В танце жизни (СИ) - "Алин Крас" - Страница 70

Чуткий Кирсатэль, в какой-то момент поняв эту мою грусть, постарался успокоить:

— Не гневи судьбу. У нас уже есть ребенок, а многим этого не дано.

И вот, когда я уже смирилась и перестала ждать чуда, я неожиданно почувствовала смутно знакомую слабость и головокружение, возникшие без видимых причин.

— Кирсатэль, — с трудом дождавшись вечера и его прихода с работы, с порога кинулась я к нему. — Мне плохо, ноги не держат, — пожаловалась я. — Посмотри, что со мной.

Он, разволновавшись, подхватил меня на руки и, взлетев по лестнице наверх, уложил меня в спальне на кровать. Взял мои ладони в свои, как всегда переплел пальцы, сосредоточился. Я замерла, глядя на него, и с напряжением ждала результата. По тому, как расширились и дрогнули его зрачки, я поняла, что что-то есть! Нетерпеливо пошевелилась:

— Ну, что там?

— Там, эмбрион, — прошептал он, бледнея на глазах.

— Ф-р-р, какой еще такой эмбрион?! — фыркнула я недовольно. — Отвечай! Мальчик или девочка?!

— Пока еще непонятно, — продолжая говорить шепотом, он ошарашено смотрел на меня.

— Я хочу девочку! — капризно заявила я.

— Я согласен. И на мальчика тоже, — невпопад ответил он и рухнул рядом со мной на кровать. Закрыл глаза и расплылся в такой слабоумной и самоуверенной улыбке, которую я у него еще никогда не видела.

— Эй, что с тобой? — обеспокоенно ткнула я его локтем в бок.

— Кажется, я сейчас умру от счастья, — прошептал он и, открыв глаза, нежно погладил меня по животу, вливая в меня целительную магию. — Любимая моя, мне страшно. А вдруг я все еще в Орочей Степи и мне просто снится прекрасный, волшебный сон.

— Таких реалистичных снов не бывает, — ответила я, не в силах сдержать не менее глупую и счастливую, чем у него, улыбку.

— Надо, все-таки, проверить и убедиться в этом, — возразил он, целуя меня в губы, расстегивая на мне тунику, и заскользив пальцами по моим чувствительным местам...

Вскоре выяснилось, что, как я и хотела, у нас будет девочка. Беременность, под бдительным надзором Кирсатэля, у меня протекала без осложнений. Жизнь осветилась дополнительными радостными красками в ожидании предстоящего чуда.

В один из дней, Кирсатэль сумел освободиться от работы пораньше, и мы с ним вместе отправились в Королевский Парк, забрать Янисорэля после проходившей там у него тренировки.

Впервые, телохранитель нашей Королевы, Орестонэль, непревзойденный мастер по боевым искусствам, согласился взять на обучение своему мастерству трех учеников. Учитывая, что желающих было очень много, выбирал он учеников долго и придирчиво. Мой, одиннадцатилетний Янисорэль, мечтавший стать учеником Орестонэля, в период отбора даже спать по ночам не мог от волнения, опасаясь, что мастер его не выберет. Но, к нашей радости, Орестонэль взял его учеником. Это была заслуга исключительно самого Янисорэля и тренировавшего его Кирсатэля, а не покровительство Королевы, как некоторые думали, учитывая нашу с ней родственную связь. Орестонэль взялся за обучение своих учеников со свойственной ему безграничной ответственностью. Не жалея ни сил, ни времени, ни душевного тепла, он отдавал своим ученикам всего себя, и постепенно привязался к ним, как к собственным детям. Теперь, его сердце принадлежало не только нашей Королеве, но и трем мальчишкам.

Вспотевший и по-гномьи раскрасневшийся Янисорэль выбежал к нам из специально оборудованной, огороженной площадки для занятий.

— Ну, скоро ли моя сестренка познакомится со мной? — как всегда с взволнованным любопытством приложил он ухо к моему выпирающему животу.

— Уже совсем скоро, — ответила я, мимолетно, ласково проведя ладонью по его рыжей кудрявой макушке. Большей ласки он мне не позволит, считая, что «все эти нежности, только для девчонок».

Мы втроем направились к выходу из Королевского Парка, кивками приветствуя отдыхающих здесь редких прохожих. Янисорэль увлеченно рассказывал нам о прошедшей тренировке, гордо похваставшись, что Учитель сегодня не сделал ему ни одного замечания, а только похвалил.

