Ключ (СИ) - "Робот BoBot" - Страница 11

Машка гордо вскинула голову, и ее золотистые волосы шелковой волной заструились по высокой груди:

— Дома забыла, — небрежно сказала она, с презрением глядя на Костика.

Костик слегка стушевался, покраснел, но тут же опомнился.

— Тогда придется задержать!

Несколько обалдевшая от такой наглости новоявленная богиня хотела что-то сказать, но тут вмешался Петрович, мигом понявший, что с этим нарушителем нужно разбираться особо.

— Ну шо ты тут робышь, Костя? — проворковал он вылезая из машины. — Беры ее пид белы рученки, а там и разбираться будем. Ишь народ волнуется. Опять же порядок нарушен. Гражданочка, йыдыте сюда. Хосподи, так она еще и почти в чем матушка ее выродила. Ой, краса. ладно, йыды до мэне, у машинку. Усе сейчас решим, йыди, дытятко, йыди…

Петрович уже протянул к Машке свою толстую, поросшую волосами ручищу, как она, вспомнив о своем оружии, легонько стукнула старшину по голове своей оливковой ветвью. Тотчас же на глазах ахнувшей толпы Панас Петрович превратился в каменного идола острова Пасхи, только с загребущими лапами и обезьяньей челюстью.

Костик испуганно глянул на окаменевшего напарника, выхватил из кобуры табельное оружие, и, заикаясь, фальцетом, закричал:

— Положь укроп свой, а то я щас тебя саму положу…

Тут Машка впервые испугалась — кто его знает, возьмет ее пуля или нет в новом обличии! Поэтому девушка благоразумно решила сдаться — она бросила оливковую ветвь на асфальт и подняла белые ручки.

— Сдаюсь, — сквозь слезы произнесла она.

— Вот так-то лучше, — заявил Костик, — спиной повернись.

Машка послушно повернулось спиной, и Костик, сунув ствол в кобуру, ловко защёлкнул на ее руках наручники.

— В машину давай, — велел он, снова беря в руку Макарова.

Маша, поникнув головой, направилась к девятке, и с помощью Костика забралась на заднее сидение. Дверь захлопнулась, отрезая незадачливого примитива от публики.

Сержант Костик вытащил из бардачка кусок мела, и обвел неровным кругом валявшийся в луже атрибут божественности. Затем, еще раз прикрикнув для острастки на толпу, он залез на шоферское место и взялся за рацию.

— 90, вызывает базу… Мне тут нужна подмога, одну ведьму до КПЗ доставить… и ещё экспертов по травке и врача… хотя, — он посмотрел на каменного истукана, — пришлите лучше какого-то из музея, у меня тут экспонат для них есть интересный… — Рация что-то прохрипела в ответ. — Никак нет! — истово заявил Костик, — Не пил я, товарищ капитан! Честно! Есть охранять!

Костик сунул микрофон в гнездо, вылез из машины, и принялся отгонять любопытных от каменного истукана.

— Расходитесь, расходитесь граждане! Нечего тут смотреть!

Народ зароптал, неохотно подаваясь назад. «Андел с неба спустился, так енти безбожники тут же его и заковали, вон, до сих пор путь его виден» — послышалось Костику, — «Да что ты, это ж из геенны огненной искусительница явилась! Вон, как всполохами пышет…», «Да хрен его, знает, Коля, может, кино снимают, может, лазер-шоу, может, еще что, но первый раз такой эффект присутствия», «Инночка, Инночка, тут сейчас такое было! Перед моей машинкой фактически прямо с неба свалилась какая-то совершенно безвкусная дамочка, и так на меня зыркнула, словно у меня тушь потекла… а у самой — не макияж, а акварельная краска».

— Смотри, сержант, что твориться, — внезапно обратился к Костику рыжий мужик в кепке, — а лестница-то… того… Чудеса, да и только… Может, она это… правительственная…

Чуркин обернулся, и посмотрел наверх. Огненная лестница, по которой спустилась нарушительница, медленно исчезала в небе Питера…

— Сейчас приедут эксперты и во всем разберутся… — Костик с чувством исполненного долга поправил фуражку, — вон, слышишь, едут уже. Проходите, не мешайте следственным мероприятиям.

