Эверетта v2.0 (СИ) - "Арх" - Страница 11

Поговорили.

И там я ему под пивко и костерок свою историю и поведал. Помолчали.

Поверил — нет? Не знаю. Может решил, что я это из страха перед неизбежным выдумал. Только под конец решили тряхнуть стариной на прощание. Заслали охрану за инструментом, у меня студия прямо в клинике была. Любой каприз за ваши деньги. И сыграли Индилу. Он на виолончели, я на скрипке. Как тогда. Душевно зашло, под настроение.

На прощание я ему сказал, что если меня в следующей жизни встретит, пусть мимо проходит. Оригинальный я, тот еще придурок.

— А я оригинальный?

— Конечно!

— И ты может еще со мной встретишься?

— Запросто.

— Тогда сыграй со мной Индилу.

Так и остался тот Гарун в памяти. Ночь, берег, затухающий костерок, встающее солнце. И Индила.[6] Я тогда только его ждал, и после собирался уже откинуться. Мучаться смысла не было. Но пришлось задержаться в той реальности, пока я это настроение встающего солнца в музыку не перевел. Реквием. На три месяца застрял, пришлось у Карлоса помощника заказывать, боялся не успеть. Но превозмог таки.

Скрипка всегда со мной, это имидж, это важно. Так что достаю из футляра свою четвертушку, показываю пиццикато.

— На две октавы ниже можешь?

Тот пожал плечами так же как тогда, и сделал на две октавы ниже.

— Норма. Теперь вдвоем. Начинай.

И я вступил. Отыграл ему Индилу, сказал спасибо, развернулся и уже ждал, что будет сзади "Стой! Что это было?" Но не случилось. Промолчал Гарун. И я ушел. Все таки в одну воду не войти дважды. Ну и ладно.

Москва, СССР. 5.10.1973.

Заходим с уставшей вусмерть Марией в плацкарт до дому. Я даже прикемарить успел, пока она с билетами бегала. Так что отдохнул. Хорошо мелким, быстро устают, быстро же восстанавливаются. Плюхаемся, Мария расталкивает чемоданы. Я привычно лезу на верхнюю полку. Поезд — дом родной. Мотались в Москву на прослушивание, на худсовет, на запись, и на финальный концерт еще тоже ехать.

— Что за вещь ты играла в оркестре?

— Индилу.

— Мне ты ее не играла?

— Не. Это прямо там на месте пришла.

— Дирижер просил у меня клавир, а я даже не знала о чем он говорит.

Сама не видела. Это что-то индийское?

— Да нет, просто так. А может ему сразу и оркестровку сделать?

— Не, я же не знаю для кого он ее просил, может не для своих, сделай клавир, а там пусть сам разбирается.

— Угу.

— К финалу сделай.

— Угу.

А Мария-то воспитанию поддается. Уже никаких сюсюканий. Короткий деловой разговор. Может и инфу мне начнет выдавать, а то все через маму узнавать приходится.

Мы вышли в финал. Все таки класс не пропьешь. Там вообще по меркам будущего бедненько, но чистенько. Не шоубиз, а самодеятельность какая-то. По домашнему.

Моя "Сказка на ночь" зашла на ура. Не зря напрягался с идеологической чистотой текста. Никаких намеков на эйджизм. Малышни полно, даже целый хор пионеров. Пришлось значок нацепить и выступать в этом идиотском прикиде анимешной горничной, который тут называют школьной формой.

И в целевую аудиторию попал, и с музыкой не промахнулся. Вкус у публики предполагался ближе к классике, никаких попов, роков или, прости господи, нью эйджа. Допустима щепотка джаза, но в меру. А раз с "Сказкой" прокатило, то и остальное пройдет как по писаному.

Зато как круто прозвучало: Песню "Сказка на ночь" Александры Ромм на стихи Александры Ромм исполняет… Автор. На третье повторение у ведущего духу не хватило.

Раньше ее звали "Осень", и пела ее незабвенная Тамара. В Москве 16 лет вперед. Специально выбрал поближе к этому времени. На два голоса.

