Поэмы, сказки - Пушкин Александр Сергеевич - Страница 23
- Предыдущая
- 23/82
- Следующая
Земфира
Но там огромные палаты, Там разноцветные ковры, Там игры, шумные пиры, Уборы дев там так богаты!..
Алеко
Что шум веселий городских? Где нет любви, там нет веселий. А девы... Как ты лучше их И без нарядов дорогих, Без жемчугов, без ожерелий! Не изменись, мой нежный друг! А я... одно мое желанье С тобой делить любовь, досуг И добровольное изгнанье!
Старик
Ты любишь нас, хоть и рожден Среди богатого народа. Но не всегда мила свобода Тому, кто к неге приучен. Меж нами есть одно преданье: Царем когда-то сослан был Полудня житель к нам в изгнанье. (Я прежде знал, но позабыл Его мудреное прозванье.) Он был уже летами стар, Но млад и жив душой незлобной Имел он песен дивный дар И голос, шуму вод подобный И полюбили все его, И жил он на брегах Дуная, Не обижая никого, Людей рассказами пленяя; Не разумел он ничего, И слаб и робок был, как дети; Чужие люди за него Зверей и рыб ловили в сети; Как мерзла быстрая река И зимни вихри бушевали, Пушистой кожей покрывали Они святаго старика; Но он к заботам жизни бедной Привыкнуть никогда не мог; Скитался он иссохший, бледный, Он говорил, что гневный бог Его карал за преступленье... Он ждал: придет ли избавленье. И все несчастный тосковал, Бродя по берегам Дуная, Да горьки слезы проливал, Свой дальный град воспоминая, И завещал он, умирая, Чтобы на юг перенесли Его тоскующие кости, И смертью - чуждой сей земли Не успокоенные гости!
Алеко
Так вот судьба твоих сынов, О Рим, о громкая держава!.. Певец любви, певец богов, Скажи мне, что такое слава? Могильный гул, хвалебный глас, Из рода в роды звук бегущий? Или под сенью дымной кущи Цыгана дикого рассказ?
Прошло два лета. Так же бродят Цыганы мирною толпой; Везде по-прежнему находят Гостеприимство и покой. Презрев оковы просвещенья, Алеко волен, как они; Он без забот в сожаленья Ведет кочующие дни. Все тот же он; семья все та же; Он, прежних лет не помня даже, К бытью цыганскому привык. Он любит их ночлегов сени, И упоенье вечной лени, И бедный, звучный их язык. Медведь, беглец родной берлоги, Косматый гость его шатра, В селеньях, вдоль степной дороги, Близ молдаванского двора Перед толпою осторожной И тяжко пляшет, и ревет, И цепь докучную грызет; На посох опершись дорожный, Старик лениво в бубны бьет, Алеко с пеньем зверя водит, Земфира поселян обходит И дань их вольную берет. Настанет ночь; они все трое Варят нежатое пшено; Старик уснул - и все в покое... В шатре и тихо и темно.
Старик на вешнем солнце греет Уж остывающую кровь; У люльки дочь поет любовь. Алеко внемлет и бледнеет.
Земфира
Старый муж, грозный муж,
Режь меня, жги меня:
Я тверда; не боюсь
Ни ножа, ни огня.
Ненавижу тебя,
Презираю тебя;
Я другого люблю,
Умираю любя.
Алеко
Молчи. Мне пенье надоело, Я диких песен не люблю.
Земфира
Не любишь? мне какое дело! Я песню для себя пою.
Режь меня, жги меня; Не скажу ничего; Старый муж, грозный муж, Не узнаешь его.
Он свежее весны, Жарче летнего дня; Как он молод и смел! Как он любит меня!
Как ласкала его Я в ночной тишине! Как смеялись тогда Мы твоей седине!
Алеко
Молчи, Земфира! я доволен...
Земфира
Так понял песню ты мою?
Алеко
Земфира!
Земфира
Ты сердиться волен, Я песню про тебя пою.
Уходит и поет: Старый муж и проч.
Старик
Так, помню, помню - песня эта Во время наше сложена, Уже давно в забаву света Поется меж людей она. Кочуя на степях Кагула, Ее, бывало, в зимню ночь Моя певала Мариула, Перед огнем качая дочь. В уме моем минувши лета Час от часу темней, темней; Но заронилась песня эта Глубоко в памяти моей.
Все тихо; ночь. Луной украшен Лазурный юга небосклон, Старик Земфирой пробужден: "О мой отец! Алеко страшен. Послушай: сквозь тяжелый сон И стонет, и рыдает он".
Старик
Не тронь его. Храни молчанье. Слыхал я русское преданье: Теперь полунощной порой У спящего теснит дыханье Домашний дух; перед зарей Уходит он. Сиди со мной.
Земфира
Отец мой! шепчет он: Земфира!
Старик
Тебя он ищет и во сне: Ты для него дороже мира.
Земфира
Его любовь постыла мне. Мне скучно; сердце воли просит Уж я... Но тише! слышишь? он Другое имя произносит...
Старик
Чье имя?
Земфира
Слышишь? хриплый стон И скрежет ярый!.. Как ужасно!.. Я разбужу его...
Старик
Напрасно, Ночного духа не гони Уйдет и сам...
Земфира
Он повернулся, Привстал, зовет меня... проснулся Иду к нему - прощай, усни.
Алеко
Где ты была?
Земфира
С отцом сидела. Какой-то дух тебя томил; Во сне душа твоя терпела Мученья; ты меня страшил: Ты, сонный, скрежетал зубами И звал меня.
Алеко
Мне снилась ты. Я видел, будто между нами... Я видел страшные мечты!
Земфира
Не верь лукавым сновиденьям.
Алеко
Ах, я не верю ничему: Ни снам, ни сладким увереньям, Ни даже сердцу твоему.
Старик
О чем, безумец молодой, О чем вздыхаешь ты всечасно? Здесь люди вольны, небо ясно, И жены славятся красой. Не плачь: тоска тебя погубит.
Алеко
Отец, она меня не любит.
Старик
Утешься, друг: она дитя. Твое унынье безрассудно: Ты любишь горестно и трудно, А сердце женское - шутя. Взгляни: под отдаленным сводом Гуляет вольная луна; На всю природу мимоходом Равно сиянье льет она. Заглянет в облако любое, Его так пышно озарит И вот - уж перешла в другое; И то недолго посетит. Кто место в небе ей укажет, Примолвя: там остановись! Кто сердцу юной девы скажет: Люби одно, не изменись? Утешься.
Алеко
Как она любила! Как нежно преклонясь ко мне, Она в пустынной тишине Часы ночные проводила! Веселья детского полна, Как часто милым лепетаньем Иль упоительным лобзаньем Мою задумчивость она В минуту разогнать умела!.. И что ж? Земфира неверна! Моя Земфира охладела!...
Старик
Послушай: расскажу тебе Я повесть о самом себе. Давно, давно, когда Дунаю Не угрожал еще москаль (Вот видишь, я припоминаю, Алеко, старую печаль.) Тогда боялись мы султана; А правил Буджаком паша С высоких башен Аккермана Я молод был; моя душа В то время радостно кипела; И ни одна в кудрях моих Еще сединка не белела, Между красавиц молодых Одна была... и долго ею, Как солнцем, любовался я, И наконец назвал моею...
Ах, быстро молодость моя Звездой падучею мелькнула! Но ты, пора любви, минула Еще быстрее: только год Меня любила Мариула.
- Предыдущая
- 23/82
- Следующая
