Город (СИ) - Белянин Глеб - Страница 19

Павел вопросительно поднял на него брови.

— Да, именно так. Я вроде как официально считаюсь помощником Капитана, но толку от этого никакого. Всем своим помощникам он всё рассказывает, а мне вообще ничего. Видимо, не доверяет. А я даже не знаю как заполучить его доверие. Вот и получается, что в узких кругах меня считают слишком ненадежным человеком, мол, я их секреты запишу на бумаге, а в широких кругах меня вообще за дурачка с тетрадочкой принимают, — он оторвал свой взгляд от стола, покосился на скрипача, вперил язык в зубы и заговорил. — Да уж, прямо как в той статье.

— В какой статье?

— В той, которую один мой завистник написал ещё в старом мире. Капитан мне её недавно приносил, ребята вычитали случайно, и она оказалась у меня.

— Так что же, дядь Федь, в твоей книге совсем-совсем ничего нету?

— Ну как же нету, я ж говорю. Наброски всякие, заметочки там…

— А вот, ну, чисто к примеру, есть там что-нибудь про Чернодобывающую станцию?

— Нет, мой мальчик, нету. Хотя и хотелось бы. А почему эта тема тебя так интересует?

Павел замялся на пару мгновений, Фёдор заскрёб его глазами, и он решился:

— Понимаете, я…

— Ваш обед, господа! — Проголосил мальчишка-помощник, невероятным образом оказавшись буквально из неоткуда у их стола.

— Мальчик! Мальчик! — Позвал его Хозяин.

Парнишка побежал дальше по своим делам, а на столе у Фёдора и Павла покоился поднос с двумя глубокими тарелками похлёбки с мясом. От неё тянуло дивным ароматом грубо помолотых трав и варёным мясом. От посуды исходили ленты горячего пара, вихрились, взвивались к их носам и потолку.

Павел, прерванный мальчишкой, растерял всю свою уверенность и не мог больше заговорить.

— Ну так, что ты хотел мне сказать?

Паша молчал, бросаясь то к одному выбору, то к другому. Никому нельзя было доверять, люди доносили друг на друга при каждой возможности, за это их награждали. Павел знал, что Фёдор хороший человек, но не хотел искушать его на такие уродские поступки; он обернулся, осматриваясь, нет ли рядом кого, кто мог подслушивать — никого рядом не было, паб был почти пустой.

Скрипач думал, что потянет немного времени, и это добавит ему уверенности, но теперь ему казалось, будто за ним кто-то наблюдает и он не сможет вымолвить и слова.

— Я…

* * *

Они вжались в друг друга точно дикие звери, шёпотом замаливали свои грехи. Всё вокруг утихло и лавина сошла, уснула, но возможно только пока. Прошло много времени, прежде чем троица смогла придти в себя и обнаружить, что полулёжа полусидя находится на спасительном островке — громадном осколке льда, который зубилом вонзился в край обрыва. Падая, они свалились на него, и так и остались на нём сидеть, пока снежные потоки обмывали их точно волны обмывают скалу.

Потихоньку, в тишине, они начали разгибать онемевшие от холода руки, у Щеки это получалось хуже всего, его руки почти не слушались. Они начали медленно карабкаться вверх по склону, поддерживая друг друга.

Эмиль лез первым и очень-очень осторожно протаптывал дорогу своим товарищам позади.

Лидер исследовательской группы взобрался на один из уступов, достал крюк, закрепился на уступе и позвал остальных.

Вместе, протягивая друг другу руку помощи, поочередно они выбрались обратно на дугу. Котловина, возможно, затянувшая в себя ни один исследовательский отряд, была позади.

Они втроём не спеша спустились к подножию и забрели по снегу.

Щека сунул свои окоченевшие руки под шубу, внутрь куртки, за телогрейку. Эмиль шёл впереди, легко обдуваемый успокоившимся ветерком. Пётр шёл позади, отряхиваясь от снега.

У Эмиля ноги до сих пор дрожали от страха.

— Где Рыжий? — Ветер успокоился и Щека не мог не воспользоваться моментом, задав вопрос, который сейчас меньше всего интересовал Эмиеля.

— Не знаю, да и хрен с ним. Он сбежал. Если его тут нет, он сбежал. Лавина, ты видел?

— Да, — кратко отозвался Пётр откуда-то сзади. — Сбежал, мальчишка.

