Саламанкская пещера - Де Сервантес Сааведра Мигель - Страница 3

• Предыдущая
• 3/4
• Следующая

Издали слышится голос студента.

С т у д е н т (за сценой). Выпустите меня, сеньоры, я задыхаюсь!

П а н к р а с ь о. Это в доме или на улице?

К р и с т и н а. Ну, убейте меня, если это не бедный студент, которого я заперла в чулане, чтобы он там переночевал эту ночь.

П а н к р а с ь о. Студент заперт у меня в доме и в мое отсутствие? Нехорошо! Сеньора, если б я не был так уверен в вашей добродетели, то это прятанье возбудило бы во мне некоторое подозрение. Однако ж поди выпусти его. Должно быть, там вся солома на него повалилась.

К р и с т и н а. Я иду. (Уходит.)

Л е о н а р д а. Сеньор, это бедный саламанкинец: он просил Христа ради пустить его переночевать эту ночь хоть на соломе. Вы знаете мой характер, я ни в чем не могу отказать, коли меня просят; ну, мы пустили и заперли его. Вот он, посмотрите, в каком он виде!

Входят Кристина и студент; у него в бороде, в волосах и на платье солома.

С т у д е н т. Вот если б я не боялся и не был так совестлив, я бы не подвергал себя опасности задохнуться в соломе; я бы хорошо поужинал и имел бы более мягкую и менее опасную постель.

П а н к р а с ь о. А кто ж бы вам дал, мой друг, лучший ужин и лучшую постель?

С т у д е н т. Кто? Искусство мое; только бы страх суда не вязал мне руки.

П а н к р а с ь о. Значит, ваше искусство опасное, коли оно суда боится.

С т у д е н т. Знания, которые я приобрел в пещере Саламанкской (я родом из Саламанки), если только употребить их в дело и не боясь святой инквизиции, таковы, что я всегда могу ужинать и пировать на счет моих наследников, то есть даром. И я не прочь употребить их в дело, по крайней мере на этот раз, когда необходимость меня к тому принуждает и, следовательно, оправдывает. Но я не знаю, умеют ли эти сеньоры молчать, как я умею.

П а н к р а с ь о. Не заботьтесь об них, друг мой. Делайте, что вам угодно; я заставлю их молчать. Я желаю от всего сердца видеть что-нибудь из тех диковин, которым, как говорят, обучаются в пещере Саламанкской.

С т у д е н т. Будет ли довольна ваша милость, если я прикажу двум дьяволам, в человеческом виде, принести сюда корзину с холодным кушаньем и прочим съестным?

Л е о н а р д а. Дьяволы в моем доме, в моем присутствии? Боже, спаси меня от напасти, от которой сама спастись не умею!

К р и с т и н а. Сам черт сидит в этом студенте. Дай бог, чтоб эта проделка добром кончилась! У меня сердце в груди замирает.

П а н к р а с ь о. Ну, хорошо; если только это не опасно и не ужасно, я очень желаю видеть сеньоров дьяволов и корзину с холодным кушаньем. Но я вам повторяю: чтоб вид их не был ужасен.

С т у д е н т. Они покажутся в виде сакристана приходской церкви и цирюльника, его друга.

К р и с т и н а. Что он там толкует о сакристане Репонсе и о господине Роке, нашем домашнем цирюльнике? Несчастные, они должны превратиться в дьяволов! Скажите мне, родной мой, это будут дьяволы крещеные?

С т у д е н т. Вот новость! Когда ж дьявол бывает крещеным дьяволом? Да и зачем крестить дьяволов? А может быть, эти и крещеные, потому что не бывает правила без исключения. Посторонитесь, и увидите чудеса.

Л е о н а р д а. Ах, я несчастная! Теперь все пропало; все наше плутовство откроется. Я умираю.

К р и с т и н а. Смелей, сеньора! Смелый из воды сух вылезет.

С т у д е н т

А! Теперь я знаю, как мне вести себя с этими воплощенными дьяволами. Я пойду к ним и наедине поговорю с ними, да так крепко, что они мигом выскочат; свойство этих дьяволов таково, что их убедишь скорее разумными советами, чем заклинаниями. (Уходит.)

П а н к р а с ь о. Вот что я вам скажу! Если все выйдет так, как он говорит, так это будет такая новая и такая диковинная штука, каких еще на свете не видано.

Л е о н а р д а. Да, конечно, выйдет. Какое сомненье! Что ему нас обманывать!

К р и с т и н а (прислушиваясь). Там возня поднимается. Бьюсь об заклад, что это он их гонит. Да вот он с дьяволами, и целая кладовая в корзине.

Входят студент, за ним сакристан и цирюльник несут корзину.

Л е о н а р д а. Господи Иисусе! Как они похожи на сакристана Репонсе и цирюльника с площади.

К р и с т и н а. Смотрите, сеньора, при дьяволах не говорят: «господи Иисусе!»

С а к р и с т а н. Говорите что угодно: мы, как собаки у кузнеца, которые преспокойно спят под шум молотков; нас уж ничто не испугает, не возмутит.

Л е о н а р д а. Подойдите поближе, я хочу попробовать то, что в корзине. И вы тоже возьмите что-нибудь.

С т у д е н т. Я во славу божию отведаю и начну отведыванье с вина. (Пьет.) Хорошо. Это эскивийское, сеньор ваше дьявольство?

С а к р и с т а н. Эскивийское, клянусь вам…

С т у д е н т. Довольно, черт вас возьми, не продолжайте! Я хорошо знаком с дьявольскими клятвами. Дьявольство дьявольством, а все-таки мы пришли сюда не за тем, чтобы творить смертные грехи, а только приятно провести время час-другой, поужинать и отправиться со Христом.

К р и с т и н а. И они будут ужинать с нами?

П а н к р а с ь о. Э, что ты! Дьяволы не едят.

Ц и р ю л ь н и к. Ну, некоторые едят; конечно, не все; но мы из тех, которые едят.

К р и с т и н а. Ах, сеньоры, оставьте здесь этих бедных дьяволов; они нам ужинать принесли; это будет не очень учтиво, если мы отпустим их умирать с голоду. Они, как кажется, дьяволы очень честные и очень порядочные люди.

Л е о н а р д а. Они нас не пугают; так, если моему мужу угодно, пусть остаются на здоровье.

П а н к р а с ь о. Пусть остаются; я хочу видеть, чего сроду не видел.

Ц и р ю л ь н и к. Господь вам заплатит за ваше доброе дело, сеньоры мои.

К р и с т и н а. Ах, какие образованные, какие учтивые! Клянусь вам, если все дьяволы точно такие, так с этих пор они станут моими друзьями.

С а к р и с т а н. А вот слушайте, так, может быть, вы их и вправду полюбите. (Играет на гитаре и поет.)

Ц и р ю л ь н и к

С а к р и с т а н

Ц и р ю л ь н и к

С а к р и с т а н

• Предыдущая
• 3/4
• Следующая