Саван Вечности (ЛП) - Гудкайнд Терри - Страница 13

— Объединившись, мы сокрушили их одним ударом, — сказала Тора со своего высокого трона. — Мы работали с колоссальной магией, высвобождали мощь духа нашего народа. А что касается цены… — Она с невольным уважением посмотрела на своего мужа. — Главнокомандующий волшебник был центральной точкой заклинания окаменения. Максим использовал магию, чтобы обратить их всех в камень.

Он казался очень довольным собой.

— Я всегда был лучшим скульптором в Ильдакаре, хотя моя милая жена тоже обладает могущественной магией, которую использовала против дорогой Лани.

— Мы прекратили осаду и одолели армию Утроса, но понимали, что война на этом не закончится, — продолжила Тора. — Император Керган мог собрать другое войско, чтобы отомстить, или это мог сделать другой деспот. Мы от этого устали. — Фарфоровое лицо властительницы раскраснелось.

— Нам это наскучило, — добавил Максим, посылая Никки улыбку.

Она напряглась. Он с ней заигрывает?

— Итак, мы оградились от опасностей внешнего мира, — продолжил главнокомандующий волшебник. — Мы выстроили заклинание из стен города, а затем возвели саван, который заключил нас в защищенную действительность, где мы безопасно жили на протяжении пятнадцати веков. — Он скрестил свои худые руки поверх распахнутой рубашки.

Тора закинула одну стройную ногу на другую, всколыхнув небесно-голубые юбки.

— Это позволило нам создать здесь идеальное общество. — Она посмотрела на гостей, и ее улыбка напомнила Никки изгиб острого ножа.

Двое молодых ученых добрались до последней линии западных гор вдалеке от Твердыни и остановились, уставившись на широкую полосу воды перед ними. Никки отправила их в путь с важным поручением, но чудесам все не было конца.

Оливер моргнул несколько раз, чтобы сфокусироваться. После нескольких лет в архиве, проведенных при свете ламп за изучением бессчетного множества поблекших рукописей, его зрение было лучше приспособлено к чтению. Открывшийся простор поражал его воображение.

— Это океан? — спросил Оливер с благоговением. — Я никогда не видел океана.

— Никто из Твердыни не видел, — сказала Перетта. — Ни разу в жизни.

Худенькая девушка, стоявшая слишком близко, рукой заслонила глаза от косых лучей послеобеденного солнца. Она была одной из помнящих, которые использовали свой дар для запоминания бессчетных магических и исторических книг архива волшебников. К сожалению, из-за этой способности Перетта считала, что знает все на свете.

— Но это не океан, — она подняла тонкую руку с отставленным указательным пальцем, словно читала лекцию. — Это река, впадающая в океан, как и описывали нам жители Локриджа. На противоположной стороне виден берег.

Оливер снова прищурился. Да, на другой стороне был берег, и не так уж далеко.

— Река гораздо шире той, что течет через каньоны Твердыни.

Перетта фыркнула.

— У нас всего лишь ручеек. А это — настоящая река.

Оливер поправил мешок на плечах. Его мышцы болели после многих дней пути по Древнему миру, а лямки натерли кожу.

— Я и настоящей реки никогда не видел. — Он знал, что ему и его спутнице предстоит долгий путь, чтобы доставить важное сообщение лорду Ричарду Ралу.

Перетта одарила его улыбкой, что делала нечасто:

— Как и я.

Девушка была довольно милой, когда с ее лица исчезало выражение всезнайки. Восемнадцатилетняя Перетта была нескладной, угловатой и слишком уж худой. Оливеру больше всего нравились в ней большие карие глаза и темные кудряшки, из-за которых ее голова походила на одуванчик. Хотя у Оливера было плохое зрение, вблизи он мог хорошо разглядеть лицо своей попутчицы — а они провели рядом много времени с тех пор, как покинули укромные каньоны архива.

Путники спускались к реке из предгорий, придерживаясь старой дороги, которая становилась все шире и была изрезана колесами повозок. По обеим сторонам росли высокие травы, сорняки, цветы, попадались дикие розовые кусты и низкие ивы. Сама мысль о том, что кто-то ходил этой же дорогой, может даже совсем недавно, унимала тоску Оливера по дому. Твердыня осталась далеко позади.

