Влюбись за неделю (СИ) - Кручко Алёна - Страница 39

– Ритуальные камни? - переспросила я. - Не помню никаких камней там, куда я перенеслась. Только много свечей и какие-то знаки на полу.

– Пол, - коротко объяснил Дугал. - Оникс, яшма или нефрит, в зависимости от направленности ритуала. Иногда – обсидиан. Ощущение, что сейчас – все сразу. Что-то не так. - Он вдруг схватил меня за руку. – Надо выяснить, что происходит.

– Разве нет никого, кто… – но Дугал уже сорвался с места. - Стойте же! Почему вы? Где охрана?!

– Купол! Артефакты! Это и есть охрана! Держитесь, сосредоточьтесь.

Меня дернуло и… А-А-А! Это то самое – «размажет»? Едва не раскатало тонким слоем. Жуткое и неожиданное ощущение, что тебя зажали между двумя прессами. Но мы уже стояли в совсем другом коридоре. И теперь я точно почувствовала этот чертов купол! Дыхание сбивалось, ноги подгибались от слабости.

Вот уж для слабости сейчас точно не время!

Наверное, включились рефлексы, та самая память тела. От макушки к ногам прошла горячая, почти обжигающая волна – и меня наполнили бодрость и сила. Дугал взглянул искоса, хмыкнул:

– Отлично. Держитесь рядом, вперед не лезьте.

Я и не подумала бы! Здесь гул был сильным и мощным, звучал тревожной, ужасающей симфонией. Как орган в церкви, на котором играют что-то совсем не подходящее, какой-нибудь тяжелый рок. Только от рока мне никогда не было так страшно. «Волосы встали дыбом от ужаса» сразу показалось не таким уж фигуральным выражением. Где мы – можно было и не спрашивать. Я узнала подземелья Академии. Те самые, по которым вела меня Шарлотта той злополучной ночью. И не только тогда. Где-то здесь и та самая лаборатория, в которой я единственный раз в своей жизни наблюдала практическую алхимию… и самонадеянную попытку совместить ее со стихосложением.

Теперь Дугал не бежал. Шел медленно, настороженно, словно прислушиваясь – хотя я не понимала, что еще можно услышать в этой оглушающей ро?-симфонии. Разве что… стоило задаться этим вопросом, как мне почудились голоса, тихие, словно доносящиеся издалека. Безэмоциональные, совсем как у Шарлотты. И пугающие – очень пугающие. Пробирающие до мороза по коже, до зубной боли.

Дугал остановился, в то же мгновение впереди распахнулась дверь, и в коридор выскочила студентка. Курс второй-третий, пожалуй. Что она здесь делает?! Осмотрелась с диким видом, взвизгнула:

– Профессор! Там, там!..

– Портальтесь! – заорал Дугал, снова срываясь на бег. – Вызывайте директрису! – Мы оказались рядом с перепуганной девчонкой. Он схватил ее за плечи, встряхнул: – Сейчас же!

– А… А там…

Она запнулась, резко кивнула и исчезла. А Дугал шагнул к двери.

Я заглянула через его плечо. Кажется, это была та самая ритуальная комната, в которой натворила дел Шарлотта. Или точно такая же. Круги из свечей и символов на полу выглядели очень знакомо, как и сам пол, серый с белесыми прожилками. Вокруг того самого, центрального круга, где когда-то… вечность или пять дней назад? очнулась я, стояли студенты. Человек десять… нет, всего семеро. Напряженные спины, сцепленные руки. Речитатив на латыни – вразнобой, дрожащими голосами. Меня окатило их ужасом, как стылой болотной водой. Ужасом и… упрямством? Решимостью?

Один из них, рыжий, вихрастый, дернулся, порывисто обернулся, я увидела белое лицо, панический взгляд, мгновенно вспыхнувшую надежду. «Спасите!» – Дугалу, одними губами.

– Круг! – крикнул кто-то.

Еще кто-то завизжал, шарахнулся в сторону. Кольцо студентов распалось. Только тот рыжий все еще стоял на месте, вскинув руки в защитном жесте – том самом, с которым я ставила щит. Остальных снесло паникой, я едва успела отскочить, иначе сбили бы с ног.

– Вон отсюда! Порталами через коридоры! – заорал Дугал.

В центре круга клубился туман, с каждой секундой все гуще. Или не туман? очень плотно для тумана, материально. Угадываются лица, руки. Скрюченные пальцы, раззявленные в крике рты. Призраки?!

Что делать?!