Она хотела с Магомаевым, но тот отказал, пришлось переделывать Магомаева в скрипку. Про осеннюю грусть там было. Женский ведет вверх, скрипка ее успокаивает и опускает на землю. А там подхватывает голос и опять тащит вверх. Главное — стихи. Переделал на то, как девочка мечтает о том как попасть в сказку, а мама ее пытается уложить спать. Кавай — 100 %. Потом допер, что голос у меня на октаву выше Тамариного, потащил скрипку соответственно. Все вылетело в диапазон пикколо — сплошной писк. Спускал, спускал, доспускался до альта. Тогда пошло. Но от альтиста нужна была точность. Фактически дуэт. Но прокатило. Ох, незабвенная Тамарка, она же сейчас где-то моего возраста. Сколько же их, незабвенных, было. И каждой заразе нужен был композитор в личное пользование, кроме Тамарки, с ней работалось легко и приятно.

Все в финал вышедшие считаются лауреатами, так что остальное уже просто формальности.

И главное про бабки я выяснил. Мария регистрирует все в ВААП, и бабки пойдут маме. А я маленькая еще, чтобы такими вопросами заниматься.

Теперь я спокоен, если что в загребущие мамины руки попадет, то оттуда это никто не вытащит. Даже я. И это очень плохо, надо отстегивать Марии ее процент. То, как она работает, должно быть оплачено. Сомневаюсь что школа платит учителям существенную прибавку за работу агента. Меня ждет серьезный разговор с родителями.

Промоушен сделали, надо чес начинать, а у меня агент некормленный. А надо ли? Ну срубим мы пару тыщ, все равно это копейки по сравнению с доходом от той же "Считалочки". Тыщи мне все равно не отдадут, нефиг и напрягаться.

Цепляюсь ногами за дугу, свешиваюсь с верхней полки к сумке. Достаю "Матричное исчисление. Задачник" и тетрадку. Перед сном хорошо позаниматься математикой. Перед сном все лучше в голову укладывается.

Москва, СССР. 12.12.1973.

Все похлопали и мы потопали. Финал спет. Принимаемся за новые проекты. И первый сразу нарисовался в лице дирижера с Индилой. Он оказывается тоже был в оркестре, когда я ее Гаруну играл. Сцену всю видел.

Воображение у него сыграло и он задумал клип. Здесь говорят "Музыкальная зарисовка".

Сценарий по тому, что было в реальности. Только Гаруну дадим полную партию и остальным тоже. А мне солировать. Общий план. Оркестр стоит, музыканты ходят, разговаривают. К виолончелисту подходит девочка.

Крупный план. Она показывает как играть, виолончелист кивает и начинает свою партию, включаюсь я. Много крупных планов, музыканты улыбаются, рассаживаются и каждый дополняет мелодию своей партией.

Неплохо.

Простенько и со вкусом. Давай сделаем. Солист есть, остальное день работы. Хрен вам.

Провозились три дня. Репетиции, подгонки, поправки. Споры с дирижером и угрозы от меня развернуться и уйти. И все это в образе кавайной няши.

Нервотрепка усиливалась еще и тем, что я попал в родную для меня среду и ужасно боялся провалиться в свой настоящий образ — Маэстро.

Окружающие получат конгитивный диссонанс, когда маленькая девочка начнет топать ногами, швыряться предметами и материть всех на четырех языках сразу. Как в принципе с этим стадом баранов и надо поступать, если хочешь от них добиться реального звука.

Черт знает что! Слова Автора композиции для них ничего не значат! Когда мне заявили, что я ничего не понимаю в музыке, чуть не сдержался и не наорал. Успокоился, подумал, и закатил им классическую детскую истерику со слезами, воплями, что они меня ненавидят, падением на карачки и вызыванием мамы. Тут-то они вспомнили с кем имеют дело, и дальше уже опасливо косились.

Не буду больше с ними работать. На крайняк, пока не повзрослею.

У них тоже желания не возникнет. Гарантия.

И все-таки я вумный. Были у меня сомнения в необходимости певческой карьеры. Проще бы было на основе "девочки со скрипочкой" сколотить квартет или квинтет, да и гнать произведения в минимальной аранжировке. Как промоушен. А там их расхватали бы по всему миру и авторские поперли бы. Ан нет. Возрождения классики еще не случилось и здесь на эстраде ее просто не поймут. А без промоушена опусы будут лежать мертвым грузом, никому не нужные. Еще лет сто. До возрождения.