Неожиданно, с боковой дорожки вышла Тамикоэль и преградила нам путь, вынудив нас всех невольно остановиться.

Я давно ее не видела. Все так же внешне прекрасна. Но ничего не дрогнуло в моем сердце при виде нее. Когда-то, связанная с ней мучительно болезненная для меня душевная травма, пробудившая мой Дар Огня и последующее за этим тяжелое расставание с Кирсатэлем, остались далеко позади. Наверное, правду говорит древняя эльфийская поговорка — испытания судьбы не напрасны, ведя нас к лучшему. В то время, мы с Кирсатэлем, видимо, не были готовы к взрослой совместной жизни, ответственности друг перед другом, не умели ценить и беречь. Зато потом, жизнь научила нас ценить взаимные глубокие чувства, научила преданности, верности, доверию. Может быть, и высокого профессионального мастерства каждый из нас сумел достичь только потому, что у нас не стало возможности полностью погрузиться и утонуть в ярких, всепоглощающих, взаимных чувствах, затмевающих все другие разнообразные и многогранные потребности жизни.

— Хм, вот везет же некоторым. Неизвестно за какие заслуги, — недобро хмыкнула Тамикоэль, внимательно оглядев моего румяного сына. Задержалась глазами на ладони Кирсатэля, лежащей на плече Янисорэля. Впилась взглядом в другую руку Кирсатэля обнимающую меня за талию, ну, если можно так сказать, учитывая размер моего живота. — Почему, кому-то ничего, а кому-то все?! И тебе дети, и тебе лучшие мужчины, и тебе богатство. Почему каким-то полукровкам, с ужасной внешностью, достается все самое лучшее?! Куда катится Мир?!

Кирсатэль после этих ее слов попытался выдвинуться вперед, и в защитном жесте задвинуть меня и сжавшего кулаки Янисорэля себе за спину. Но я, не желая прятаться за чью-либо спину, не дала ему это сделать, и невозмутимо глядя в глаза Тамикоэли, ответила:

— Тамикоэль, что за детские рассуждения о везении? Каждый сам себя везет И если ты чем-то недовольна, воспользуйся советом Древних, которые говорили — «Хочешь знать, кто виноват в твоих бедах — посмотри в зеркало».

Кирсатэль не дал продлиться этому неприятному разговору и решительно сказал:

— Тамикоэль, ты уже однажды сделала все, чтобы разрушить наши с Ариэль отношения. Каждый из нас вынес из этого тяжелый и незабываемый урок. Больше такое тебе никогда не удастся. Если не хочешь иметь для себя разрушительных последствий, лучше не попадайся нам на глаза, — и такая нешуточная угроза появилась в его голосе, что у меня мурашки побежали по телу. Кирсатэль подтолкнул нас с Янисорэлем вперед и увел от Тамикоэли, молча глядевшей нам вслед.

Эта неприятная встреча весь день не выходила у меня из головы. Да и напряженный, молчаливый Кирсатэль, видимо, тоже думал об этом.

Уже ночью, после упоительной и желанной близости, Кирсатэль завел разговор о нашей нечаянной встрече с Тамикоэлью.

— Уже столько времени прошло с того страшного дня, когда ты неожиданно пришла в мой дом и увидела нас с ней. Я думал, умру тогда, когда ты сорвала и бросила брачный браслет. И хоть Тамикоэль добавила в мой бокал с вином возбуждающий эликсир, я никаким образом не снимал с себя вины за произошедшее. Ненавидел ее. Ненавидел себя. Наивно надеялся и ждал, что ты, рано или поздно, остынешь и простишь. Считал, что в Мире нет Силы способной разрушить нашу любовь. Надеялся даже тогда, когда ты стала хозяйкой в доме Сергонэля. Только с рождением у вас Янисорэля я перестал надеяться. Понял, со всей очевидностью, что не нужны никакие Силы Мира, мы сами создаем или разрушаем наше счастье. Отправляясь в Орочью Степь, я так наказывал себя и хоронил заживо. А там, среди чужой жизни, обжигающих солнц, изнуряющего ветра, среди вони, крови, боли, вечной запредельной усталости с мучительно опустошенным магическим резервом, я иногда позволял себе по ночам уйти от реальности в мир грез, и мечтать о тебе. Представлял, как было бы прекрасно, если бы ничего тогда не случилось. И мы были бы с тобой вместе. Но даже в мечтах я не предполагал, что можно быть настолько счастливым, как я сейчас. И уж теперь, я никогда, это счастье не упущу, — решительно заявил он, обнимая меня.