Щека некоторое время молчал, но погода сама толкала на разговоры: ветер окончательно стих, белые шапки холмов мирно посапывали.

— И где он?

— Ещё умнее вопроса не пробовал задать? — Злостно спросил Эмиль, чувствуя, что проигрывает борьбу своим ногами, они норовили прибить его гвоздём ко льду. Его до сих пор всего трясло, но он не подавал и виду.

— Эм, я, конечно, всё понимаю, и я всегда вступаюсь за тебя, но он всего лишь мальчишка, — запричитал Щека. — Да, струхнул, бывает, но он член нашей команды, а в пустошах один он погибнет, здесь без шансов. Даже Пётр вон из Алексеевской и то чуть не погиб. И вообще, это всё не говоря уж о том, что мы оба знаем кое-что такое, чего не знает третий член нашего отряда.

Сам Пётр устыдился приставки «даже», ведь свои навыки исследователя пустошей он оценивал ещё ниже, чем навыки того же Рыжего. А слова про третьего члена отряда пропустил мимо ушей.

— Эм, ты меня слушаешь? — Ветер неприятно заёрзал по лицу, мешая губам говорить. — Нам нужно найти его, слышишь?

Эмиль обернулся резко, встал на месте. Вся группа также остановилась.

— Чего ты хочешь от меня? Ну, чего ты хочешь? Чтобы мы разделились и пошли искать его? Я не понимаю тебя. У нас есть задача и четко поставленная — дойти до Тринадцатого сектора. С Рыжим или без него. Он предал меня, предал тебя, предал нас. Посмотри на свои руки, ну, достань, посмотри. Не можешь? Тебе пора бы признать, что мы не успеем их тебе вылечить. Ты потерял их пока спасал этого, — он посмотрел на Петра так, будто хотел смахнуть зудящую муху. Его мучили головные боли, которые начали мучить его ещё давно. После одного случая. — Если бы не твои руки, мы может быть и пошли бы его искать, но пока я лидер этой группы, я буду принимать решения. И я говорю тебе и вам обоим: мы никуда не пойдём. Мы будем идти по назначенному маршруту, не отходя ни влево, ни вправо ни на один лишний метр. Вам ясно? Тебе отданный приказ ясен, Щека?

Эмиль стоял, изучаемый взглядом Щеки, из-за шубы которого высовывались лишь краюхи локтей, они забавно свисали и придавали ему образ пухлого цыплёнка.

— Тогда я выхожу из твоего отряда, — твёрдо заявил мужчина, руки которого были засунуты подполы одежды.

— Как это выходишь? — Удивился Эмиль.

— Выхожу.

— Я запрещаю.

— Нам нужно вернуться и найти его. Я уверен, он уже тысячу раз раскаялся и сейчас зовёт нас на помощь, мы можем вернуться, услышать его, найти и спасти. Всего одна ошибка, а ты уже похоронил его. Это неправильно.

Эмиль нахмурил брови, наконец-то одолел дрожь в ногах, обернулся и молча пошёл вперёд.

Пётр и Щека постояли немного и двинулись за ним. Все без исключения устали и хотели есть.

* * *

— Давай лучше отобедаем, Паш, — заявил Фёдор, жадно схватившись за ложку, что мальчик-помощник подал ему вместе с чашкой.

Павел Скрипач послушно последовал его примеру, обрадовавшись такому предложению. И вот первая ложка горячего наваристого супа оказалась у него во рту. Пряный мясной аромат заполнил ноздри, кружил голову, но парень с худощавыми пальцами и серой кепи внезапно подумал. Как там мать? Как там отец? За что их туда и что сейчас с ними? Павел вонзил ложку в суп, поднёс к губам вторую порцию, но запах вдруг стал невероятно противен, а на вкус хуже пустышки.

Павел с плеском бросил ложку обратно в суп и схватился за голову.

Фёдор проглотил то, что уже было в его рту, спокойно отложил ложку и спросил:

— Слышал историю про дирижабль?

— Про дирижабль? — Не поднимая головы спросил музыкант.

— Про дирижабль. Ходит слух, что по миру колесит огромных размеров дирижабль — одна из новейших паровых разработок, таких же как дредноуты, обогреватели или даже наш Генератор. Говорят, что на этой посудине путешествуют и живут инженеры, летают по всему миру, собирают нужные им сведения и данные, производят различные замеры. Несколько человек из наших лично утверждают, что видели этот дирижабль.