Новый год - пора сражений (СИ) - Кузнецов Данил Сергеевич - Страница 17

А внутри брони находился обширный боезапас и выдвижные (пока не выдвинутые) орудийные турели.

Когда сборка уже была завершена, а электронные глаза робота благодаря мгновенной передаче импульсов в его квантовом «мозгу» моментально просканировали обстановку, пришёл черёд активации вооружений.

Из большей по размерам части робота с боков выдвинулись два «нароста», которые можно было принять за воткнутые в «снеговика» наподобие рук палки, — если бы в них (с двух сторон на каждом — спереди и сзади) не было больших страшных оружейных дул: сзади — гранатомётов, спереди — скольки-то-там-миллиметровых пушек. Плюс (ну, естественно) рядом с дулами находились микроскопические по сравнению с ними отверстия лазеров.

Вот таков был этот безобидный с виду (только с виду, как и всё винтхерлундское!!!) робот-«снеговик», разработанный специально для этой трудной кампании для ещё большего усиления армии «дедов-морозов» и «снегурочек» (чебы здесь учитывались лишь как второстепенный фактор).

И спустя три секунды после включения орудийных систем робот начал выполнять свою программу.

Снизу у него выросло что-то вроде лыж, заработали небольшие, но, тем не менее, довольно-таки мощные двигатели, и робот плавно заскользил по снегу к выходу с территории школы — дыре, проделанной в мутно-зелёном решетчатом заборе с белыми столбиками лазерной винтовкой Дирнера.

Дыра определённо понравилась «снеговику»… разве что тот немного расширил её залпом из своих пушек. Совсем немного… метра на четыре в каждую сторону.

Когда он выехал с занесённой глубоким снегом школьной спортплощадки на улицу Павлова, лыжи автоматически превратились в колёсики. Орудийные системы несколько раз быстро провернулись вокруг своей продольной оси: робот, можно сказать, выбирал, какой вид оружия предпочесть, чтобы обстрелять располагающийся напротив школы дворец культуры «Каменка».

Красноярск, Россия, Земля.

1 января, 00:51 (часовой пояс +7).

Чебы двигались вдоль улицы, рассредоточившись по обеим её сторонам. Из-за небольшого роста их было очень трудно заметить, так что неудивительно, что командование Винтхерлунда решило укомплектовать армию ещё и ими — в количестве этак примерно миллиона экземпляров.

Но в данный момент по Павлова шли всего восемнадцать. Впереди были Хшер — на чётной стороне и с «посохом» в… передних конечностях — и Сыйх — на нечётной, со снайперкой Хшера (командир всё же решился отдать это оружие самому умелому бойцу в отряде; к тому же, у него, Хшера, уже был новый «отличительный знак»).

Шли очень тихо, поэтому «деды-морозы» и «снегурочки», сторожившие в разных местах улицу, не успевали вовремя заметить чебов и отреагировать, прежде чем те аккуратно их «снимали»: хватали, утаскивали во дворы и ликвидировали, дожидаясь момента, когда звук выстрела (ведь у чебов был обыкновенный шумный «огнестрел») маскировался бы шумом взрывов и обстрела, которому (в смысле — обстрелу), похоже, в данный момент подвергался город.

Прошло несколько минут после того, как маленькие мохнатые создания выдвинулись со двора больницы, и теперь они приближались к пересечению с переулком Маяковского, парку и школе номер девяносто. И взрывы и звуки обстрела постепенно становились всё громче. То есть — ближе. И видимее.

Пробираясь мимо ряда аккуратных светлых пятиэтажек, стоящих сбоку за деревьями торцами к улице, Хшер видел, как яркие огненные цветки вырываются из фасада находящегося впереди на другой стороне Павлова величественного здания и кирпично-решетчатого забора парка в те местах, которые к тому зданию примыкали. Глаза чеба различали тянущиеся вслед за каждым снарядом, попадающим в цель, бледные дымные хвосты, исходящие, как он определил, подойдя ещё поближе, из одной точки. И эта точка находилась на его, Хшера, стороне улицы — всего лишь в нескольких десятках метров впереди. И приближалась. Неотвратимо. Открыто. Нагло.

По проезжей части катилось нечто белое и продолжающее обстреливать то, что было когда-то создано землянами, жителями своей планеты, страны, города. Катилось наискосок от школы к ближайшему, северо-восточному, углу парка. Ближе к чебам.

