связях.

— Так, Алиса, вот тебе салфетки и направление, отнеси его, пожалуйста, к Лоре Павловне в 305 кабинет и к нам. — он протягивает мне пачку белых салфеток, чтобы вытереть гель с живота, и направление на анализы.

Лука.

— анализы будут готовы завтра. — говорит дядя Кир, записывая что-то в карточку без имени и фамилии. Он не знает, чем я занимаюсь, но понимает, что мне хочется оставить свой визит в тайне. На анализах Монишы другая фамилия и имя — на карточке имя моей матери. — Но уже сейчас могу сказать, что она очень истощена и худа для своего возраста и роста. Нужно правильное, хорошее питание. Из-за выкидыша у неё образовалась миома, она маленькая, но все же опухоль, я заметил ее во время узи. Нужно посмотреть результаты анализов, я бы рекомендовал убрать сейчас. Возможно, из-за неё у Вас может не быть детей.

Блядь. Беда не приходит одна.

— Хорошо, что нужно для этого, чтобы сделать все в лучшем виде?

— Получить результаты анализов и ещё — хороший врач. Я сейчас уже не оперирую. — говорит он, глядя мне в глаза. — Ей нужно немного оклематься, поправиться. Потом сделаем лапароскопию, это несложно. Лучшая сейчас — Виола Ланская, я позвоню ей, у неё своя клиника…

— Позвони ей и предупреди, что я свяжусь с ней и что буду щедр. Дай всю нужную информацию как врач, но не называй имён. Место и время мы с ней назначим. — сам не замечаю, как перехожу на деловой тон. Дядя делает вид, что тоже не замечает этого. Старый умный еврей, что сказать. Я всегда относился к нему хорошо, из всех маминых родственников он единственный кто поддерживал нас с отцом.

Мониша возвращается бледная и подозревающая неладное. Она смотрит на меня выжидающе, ждёт ответов. Дядя оставляет выбор мне, как и с каким соусом порадовать мою жену.

Закрываю глаза и делаю глубокий вздох, закурить бы сейчас, но чисто из уважения к старику не достаю сигарету.

— Как у отца дела? — прерывает неловкую тишину он и я благодарен ему за это.