Оливер начал надеяться, что впереди окажется деревня, дружелюбные жители которой предложат ужин и вечерний разговор, не говоря уже о крыше над головой, двух отдельных кроватях… его устроит даже один комковатый тюфяк на двоих. Они с Переттой научились довольствоваться тем, что есть. У них была одна цель с тех самых пор, как колдунья Никки отправила их в путь с заданием.

Люди Твердыни, да и всего мира, были в неоплатном долгу перед Никки и ее компаньонами. Сначала она победила Поглотителя жизни, сила которого могла иссушить весь мир, а после уничтожила Викторию и разрушительную бурную растительность. Это стоило жизни бедной сироте Чертополох. С великим прискорбием они похоронили девочку в месте с видом на долину, которую она помогла спасти.

Но у Никки с Натаном была иная цель. В благодарность за помощь, а еще и потому, что так было правильно, жители Твердыни отправили двух добровольцев в долгое путешествие по неизведанному континенту — в Танимуру и Д'Харианскую империю. У Оливера и Перетты были письма для лорда Рала, а также копии записей из книги жизни Натана. Но самое главное, лорд Рал и сестры Света должны узнать об обширных магических знаниях, которые хранятся в Твердыне.

Поддавшись порыву воодушевления, Оливер вызвался в путь, думая о возможностях огромного мира, о котором ему доводилось только читать. Он толком не знал, на что согласился.

Перетта согласилась составить ему компанию в качестве представителя помнящих, чьи взгляды часто расходились с мнением ученых, к которым относился Оливер. Порочная Виктория была главой помнящих, и юноша задавался вопросом, что двигало Переттой: чувство вины или чувство долга. Никто не спрашивал их о причинах решения, и эти двое просто отправились в путь.

Готовясь к путешествию, Оливер прочесал архив в поисках справочников о населенных землях к западу от гор, о побережье и бескрайнем океане. Он был беспокойным и робким юношей, который часто болел в детстве. Оливер вырос в заставленных книгами туннелях громадной месы и посвятил себя чтению и каталогизации. Воспитанники Твердыни должны были составлять перечень тысяч томов, просто записывая названия и упорядочивая книги, свитки и таблички. Ничего больше — архивные магические знания нельзя было использовать, поскольку они считались слишком опасными. Так оно и было.

«Прежде чем начать истинное обучение, мы должны познать содержимое библиотеки», — так им сказал однажды ученый-архивариус Саймон. К сожалению, Оливер часто настолько погружался в чтение, что проводил часы за изучением истории, легенд, географии и мудреных магических знаний… и напрочь забывал о каталогизации.

Перед отбытием он решил заглянуть в известные карты западных земель. Когда он наконец был готов двинуться в путь, нетерпеливая Перетта встретила его за пределами каньона Твердыни.

— Я уже собралась. — Она постучала по лбу пальцем. — Все необходимые знания у меня здесь. Тебе не нужно было беспокоиться.

Удалившись от каньонов и высокого пустынного плато, они пошли по маршруту, подробно описанному и зарисованному Натаном. Из-за смертоносного воздействия Поглотителя жизни в течение многих лет большинство поселений вокруг великой долины были заброшены, от них остались лишь призрачные фундаменты и пустынные улицы.

Однако в маленьких горных поселениях двое путешественников обнаружили сельских жителей, шахтеров, фермеров, пастухов, которые словно пробудились от глубокого неестественного сна. Достигнув городка Локридж, Оливер назвал имена Никки и Натана. Путников встретили с восторгом и дали все, что могло им понадобиться.

С тех пор прошло немало дней, и теперь Оливер с Переттой шли по дороге вдоль реки, слушая ласковый плеск воды. Юноша размышлял о пути, который лежал перед ними и по которому Никки, Натан и Бэннон пришли из Д'Харианской империи. Натертые ноги заставили с унынием думать о бесчисленных шагах, которые еще предстоит сделать, но Оливер упрекнул себя поговоркой, которая всегда утешала его еще в Твердыне: «Можно прочесть даже самую толстую книгу, если читать все страницы по очереди. Можно прочесть всю библиотеку — книгу за книгой, полку за полкой, комнату за комнатой».