Воспарить к небесам (ЛП) - Эшли Кристен - Страница 26

Теперь компания принимала активное участие в морском бурении.

Семья моей матери занималась морскими перевозками, такими же крупными, как и семья Онассис.

Я только надеялась, что Микки не спросит о ней.

Его взгляд скользнул мимо меня к стене с окнами, за которыми открывался многомиллионный вид на море.

— Нет нужды работать, — пробормотал он.

Я не ответила, потому что понимала, он точно знает, почему у меня такой многомиллионный вид, почему я могу продать все свои вещи и почти сразу же заменить их, и почему у меня было много времени, чтобы работать волонтером в доме престарелых.

Я также знала, что он думает, что это нехорошо.

Он оглянулся на меня и доказал это, резко заявив:

— Я не хочу кекс, Амелия.

— Ладно, Микки, — тихо сказала я.

— Спасибо за рецепты, — ответил он. — Эш они понравятся.

Я молча кивнула.

Он поднял руку и опустил ее.

— Можешь продолжать делать то, что делала. Я знаю, где дверь.

Я была уверена, что так и есть.

— Ладно, — сказала я. — И все же, была рада тебя видеть.

— Да. И я тоже, — рассеянно пробормотал он, поворачиваясь.

Я наблюдала, как он прошел через дом, направляясь прямо к двери.

Прежде чем закрыть ее за собой, он посмотрел мне в глаза, сказав:

— Увидимся, Амелия.

— Увидимся, Микки, — ответила я.

Он кивнул, закрыл дверь и исчез.

Я закрыла глаза.

У меня зазвонил телефон.

Я открыла глаза, схватила телефон и выключила звук.

Затем, поскольку у меня не было выбора, или чего-то, что было бы полезно для меня, я вернулась к своим кексам.

*****

Я понятия не имела, получил ли Микки мое письмо.

Я просто знала, что он не ответил, как обещал, чтобы поделиться своим номером телефона.

И я сказала себе, что меня это устраивает.

Но я солгала.

ГЛАВА 6

Ни один из них не ответил

В три тридцать в пятницу, когда мои дети вновь должны были прибыть ко мне, я была готова.

Слова Микки о том, что его бывшая жена позволяет своим детям делать все, что угодно, потому что компенсирует свои слабости, не ускользнули от меня.

В свой первый визит они приезжали, чтобы здесь обосноваться. Сделали они это или нет — было их выбором (хотя, поскольку их здесь почти не было, я знала, что они этого не сделали).

Теперь пришло время объяснить им, что это их дом, я их мать, мы семья, и все должно происходить определенным образом.

Поэтому, когда я стояла в проеме открытой парадной двери и смотрела, как подъезжает красный «Цивик», я была готова встретиться лицом к лицу со своими детьми и продолжить исцеление.

Прибытие в дом проходило точно так же, как и в первый раз. Дети похватали свои сумки. Я их поприветствовала. Пиппа на меня не смотрела. Оден почти не обращал внимания.

Я впустила их и закрыла за нами дверь.

Хотя оба они с удивлением уставились на очень изменившуюся гостиную, они делали это, направляясь прямиком в свои комнаты.

На глубоком вдохе я набралась храбрости и на выдохе скрестила руки.

— Подождите секунду, ребята, — крикнула я.

Они остановились и повернулись ко мне почти у самого входа в гостиную.

Переводя взгляд с одного на другого, я выложила все так, как репетировала.

— Ладно, просто хочу сказать, что если у вас есть планы на сегодняшний вечер с друзьями, я не хочу заставлять вас их менять в последнюю минуту. Так что я позволю вам уйти, если это то, что вы собираетесь сделать.

Оден скривила губы. Лицо Олимпии ожесточилось, и она уставилась в пол.

— Завтра, — продолжала я, — у нас будет семейный ужин. Если у вас есть планы, вам нужно их изменить. Вы можете делать все, что пожелаете, в течение дня и после обеда, но едим мы вместе. И, в конечном счете, я хотела бы познакомиться с вашими новыми друзьями, поэтому желательно, чтобы вы подумали о том, чтобы пригласить их. И еще я скажу, что провожу с вами не так уж много времени. Я скучаю по вам, когда вы уезжаете. Я все время думаю о вас. Так что, когда вы будете у меня, мне бы хотелось проводить с вами время. Это означает, что после этого уик-энда я попрошу вас, когда вы находитесь со мной, планировать наше совместное времяпрепровождение, а не делать что-то еще.

