Ключ (СИ) - "Робот BoBot" - Страница 33

— Нас на понты не возьмешь, — победно воскликнул Шурик, и, сверкнув гордым взглядом в сторону Машки, пригласил, — Заходи, мать. Видела как я его?! Одной левой!

— Ага, если точнее — правой. А он чо — растворился что ли? — поинтересовалась Зверева, заходя в зал.

Вепрев почесал затылок и с умным видом изрек:

— Думаю, в результате попадания на этого урода Жидкого Времени из сосуда, произошел процесс быстрого старения, медь, из которой он был сделан, окислилась и разрушилась, будто стоял он тут миллионы лет, — попытался доходчиво объяснить Шурик, — Мощная же штука эта, Время! Да если б в нашем мире иметь хоть пару таких сосудов, можно таких дел наворотить….

— Может быть и так, — тут же заскучала Зверева. Почему-то всегда, когда Шурик начинал что-то объяснять, ей становилось немного скучно и тоскливо. В центре внимания, считала Машка, должна быть, безусловно, она, и ей приходилось ревностно защищать свою позицию пупа земли, по крайней мере, в их с Вепревым отношениях.

— А где Семенов? — поинтересовалась Маша, озираясь по сторонам.

— Да черт его знает, — развел руками Вепрев, — может, надо внизу посмотреть, что там в этой дыре.

Шурик и Маша подошли к дыре и заглянули вниз. Перед ними торчали крутые ступени, убегающие в неведомые глубины. Узкий проход освещали глиняные коптилки, установленные кое-где в небольших нишах.

— Видать нам сюда, — протянул Вепрев.

— Ну да, — согласилась его спутница, — больше-то особо некуда.

— Уверена? — Экс-математик ещё раз окинул взглядом зал.

— Лично я, — с издевкой высказалась девушка, одёргивая свою мини-юбку, — других дверей, лестниц, люков и тому подобного здесь не вижу. Разве только в унитаз нырнуть! — Маша указала пальчиком на гигантский, размером с гараж, бронзовый унитаз в центре зала.

— Не умничай, — огрызнулся Шурик, — я просто спросил. Идём! — И математик смело зашагал вниз. Сзади цокали Машкины каблучки, а сама она крепко держалась за плечо своего кавалера, боясь сверзиться в неведомые глубины.

Спуск оказался непривычно коротким, и уже минут через десять парочка оказалась внизу лестницы перед капитальной ржавой дверью, которая была слегка приоткрыта, словно приглашая войти. Шурик осторожно, чтобы не заскрипела, распахнул ее чуточку пошире и молодые люди, затаив дыхание, вошли в помещение. Тотчас же дверь за ними с громким стуком захлопнулась.

Взору парочки предстал огромная пещера, грубо вырубленная в черном граните. В некоторых местах на стенах имелись небольшие выступы, к которым были кое-как прилеплены кривые сальные свечи, обеспечивающие тусклое и зловещее освещение зала. В некоторых местах парафин потек длинными грязно-белыми полосами по стенам. Потолок был полукруглым, местами потрескавшимся от времени, а из его центра уныло свешивалась ржавая люстра с давно потухшими старыми свечками.

— А вон Семенов, смотри, Саша! — сказала Машка, дергая Шурика за рукав. Вепрев посмотрел в центр зала и действительно, перед огромным обеденным столом, смотря себе под ноги, словно нашкодивший ребенок, робко переминался с ноги на ногу доцэнт-жывотновод Семенов. Потрескавшееся пенсне на опухшей от побоев Ассенизаторов роже смотрелись настолько забавно, что Машка прыснула в кулачек. Казалось, злосчастный животновод, постоянно притягивающий неприятности к своей жалкой шкуре, сейчас опять ждет вынесение приговора, который вот-вот должны были огласить два полупьяных мужика, сидящих за столом.

Один из них сидящий слева от Вепрева, был блаженно улыбающийся старикашка с седой бородой. Внимательно присмотревшись, Вепрев узнал в нем того долбанутого Папика, который отправил его сопровождать своего патлатого отпрыска в путешествии по Питеру. А вот второй, что сидел справа, был действительно кошмарной тварью: казалось, весь он был слеплен из тончайшего белого порошка, и его формы непрерывно перетекали одна в другую, словно белый порошок, составляющий его тело, пересыпался внутри невидимой оболочки. На месте глаз в голове чудовища красовались две черные дыры, из которых торчали кроваво-красные камни с черными вертикальными штрихами зрачков. Рот чудища непрерывно съезжал то вправо, то влево, а нос оказывался то на лбу, то на подбородке. Ослиные уши этой твари, увенчанные кисточками, непрерывно шевелились, а на лбу гордо торчала пара острых козлиных рогов. Эта тварь как-то сразу не понравилась Вепреву — тянуло от нее чем-то неприятным, опасным, как от скорпиона.