Вскоре звук приближающихся сирен превратился в надрывный рев, и к месту происшествия подкатила пожарная машина, скорая помощь и патрульная буханка из ближайшего райотдела. Последней к тротуару причалила серенькая «Волга», из которой шустро выскочил сухонький старичок, а за ним неторопливо вылезли двое молчаливых молодых людей в одинаковых черных костюмчиках.

Старичок мигом подскочил к истукану, и принялся его рассматривать, ахая и восхищаясь, а молодые люди внимательно за ним наблюдали.

— Несомненно, поздний неолит! — заявил, наконец, старец, прищелкнув пальцами, — этой находке цены нет!

— Она вам нужна? — пресным голосом осведомился один из молодых людей.

— Разумеется, батенька! — воскликнул дедок, — это ведь древнеиннуитский бог Хапон! Он безмерно обогатит нашу коллекцию!

— Тогда забирайте, — все тем же бесцветным голосом разрешил молодой человек.

Старичок кивнул, и, крякнув от натуги, взвалил идола на плечо. С этой ношей он и побрёл к метро, а за ним тихо, выдерживая дистанцию, потянулись оба молодых человека.

В это время Костик разбирался с пожарными и скорой помощью.

— Тушить нечего, лечить некого, — нагло заявил он спасателям, — так што свободны.

Пожарные и скорая, посетовав на ложный вызов, умчались по своим делам, а к Костику неторопливо подошел молодой лейтенант из патрульной машины.

— Здоров, Чуркин, — приветствовал он Костика. — Че стряслось то?

— Здравия желаю, товарищ лейтенант, — браво ответил Костик, — вот, нарушительницу задержал, — Костик показал на Машку, которая, всхлипывая, все еще сидела в казенной девятке, держа скованные руки перед собой.

— Я, в общем-то в курсе, — сообщил лейтенант, — видео уже в отделе. Жаль Петровича, хороший был мужик, и водку пил классно…

— Ага, — согласился Костик, — Так что забирайте, по вашей части она. И вещь-док не забудьте.

— Лады, — кивнул лейтенант, — сейчас мы ее в отделение, а там разберемся. Только ты сам репейник этот в багажник забрось.

Костик уныло кивнул, и, подойдя к валявшемуся в луже божественному атрибуту, аккуратно взял его через засморканный носовой платок и закинул в багажник патрульной буханки. Патрульные тем временем пересадили всхлипывающую Машку в свою машину.

— Все, поехали, — приказал лейтенант, — бывай, Чуркин, — и патрульная машина умчалась.

Костик неторопливо забрался в свою девятку, и покатил на боевой пост, радостно предвкушая грядущие свершения, и вскоре на месте явления примитива остался только размытый меловой круг, да горы окурков и упаковок от жвачки.

sss

— Да это просто праздник какой-то! — умилился Эрдрум, отворачиваясь от зеркала.

— Куда они ее везут? — испуганно спросил Шурик у старикашки, стараясь не замечать раздражающего хихиканья.

— А то ты не в курсах, — ухмыльнулся Творец Примитивов, — знамо дело куда — в ментовку, дело шить! Она же по всем статьям — злостная хулиганка! Вот и вещь-док при ней, и показания свидетелей и прочее.

— И что теперь с ней будет? — от ужаса у Шурика ослабели ноги.

— Ну, че будет, че будет? Да ниче не будет! Посидит маленько, а мент и оклемается! — поведал Эрдрум, — Так што больше года не дадут. Я ж говорил, с предохранителем вещица.

— Как? — перепугался Шурик, — на год посадят?

— Ну дык а как ишшо-то? — развел руками Творец, — нападение при исполнении тут так и светит. А уж после ее показаний про Богиню ей еще большооооооой срок в психушке светит!

И Эрдрум гнусно захихикал, а его рачьи глаза закрутились в разных направлениях. Вепреву до того захотелось дать старикашке в рыло, что он тяжело засопел, но… там, в Питере, в тесном обезьяннике сидела глупая Машка Зверева, которая ждала помощи. Да и не дотянуться ему до мерзкой хари пятиметровой статуи!

— И что мне теперь делать? — подавленным голосом спросил он.

— С чем? — удивился Эрдрум.

— С чем, с чем, — передразнил Шурик Творца, — Спасать ее надо!

Старикашка прекратил хихикать и с притворным сочувствием развел руками.

— Не все так просто, паря! Что сделано, то сделано! — он поскреб пятерней подбородок, — вот разве тока откатить все к началу…

— Это как? — с надеждой в голосе спросил Шурик.