Это заставило меня увидеть глаза Пиппы, которые превратились в щелочки, а Оден впилась в меня взглядом.

— Если это не что-то особенное или то, чего вы не хотите пропустить, — мягко сказала я. — Разумеется, в таком случае я хочу, чтобы вы это делали. Но если это не так, мне хотелось бы, чтобы вы были со мной.

Пиппа подтянула бедро, слегка вытянула ногу и скрестила руки на груди, глядя на мебель в гостиной.

Оден продолжал свирепо смотреть на меня.

— В воскресенье, — продолжала я, — я иду на аукцион недвижимости. — Я махнула рукой в сторону гостиной. — Как я уже вам писала, а теперь вы и сами можете видеть, я продала большую часть наших старых вещей, чтобы собрать деньги для городской юношеской Лиги по боксу. Новый город для меня, новое начало во многих отношениях, в том числе, я надеюсь, с вами двумя.

Я остановилась, внимательно наблюдая за ними, но ни один из них ничего мне не сказал, Пиппа целенаправленно смотрела на море.

Так что у меня не было другого выбора, кроме как продолжать в том же духе.

— Я иду со своей новой подругой, Джози. Она очень милая. Я бы хотела, чтобы вы с ней познакомились. Я никогда не бывала на аукционе, но это может быть весело. И еще многое предстоит сделать, чтобы этот дом стал нашим, и я была бы очень, очень счастлива, если бы вы приняли участие в этом вместе со мной.

Никто из них ничего не сказал.

Я сделала еще один вдох, и продолжила.

— Я уже распаковала вещи в ваших комнатах. Я также их все просмотрела. В эти выходные я бы хотела, чтобы вы перебрали груды вещей, которые я отобрала из того, чем вы больше не пользуетесь или вам не нужно. Если они не нужны вам, то ими могут воспользоваться в другом месте. Но если это не так, я хочу, чтобы вы их забрали. Так что просто разберись с этим для меня, возьмите то, что хотите сохранить, отложите то, что не нужно, в одну из дополнительных комнат, и я разберусь с этим за вас. И, Пиппа, — позвала я. Она посмотрела на меня, и я улыбнулась своей малышке. — У меня есть сюрприз для тебя в твоей комнате. Надеюсь, тебе понравится.

Она ничего не ответила.

Мне больше нечего было сказать.

Мы с детьми стояли в пятнадцати футах друг от друга, разделенные тысячами миль, и делали это молча.

Наконец Оден заговорил:

— Ты закончила?

Его слова и тон глубоко ранили меня, и я почувствовала, как мое сердце закровоточило.

— Да, — ответила я. — Кроме того, я испекла овсяное печенье с корицей. Оно лежит в жестяной банке на кухонном столе. Возьмете сами.

Оден проигнорировала это, хотя они были особенно любимы им, и вместо этого сказал:

— У нас обоих планы. — Я облизала свои губы и сжала их вместе, кивнув. — Итак, если ты закончила, мы можем вернуться к ним? — злобно спросил он.

— Как я уже сказала, дорогой, можете. Но я хочу, чтобы завтра вечером вы оба были дома и мы с вами поужинали, — сказала я ему.

— Без разницы, — пробормотал он, поворачиваясь, и Пиппа последовала за ним.

— Не без разницы, — окликнула я и сделала это твердо, снова привлекая их внимание. — Я говорю серьезно, дети. Я хочу, чтобы завтра вечером вы были дома, и мы бы поужинали.

— Раз должны, будем, — отрезал Оден.

Это было не так уж много, но я согласилась.

Я посмотрела на Пиппу.

— Милая? — спросила я.

— Если я должна это сделать, то сделаю, — пробормотала она.

Это было то же самое, но я все равно приняла это.

— Спасибо, — пробормотала я.

Пиппа посмотрела на брата и закатила глаза.

Оден посмотрел на сестру и покачал головой.

Затем они оба больше не задерживались и исчезли в коридоре.

Вскоре после этого они снова появились.