На столе между мужиками стояла огромная, наполовину опустошенная десятилитровая бутылка с водки "Особая Московская", а по всему столу были как попало расставлены разнокалиберные стаканы, чашки, рюмки, бокалы и прочие орудия из арсенала конченого алкаша. Там же виднелась огромная жестянка с какой-то закусью и высилась гора воблы, а на полу уже была набросана гора рыбьих скелетов. Судя по всему, мужики только-только накатили "еще по рюмашке" пойла и, кряхтя, с протяжным: "ух, хорошо пошла", принялись огромными вилками доставать закуску из жестянки.

За спиной у Папика уныло топталась какая-то молодая миловидная женщина со светлыми кудрявыми волосами и бледной кожей. Одной мертвенно бледной рукой она держала у заплаканные глаз кружевной платочек, а другой держала за руку Патлатого, того самого, с которым Шурик отправлялся в Питер на "задание". Патлатый сильно изменился после приключений в городе — судя по расквашенной морде он вынес немало побоев и прочих медицинских процедур. Сейчас, невинно улыбаясь своей белозубой улыбкой и в грязной рваной одежде, он почти ничем не отличался от обычного бомжа с улицы.

— Воззри, святейший, на сына свово… — начала было женщина, увидев, что Папик проглотил закусь и сидел, блаженно сложив руки на животе. Но тот только лениво отмахнулся.

— И говорить нечего, — лениво заявил старичок, — облажался всеконечно, алкот! Теперь пусть идет к Кодеру на перековку! — с этими словами старикашка махнул рукой, и Патлатый с легким хлопком исчез под загробные рыдания Боговой Матери.

Внезапно всеобщее внимание было отвлечено событием в другом конце зала за спиной рогатого чудища. Там в стене пещеры на высоте около метра виднелся люк, в центре которого темнела небольшая дыра диаметром на глазок сантиметров эдак тридцать, не больше. Прямо напротив люка лениво переминалась с ноги на ногу парочка крепких мужичков, вроде того, что встретился Вепреву и Машке на входе, только нормального роста и живых. Один из них держал в руках здоровенный рыболовный сачок, а слева от второго мужичка стоял открытый мешок с каким-то белым порошком, и в нем торчала ручка совка, такого, каким в некоторых супермаркетах люди сами себе нагребают сыпучий товар. Только здесь вместо весов справа от мужичка располагалась некая хитрая конструкция, смахивающая на огромный ножной насос с мехами для надувания резиновых лодок.

— Куда это нас черти занесли? — шепотом выругалась Машка.

— Хрен его знает, — пожал плечами экс-математик, — давай подождем, авось все само собой выяснится…

И действительно долго ждать не пришлось.

На глазах Шурика и Машки в дыре в люке нарисовалась мордочка какой-то бабенки лет этак тридцати (хотя кто ее знает — бабы все гримируются), растрепанная и с обширным фингалом под левым глазом. Лицо бабенки носило интеллектуально-озлобленное выражение, как у многих деятелей науки, которых превратности судьбы занесли в дворники.

— А-а-а!!! Бляха!!! Мать вашу, че за хуйня!!! — истерически завопила предполагаемо бывшая работница науки, увидев зал со всем его содержимым.

Затаив дыхание, Шурик и Машка наблюдали за драматичной сценой.

Завидев бабенку, один из мужичков тотчас выдернул из «насоса» шланг, взял в руки совок, зачерпнул им белый порошок из мешка, и через дырку с помощью бумажной воронки засыпал в меха насоса белый порошок. Затем вставил трубку на место, подошел к голове бабенки, воткнул ей в ноздрю кончик трубки, и резко нажал ногой педаль. Бабенка мигом замолкла и ее лицо приняло задумчивое выражение. Мужичок, не теряя времени, повторил ту же операцию и с другой ноздрей. Бабенка закатила глаза и с виду отключилась. Увидев, что порошок подействовал, мужик открыл люк, а его коллега с сачком тотчас подобрался поближе и встал наизготовку, держа сачок как бейсболист биту.