Само....ик....Самогон! (СИ) - Шалдин Валерий - Страница 13

Светило нещадно жгло, поэтому жрецу постоянно приходилось следовать за тенью, хотя ему было лень. Жрецу, которого, кстати, звали Пиву, уже давно всё надоело. Он зло посмотрел на светило и сплюнул в пыль тягучей слюной. В этой местности он отбывал пожизненное наказание за свои еретические мысли, касательно, кстати, этого самого светила, чтоб ему потухнуть. Хорошо хоть братья не отдали его тушку всегда голодным священным крокодилам, а смилостивились, и отправили его сюда в качестве главного хранителя ритуального места. Пиву, как образованному жрецу это место было очень хорошо знакомо, так как именно в этом месте любил проникать в этот мир Архидемон из преисподней. Раньше, а это было пятнадцать оборотов нашей тверди вокруг светила, Архидемон появлялся один-два раза за оборот. Тогда в этом месте было людно. Надо было достойно встретить Архидемона и очень хорошо его умаслить. Почему почитателям бога Пыжу приходилось унижаться перед представителем бездны? Всё было очень просто. Архидемон всегда наливал в священный сосуд немного эликсира бездны. Жрецы этот эликсир растворяли в большом сосуде, а затем выдавали буквально по капле самым достойным людям государства. Эта субстанция могла и практически мёртвого поднять на ноги. Она вдвое, а то и втрое продлевала жизнь лучшим подданным владыки, да удлинит Пыжу дни его жизни, и лечила от всех известных болезней. Поэтому Архидемона встречали всегда представительной толпой с богатыми дарами. Что, конкретно, требовалось представителю бездны, было непонятно, но, на всякий случай, для него наготове держали упитанных животных, самые лучшие фрукты, здесь же были самые красивые девственницы, а также красивейшие статуэтки из различных материалов и много ёмкостей с дорогущими и редчайшими алхимическими препаратами. Обычно Архидемон ограничивался тем, что сгребал своей чёрной лапой именно эти препараты и фрукты. Животных и девственниц он игнорировал. Но уже пятнадцать оборотов он не являлся. Жрецы и владыка ждали-ждали, но что-то темнейший не торопился появляться. Ходили слухи, что в последний раз ему поскупились с дарами, вот он и обиделся. Виновных в этом преступлении отдали крокодилам. Бывшего смотрителя тоже. А эликсира, как поговаривали, оставалось совсем немного, да и то в секретной склянке самого повелителя, да удлинит Пыжу его дни. В первый год после последнего появления Архидемона здесь ещё постоянно находилась представительная толпа из жрецов, военных и чиновников. Толпу надо было кормить. Сначала съели тучных животных. Потом увезли отсюда девственниц. Поговаривали, что их проживание рядом с военными сделало из них не совсем девственниц. Потом постепенно убрались чиновники, те быстро поняли, что постоянно пялиться на площадку, откуда периодически появлялся темнейший, не самое продуктивное занятие. Потом постепенно уменьшалось количество военных, которые должны были нести почётный караул. С количеством военных уменьшилось и их качество. Начали оставлять для почётного караула вояк от которых было мало толку в строевых частях. Потом владыка, да продлит Пыжу его годы, стал искать виновных. Конечно, виновных быстро назначили и успешно накормили ими священных крокодилов. В число виновных загремел и бывший смотритель оазиса. Территория опустела. Никто из жрецов не хотел торчать неизвестно зачем в этой пустыне и отвечать перед владыкой за неявку Архидемона.

Пиву же загремел сюда из-за научных разногласий. И это ему ещё очень повезло. А всё из-за этого светила, чтоб ему пусто было. Пиву считался в государстве одним из самых образованных и одарённых жрецов. В молодости он отличился тем, что написал замечательное заклятие против саранчи. Оно вошло в анналы научной мысли и дало значительную прибавку проса, которого собирали крестьяне, если правильно произносили заклятие Пиву против саранчи. Если тёмные крестьяне, по своему невежеству, что-то путали в строчках заклятия, то прилетала саранча и урожай сжирала. Вот такая беда случалась в сельском хозяйстве из-за невежественных крестьян. Потом виновных в этом безобразии находили. Но священные крокодилы всё равно были голодные, так как тощим крестьянином не наешься. В зрелом возрасте Пиву увлёкся переводом на современный язык древних папирусов. Из-за этого он попал в фавор к сильным мира сего. А как не попасть, если оказалось, что во многих древних папирусах прямо говорилось, что в то время, как будет жить Пиву, окажется, что местный владыка будет обладать исключительной мудростью, умом, дальновидностью, прозорливостью и множеством других весьма нужных просвещённому правителю качеств. Он будет истинным отцом нации и гением современности. А врагов он будет толпами мочить везде, где только поймает, даже в сортире. Также древние папирусы весьма хорошо отзывались о Верховном жреце бога Пыжу, который, вот же совпадение, жил в период научных изысканий Пиву. К научным изысканиям молодого, но одарённого, жреца светские и духовные власти отнеслись с благосклонностью и пониманием его нужд. Пиву был обласкан властью и осчастливлен парой наложниц и даже звонкой монетой. Вот же жизнь была хорошая, со вздохом вспоминал Пиву. И какой только демон дёрнул его доказать, что наша твердь вращается вокруг светила, а не наоборот. Сделал, называется переворот в науке. Чуть дело крокодилами не закончилось.

