Номер 11 - R Maria - Страница 28

— Благодарю Вас, госпожа, я очень ценю это.

Обернувшись, я посмотрела на маму и, убедившись, что она крепко спит, прошла к выходу, следуя за Хьюго. Когда мы вышли, то правее от входа стоял джип Эмира. Он заметил нас и вышел из машины. В этот момент мне захотелось наброситься на него и придушить. Собрав все свои силы в кулак, я подошла к нему ближе и, не давая ему первым сказать, холодно спросила:

— Что тебе сейчас от меня надо, Эмир?

— Нам нужно поговорить, и не нужно так разговаривать со мной, Мария.

— Ты стрелял в моего отца, хорошо, что промазал и не попал в голову, а теперь ты говоришь, чтобы я так не разговаривала? Как это все понимать, Эмир?

— Если бы я не услышал, как ты кричишь, то попал бы туда, куда целился изначально, а именно в голову.

— Да как ты смеешь? — Я хотела его ударить кулаком в грудь, но он схватил мою руку и прижал к груди.

— Мария, он убил моих родителей, понимаешь? Ты просто ничего не знаешь о своём отце.

— Мой отец не мог этого сделать, я не верю. — И я выдернула свою руку.

— Но сделал, он убил их. — И его глаза начали наливаться кровью от злости.

— Нет, ты ошибаешься, он не мог так поступить. Пётр сказал мне, что все не так, как ты думаешь.

— Конечно, что эта русская собака могла тебе сказать? Как ему приказали, так и передал тебе.

— Пётр не собака, не говори так. — Уже у меня начали краснеть глаза от злости.

Мы стояли как два разъярённых дракона, дыша друг на друга огнём.

— Смотри, Мария, рано или поздно ты поймёшь, что я говорю правду и твой отец убил моих родителей. Он должен будет заплатить за это, но мы с тобой — это совсем другое. Ты знаешь мое отношение к тебе, и то, что ты оказалась его дочкой… — и он замолчал, сжав свою челюсть.

— Эмир, что это означает? Если бы ты знал с самого начала, что я дочь своего отца, ты бы оставил меня в живых? Или убил? А может, использовал бы как оружие против моего отца?

— Что ты несёшь, Мария? Я бы так не поступил, ты — это совсем другое.

— Что это меняет, Эмир? Мой отец лежит в реанимации и борется за жизнь, а ты говоришь мне, что я — это другое дело? Я дочь своего отца, и я не позволю так говорить о нем. Я уверена, что в этой истории есть что-то другое, и я это выясню.

— Тут нечего выяснять, — грубо оборвал он меня. — Твой отец — убийца, и пусть благодарит тебя, иначе он был бы уже мёртв, и тебе надо это понять и благодарить меня за то, что я не зашел сейчас туда, где он лежит, и не закончил то, что начал.

— Значит, я должна благодарить тебя за то, что ты не убил его? — сказала я холодно, окидывая его взглядом, полным злости. — Тогда нам не о чем больше говорить, возьми это. — И я сняла кольцо с пальца, которое он мне сегодня надел, предложив связать наши жизни навсегда. — Забери своё кольцо и больше никогда не появляйся передо мной, и только попробуй тронуть моего отца — я сама лично убью тебя, Эмир Шахин.

Он посмотрел на меня такими глазами, которыми не смотрел ни разу за все время, которое мы были вместе, и спокойным голосом спросил:

— Ты уверена, Мария, что не хочешь это кольцо? — и, немного помолчав, добавил: — Назад пути не будет.

Я продолжала держать кольцо в руке.

— Если ты хочешь убить моего отца, не разобравшись, то да, забери его, — и протянула ему.

— Пусть оно останется у тебя, Мария.

— Нет, мне оно не нужно больше. — И я положила кольцо ему в руку, развернулась и быстро ушла, чтобы не заплакать.

Я бегом зашла в больницу, а на сердце была боль и тяжесть, но я не могла поступить иначе. Или он задумается над моими словами, или все, что было между нами, было неправдой.

Я понимала, как ему тяжело, ведь это его родители погибли, но он тоже должен выслушать меня, возможно, все не так, как он думает, и мой отец не причастен к убийству. Во всем этом надо было разобраться, и если он меня любит, даст шанс разобраться во всем.

Всю оставшуюся ночь я не могла уснуть, меня мучали сомнения, и в голову лезли ужасные мысли, все было запутано.