Кажется, я сказала это вслух, может даже, прокричала. Но ответ тут же стал ясен. Дугал кинулся к рыжему, а я – следом. Я ведь умею этот щит. Умею! И силы должно хватить.

Я вскинула руки, направила в ладони поток магии. Показалось – уперлась в преграду. Живую, агрессивную, хищную. Пресс. Как сдвигающиеся стены в «Звездных войнах» – сколько ни упирайся, а ещё немного, и расплющит всмятку.

Я прикусила губу. Рядом рыжий бормотал что-то, прислушалась:

– Держать, держать… держать…

Дугала не видела, но ощущала где-то рядом. Его магию, какую-то острую, колючую, жесткую, но дающую ощущение безопасности, я узнала. Чувствовала на той самой лабораторной, правда тогда не поняла, что именно чувствую.

И только поверила, что все будет хорошо, ведь Дугал, конечно же, справится… Туманный клубок призраков вспух, налился мертвенным бело-голубым светом и… взорвался? По ушам ударил грохот и словно торжествующий, победный вопль-вой. Меня опрокинуло, пронесло по воздуху и вмяло в стену. Резкая боль в затылке и спине – последнее, что я почувствовала перед тем, как провалиться в темноту.

Темнота рассеивалась медленно. Из нее проступали странные силуэты, черные контуры не то гор, не то каких-то непонятных остроконечных конструкций. Туман, почему-то тоже черный, наползал, мешая рассмотреть лучше. Но казалось, что здесь я уже бывала когда-то. Видела и эти горы, и смутные фигуры то ли людей, то ли зверей, поднявшихся на задние лапы. Видела, но… стерла из памяти, как нечто слишком непонятное, чуждое, нереальное. Не совпадающее с привычной картиной мира.

Я попробовала пошевелиться, хотя бы моргнуть, но почему-то не вышло. Что вообще происходит?!

А потом услышала голос, незнакомый, такой же странный, как и все здесь. Он звучал будто у меня в голове. Отдавался неприятным звоном в ушах и тянущей болью в затылке.

– Слушай, - сказал он. – Слушай и понимай. Тебе и ему осталось два дня. Но их не будет, если ты не сумеешь изменить вероятности. Склони весы в свою сторону. Выбери верную тропу. Их две. Один шаг – неизбежная смерть к исходу седьмого дня. Другой – время, которого всегда не хватает. Забери человека, с которым связана. Сам не уйдет. Знает, что смерть не настигнет, пока охраняет проклятие. Но смерть бывает разной. Истинная доберется до него позже, а другая, не-смерть и не-жизнь, заберет сейчас. Тело останется в белой комнате, под присмотром тех, кто знает силу, но не знает правды. А дух заблудится на незнакомых тропах. Темная жажда древних отнимет последние дни, в которые еще можно обмануть проклятие. И вы оба уже ничего не измените.

– Кто вы? – спросила я. Дурацкий вопрос, но почему-то первым прыгнул на язык.

– О тебе просили. О тебе и о нем. Один очень глупый призрак и одна очень мудрая женщина. Старый Айслинне, зовущийся Призрачным Медведем у смертных, говорит с тобой в знакомом мире. Мире духов и душ. Только в нем мы можем встретиться, и только сейчас, пока твой дух свободен от тела. Но тебе пора возвращаться. Или останешься здесь навсегда.

Призрачный Медведь? Шаман, вспомнила я, тот самый, о котором говорила Сабелла. С которым она встречалась ради меня. «Очень мудрая женщина»… а глупый призрак тогда – очевидно, Шарлотта?

– Спасибо, - пробормотала я. – А эти… призраки, или кто там вырвался?

– Они не твоя забота. И не твоего мужчины – тоже. Защита – дело вождя и верного, древнего места. Торопись.

Дело вождя? То есть, этим кошмаром должна заниматься Маскелайн? Ну да, Дугал же велел той студентке звать директрису. Дугал! ? чем я думаю?! Маскелайн, призраки, защита Академии…. мне же ясно сказали – Дугала надо срочно вытаскивать!

Я хотела спросить, как вернуться, но это оказалось не нужно. Одного воспоминания о Дугале, его имени – хватило. Меня понесло сквозь мутную, удушающую мглу. Черный туман, вязкий и липкий, как смола, затягивал, не хотел отпускать. Я рвалась из него к свету, к телу, которое уже стало моим, лежащему где-то там, далеко или близко – не знаю, в реальном мире. Рядом с Дугалом.

Как же отвратительно и страшно – чувствовать себя мошкой, застывшей в янтаре!