Ловкач. Часть 2 (СИ) - Бон Рита - Страница 57

— Я установил тебе на смартфон маячок, по которому я могу отследить тебя в случае необходимости.

Эспер принял его действия как данность, без лишних вопросов.

Были некоторые доказательства того, что охоту на него ведёт кто-то из наделённых силой, другими словами — муза или покровитель. Из-за этого он здорово сдал за последние дни. Самые неприятные его подозрения подтверждались.

— Что с твоей старой сим-картой? — задал он вопрос, не отрывая взгляда от экрана своего телефона: он спешно отправлял указания в отдел контроля информации. — Не хочешь рассказывать? — спросил он, так и не услышав ответа.

— Ерунда, забей. — Он снова услышал жевание.

— Конечно, я не пойму, — бормотал он. — Я ведь с Марса.

Ранивший Эспера во время чемпионата пока был не найден. Райвен понимал, что шансы, несмотря на уже выброшенные деньги и усилия всех тех, кто приложил руку к поискам, ничтожно малы, если виновный хотя бы вполовину обладает такой же силой, как он сам. А в этом не было сомнений. Предательство одного из их сообщества причиняло ему сильную боль.

На завтра они условились с Эспером, что вечером парень придёт к нему в офис, чтобы составить портрет стрелка из заповедника. Что ж, на это будет интересно взглянуть — человек, похожий на него… Ещё один кусочек паззла, который поможет прояснить картину.

С аппетитом расправляясь с равиоли, Эспер сменил тему:

— В выходные приезжает мама, мне придётся на пару дней вернуться на Чапел-стрит. Я давно там не был, нужно привести всё в порядок. Она обещала привезти собак. Ты не против корги? Они с папой делают ремонт на заднем дворике, и мама согласилась оставить щенков у меня. И мне нужно будет как-то объяснить ей, что я снимаю комнату тут… у тебя, короче, я не знаю, придумаю что-нибудь. Я сказал ей, что нашёл жильё ближе к офису, но если она появится здесь… Я не представляю, что она скажет. Ты живёшь ещё дальше от моей работы. А, в общем, забудь, это мои проблемы. — После того, как вывалил на него эту массу информации, Эспер состроил серьёзное выражение лица. Губы Райвена против воли дрогнули в улыбке.

Его потрясало умение Эспера адаптироваться к любым условиям, его целеустремлённость, тяга к планированию, его запал во всём — в работе, в жизни и в любви. Он мог бы влюбиться в парня уже только за эти качества, которых так часто недоставало его подопечным.

— Как только у меня будут деньги, я собираюсь купить эту студию, моя мама знает об этом… но я хочу жить с тобой. Просто мне будет удобнее, если у меня будет отдельное жильё, — увлечённо вещал Эспер.

Райвен впервые задумался об этом. Он готов был предоставить парню любые удобства, его не волновало, что Эспер жил за его счёт. После расторжения брака с Деланей он ни о ком не заботился, за исключением малышки Камиллы. Своих подопечных он баловал редко, предпочитая испытывать их на прочность и закалять характер. Он не видел ничего странного в том, чтобы обеспечить человека, которого он выбрал сам, всем необходимым. Он хотел проявить заботу, так почему не сделать это сейчас?

Уверенный голос Эспера вырвал его из размышлений:

— Но вперёд я хочу купить машину, я так смогу быстрее добираться до работы, ездить к родителям и к себе. Муза ведь не против? — уточнил Эспер, заглядывая ему в глаза.

Райвен коснулся ладони парня, и тот с набитым ртом покосился на их руки.

На этом их прервали. В зале показалась Добролесна и сотрудник охраны.

— Ты поддержишь меня? — Эспер осёкся, тоже заметив вошедших. Райвен отпустил его руку и отставил пустую чашку.

— Приятного аппетита, — кивнула парню Добролесна, а тот продолжал вопросительно смотреть на крупное полотно, обёрнутое защитной тканью, которое внёс его сотрудник. — Господин директор, вечером доставили эту картину. Служба безопасности её проверила, посылка чиста, вы можете взглянуть.

— Я получил все полотна, которые приобрёл на благотворительном вечере, — задумчиво произнёс Райвен. — Кто её отправил?

— Здесь не было указано адресата. Её доставил наёмный курьер. Я уже связалась с курьерской службой, чтобы прояснить этот вопрос, но у них нет данных контактного лица.