Наутро пришёл доктор и проверил отца, он был в порядке, хорошо отошёл от наркоза и находился в сознании. Ему сделали все процедуры, которые требуются, и перевели в палату.

Мама, проведав отца, поехала домой за его вещами ненадолго, а я пошла к нему.

— Папочка. — Я осторожно поцеловала его в щеку.

— Дочка, иди сюда, присядь рядом, как ты?

Его голос был ещё очень слаб, я никогда его таким не видела и не слышала.

— Я в порядке, папа, лучше скажи, как ты?

— Дочка, я в порядке и знаю о твоих вопросах, и я постараюсь все рассказать, но сначала ответь мне: как ты там оказалась?

— Папа, это долгая история. Я отмечала свой день рождения в клубе, ты знаешь, — и он кивнул головой, — так вот, я случайно стала свидетелем неприятной ситуации, связанной с Эмиром, и мне пришлось поехать с ним.

— Он заставил тебя поехать с ним?

— Да, но потом мы поладили, и я узнала его лучше, и мы полюбили друг друга, это если коротко, ну а потом я увидела тебя и все то, что случилось.

— Дочка, ты знаешь, чем он занимается?

— Да, я все знаю, папа, но на самом деле он не такой плохой и жестокий, каким кажется, если быть точнее, со мной он не такой. Папа, я не хочу давить на тебя, но мне нужно знать: то, что говорит Эмир про тебя, — это правда?

Папа некоторое время молчал, видно, ему был неприятен такой разговор и он хотел избежать его, но не мог, уже не мог.

— Нет, дочка, ему тщательно прочистил мозги этот подлец Карлос Алигьери. — И отец глубоко вздохнул.

— Карлос? Он тут при чем, папа?

— Это давняя история, дочка, мне неприятно об этом говорить, но раньше я тоже был причастен к незаконным делам, и у меня была своя позиция в этом бизнесе. Отец Эмира был моим прямым конкурентом, но мы не переходили границы. Понимаешь, в те времена все было совсем по-другому. Однажды ко мне пришёл Карлос и предложил убрать отца Эмира с места главного мафиози, ведь Карлос сам хотел управлять всем товаром и бизнесом в Испании. — Отец глубоко вздохнул и немного скривился от боли, ему было тяжело разговаривать, рана ещё болела.

— Папа, если тебе тяжело, давай позже поговорим. Я и так сейчас нахожусь в шоке, ведь Эмир считает Карлоса самым близким человеком после смерти родителей.

— Нет, дочка, я хочу тебе сейчас рассказать, вдруг потом не будет возможности. Этот подонок Карлос предложил убить отца Эмира, но я отказался, так как на тот момент меня все устраивало, но он, получив отрицательный ответ, возможно, подумал, что я его выдам, сам убил отца Эмира, всю вину возложил на меня и тщательно промыл мозги юному Эмиру. Он было думал, что сможет сам все себе прибрать и управлять всеми делами покойного друга, но Эмир оказался с характером, подобно своему отцу, и занял своё законное место во главе преступного мира по праву. Я после этого случая завязал с этими делами и скрылся, потому что понимал, чем это грозит, мне нужно было вернуться в Россию и не появляться какое-то время.

— Папа, ты понимаешь, что мне нужно срочно рассказать это все Эмиру?

— Дорогая, я пытался ему все объяснить, когда приехал за тобой, ты даже не представляешь, как я испугался того, что ты у него. Мы были уверены, что он использует тебя против меня, но, оказывается, он не имел представления о том, что ты моя дочь. Когда я пытался ему объяснить все, я видел только злобу и ненависть в его глазах. Этот подонок Карлос тоже был там и как змей нашептывал ему, чтобы он убил меня.

Я понимала, что отец прав и убедить Эмира будет нелегко и даже почти невозможно, но я должна была это сделать.

— Папа, Эмир обманут этим подлецом. Мне надо раскрыть ему глаза, и я сделаю все для этого, пойми меня.

— Мария, смотри, в тот самый день, когда Карлос пришёл ко мне и попросил объединиться, убив господина Кахрамана, я записал все на диктофон, но, к сожалению, этот подонок предположил такой исход событий и выкрал у меня его, подослав одного из своих псов к нам в дом. У меня нет никаких доказательств, и ты знаешь — Эмир не стал меня слушать, когда я пытался объяснить это, он просто выстрелил в меня, но, возможно, послушает тебя, дочка. Это все очень опасно, эти люди непростые — это мафия, а мафия не знает жалости, и Эмир — один из них.