На учёном совете жрецов его доклад о вращении небесных сфер произвёл фурор. Каких только слов Пиву не наслушался от своих оппонентов. Такими словами даже площадные торговки стыдились кидаться. Заблудшая овца — это был самый мягкий эпитет.

Пиву казалось, что его доказательства движения тверди вокруг светила будут понятны и убедительны. Ведь крокодилу понятно, что происходит смещение звёзд дважды в год на один и тот же угол. Также абсолютно ясно всеми видимое непрерывное изменение положения светила на небе, изменяется полуденная высота светила и угол восхода и заката.

Но братья не хотели слушать его аргументы. Для них такое заявление было слишком кощунственно. Ведь все знают, что твердь покоится на Великом Челне бога Пыжу, око которого и является светилом. Великий Чёлн движется через океан мироздания, а Бог Пыжу в милости своей взирает на твердь и обогревает её и всех людей, а также недостойных гадов на ней, вроде некого брата Пиву, который после таких слов и не брат нам вовсе.

— Наш брат Пиву погряз в ереси, — сказал брат Тулуп. На самом деле он говорил более эмоциональными словами, но которые нельзя произносить в обществе.

Некоторые братья начали уже предлагать исправить еретика, чтобы спасти его душу, конечно, с помощью священных крокодилов.

Но вдруг с энергичной речью выступил жеманный брат Скуря, про которого поговаривали, что он имеет противоестественную тягу к братьям, а не к сёстрам.

Этот Скуря, про которого поговаривали, предложил еретика не отдавать крокодилам, а отдать заблудшего еретика ему на перевоспитание.

Но с такой постановкой вопроса братья не согласились: это было слишком радикально. Точку в дискуссии поставил Верховный жрец. Он сказал, что учитывая прежние заслуги Пиву перед Родиной и верой, он, за свои еретические мысли, которые, конечно, надул ему в уши какой-то вздорный демон, приговаривается к пожизненной ссылке в оазис в качестве местоблюстителя. Брату Пиву впредь запрещается что-либо писать, а его вздорный доклад подлежит сожжению на жертвенном огне.

Так брат Пиву избежал встречи с зубами крокодилов, но попал в жаркий оазис. Когда брат Пиву прибыл в оазис, то его удручило положение дел. Продовольственных припасов практически не было, зато были два военных человека с двумя бурдюками пива. Военные, когда допили последнее пиво и доели последнего козла, начали искать пропитание. Но у брата Пиву ничего не было, за исключением прошлогоднего проса и немного фиников. Осмотрев качество проса, военные переглянулись и засобирались в свой гарнизон. Пиву их больше не видел. Дошли они до своего гарнизона или дезертировали, он не знал. С тех пор брат Пиву уже много лет живёт в этом забытом богом Пыжу месте, еле сводя концы с концами. Пропитание ему изредка привозят местные крестьяне, но его слишком мало. Брат Пиву даже наловчился ловить ядовитых змей и питаться их мясом. От безделья Пиву нарушил запрет Верховного жреца и начал писать на глиняных табличках. Но глины было очень мало, а записать хотелось много, особенно касательно вращения небесных сфер. За объектом Пиву уже практически не следил. Да и что за ним следить? Ну, можно протереть от пыли и песка нишу, где хранится несколько десяток склянок с алхимическими ингредиентами. Хорошо хоть эти склянки не прихватили с собой военные. Ещё можно было протереть кубок, в который предполагалось, что Архидемон будет изливать свой эликсир. Этот кубок военные приспособили для потребления своего дрянного пива, несмотря на протесты Пиву. Хорошо хоть, что они не разбили кубок и не прихватили его с собой, а финики Пиву от военных перепрятал.