— Сопроводительные бумаги?

— Ничего нет.

Райвен взял бокал с водой, быстро промочил горло и встал, поправляя манжеты.

— Хорошо, я взгляну.

Добролесна передала ему нож для резки бумаги.

Даже если картину передали ему в качестве подарка, глупо не указать отправителя и не оставить никаких сообщений. Кому же он обязан удовольствием?

Сотрудник осторожно опустил тяжёлую картину на пол и придержал холст. Райвен начал избавлять полотно от плотного слоя обёрточной бумаги, и первой на свет показалась позолоченная старинная рама. Эспер перестал жевать и напряжённо наблюдал за ним.

Когда часть бумаги была снята, он смог, наконец, увидеть изображение на картине. В следующую секунду лезвие ножа рассекло кожу на ладони. Из раны на манжету брызнула кровь. Райвен застыл, не в состоянии пошевелиться, будто подвергшись сильному гипнозу. Он неотрывно смотрел на холст, пока глаза не защипало от сухости. Он едва ли не впервые так неловко порезался.

Эспер помертвел лицом.

Картина, изображавшая падение Константинополя — работа известного художника. Она находилась в Неаполиссе в особняке Алистера Финча. Старик приобрёл её много лет назад за баснословные деньги и преподнёс ему в знак признательности. В своё время это полотно потрясло Райвена, оно имело странную власть над ним, словно не давая забыть то, что важно помнить.

Сейчас вид падения города, где он родился и который был разрушен у него на глазах, внушал один лишь ужас.

Райвен подхватил сразу несколько салфеток со стола и приложил к порезу, тонкий бумажный слой тут же пропитался насквозь.

— О боже, господин директор!

— Господи, с вами всё в порядке?!

К ним поспешили сотрудницы ресторана и сразу же окружили его.

— Неси лёд! — приказала Добролесна, обращаясь к одной из девушек. — Нужно скорее остановить кровь!

Стоило той убежать за аптечкой, рядом возник Эспер. Его лицо побледнело, как снег, а глаза расширились. Он с ужасом смотрел на капли крови, проступившие вдоль пореза. Как будто ожидал сейчас водопад крови.

— Как ты порезал руку?

Райвен сам не до конца понимал, как это произошло. Скорей всего, он слишком резко задвинул лезвие. Примитивная рана была не тем, что могло его шокировать, но он его будто бы парализовало, Райвен перевёл взгляд на картину, не в состоянии пошевелиться.

— Райвен? Райвен! — донёсся до него взволнованный голос парня.

Вернувшись с аптечкой, сотрудница подготовила пипетку и брызнула ему на ладонь кровоостанавливающим раствором. Вторая девушка быстро унесла грязные салфетки. Порез был глубоким, через всю ладонь, кровь попала на рукав светлой рубашки. Ему обработали рану и перевязали руку.

Эта картина была надёжно спрятана в одном из подвальных хранилищ. После смерти Финча он не стал перевозить её в Манчестер: работа вызывала в нём слишком неоднозначные чувства. О том, что этот холст принадлежит ему, знал один Алистер. В Неаполиссе ещё оставался кто-то, кто его помнил. Помнил как Хора Дэвиса. И им мог быть только другой покровитель.

Это сделал один из них. Он прислал картину, желая посеять в его душе смуту.

Овладев собой, Райвен быстрым шагом направился на выход из зала. Картину велел немедленно послать на экспертизу. Может быть, удастся обнаружить отпечатки пальцев, которые есть в их базе данных.

Эспер в лифте коснулся перебинтованной ладони. Райвен вздрогнул. Его рука тряслась, как будто у него был приступ клаустрофобии. Он совершенно не мог контролировать эту дрожь, как и всплывающую перед глазами сцену разрушения. Но сейчас его пугало отнюдь не замкнутое пространство.

* * *

На бегущего парня с парой щенков корги оглядывались почти все прохожие. Немного распогодилось, но небо по-прежнему было заложено облаками. Несмотря на это, в парке было море отдыхающих. Его путь пролегал от самого парка Сент-Джеймс, Эспер бежал уже около получаса напрямик через парки и скверы, выбрав свой любимый маршрут. Иногда Пуль вырывался вперёд, заметив утку или мелкую собаку, и нужно было мчаться за ним со всех ног. Дастин семенил рядом, периодически отставая от хозяина.