Внутри Хшера поднялась волна негодования. «Почему они стреляют вот так, не по аборигенам, а по городу? — подумал он и см же себе ответил: — У них нет ничего красивого. Только их заводы, лагеря, военные части, жилые комплексы. Всё одинаково, рационально, неинтересно и страшно. И они хотят, чтобы так стало и здесь. Но местные им этого не позволят. И мы — тоже».

Лидер отряда повернул голову влево, увидел Сыйха, дождался, когда тот на него посмотрит, и жестами (не следует забывать о хорошем ночном зрении чебов) посигналил ему: «Стой на месте и останови остальных. Впереди неизвестный объект, представляющий опасность. Будьте осторожны». Сыйх ответил — также жестами: «Хорошо. Сейчас сделаю. Ты пока изучай», — и стал передавать приказания «своей» половине эргшворда, в то время как Хшер просто поднял одну… переднюю конечность с тем же результатом.

Отряд остановился. Чебы замерли, превратившись, казалось, в замороженные огромные плюшевые игрушки, держащие, однако, далеко не игрушечное оружие. Хшер тоже стал таким — только, в отличие от игрушки, в его голове что-то шевелилось. Он напряжённо думал.

Вступить в бой первыми? Тогда у них, чебов, появится шанс уничтожить эту штуку… а у этой штуки появится повод уничтожить их. Но у них же теперь есть лазерное ружьё… Хшер погладил ствол «посоха». Шанс есть — и это уже что-то.

Или, может, обогнуть эту штуку по широкой дуге и пойти дальше искать того местного? «Нет, — сказал себе чеб, — это выше моих сил — смотреть, как эта штука безнаказанно разрушает город, который вообще-то ни в чём не виноват». И его… рука? лапа? (спорный всё-таки вопрос…) непроизвольно потянулась к спуску лучевой винтовки.

Решение было принято.

Вдруг «снегурочка», затаившаяся на углу парка (впрочем, Хшеру со своей позиции её было видно), выглянула из-за кирпичного столба, который являл собой этот угол и служил ей краем укрытия, и начала палить из своего «автомата» куда-то в переулок Маяковского, простреливаемый едва ли не насквозь.

И Хшер понял, что — сейчас или никогда (робот-«снеговик», за которым он наблюдал, успел уже проехать мимо северо-восточных ворот парка и подбирался к углу, где как раз завязалась какая-то шумиха).

— Огонь! — крикнул чеб на родном языке во всю мощь своих лёгких и, не дожидаясь, пока начнут стрелять остальные, впустил лазерный луч в направлении робота-разрушителя.

Начался новый бой местного (может, даже слишком местного) значения.

…Егор со всех ног бежал от преследовавших его «дедов-морозов» и «снегурочек». Он уже не отстреливался: это замедлило бы движение, — а полностью сконцентрировался на беге: именно в этом сейчас было его спасение.

Добежав до белой арки, Егор укрылся на пару секунд за ней и несколько раз наудачу выпалил из «автомата». Затем сразу же рванул дальше по Гастелло: только что он подарил себе ещё одну — две секунды и лишних пять — семь метров форы, что в данных обстоятельствах было просто даром небес.

Он перебежал дорогу и хотел было и дальше понестись прямо вперёд, но что-то заставило его в эти мгновения пересмотреть свои намерения.

«Нет, так дело не пойдёт, — подумало что-то внутри Егора — не он сам, потому что эта мысль промелькнула в нём за доли секунды. — Если ты, дорогой друг, продолжишь бежать по прямой, то тебе гарантированно крышка». И ноги Егора сами его помчали налево, во дворы, в то время как преследователи лишь начинали показываться сзади из-за арки.

Егор вбежал во двор, внимательно смотря по сторонам, потому что было темно, плохо было заметно и где выходы на Павлова, и что находится под ногами. А когда он пробежал по асфальтовой дорожке мимо чёрного внедорожника, у которого верхняя половина странным способом была отделена от нижней и теперь лежала на последней как-то криво, — чьи-то руки схватили Егора за одежду, он не удержал равновесия и упал на покрытый коричневым снегом асфальт, выронив «автомат», и эти же руки крепко сжали копирайтера в объятиях. Егор дёрнулся было… но вдруг увидел лицо Марины рядом со своим и расслабился, на мгновение теряя способность к рациональному мышлению.