Личинка (СИ) - "Michael" - Страница 48

— Смотри какой старый, загнётся ещё, — причмокнув сказал он.

— Ни чо, этот не загнётся, — пренебрежительно бросил Шилов, — узнал я этого гада, шустрый дедок, ушел тогда из распределителя. И девчонку с собой утащил.

— Это что, тот самый дед, которого мы на улице взяли, а он от нас ушел?

— Ага, он самый.

— Ну, тогда ему ещё можно добавить, — с этими словами в другой бок прилетел еще один удар. Застонав, попытался свернуться в позу зародыша, но верёвки не дали этого сделать. — Мне за его побег, старшина такой втык устроил…

«Критически малое значение запасов энергии для регенерации, процедура восстановления приостановлена».

Как всё плохо, даже энергии пересталохватать.

— Не ты один пострадал от этого урода, — третий пинок вышел уже не такой сильный, били уже не от души, а так, в назидание.

— Прекратить избиение! — раздался голос Лебедева.

— Командир, мы тут это, воспитательную работу проводим, — хохотнув, ответил Серков.

— Что, наш ниндзя очухался? — подойдя ко мне, Лебедев наклонился и, подняв мою голову за волосы, заглянул в лицо: — Допрыгался, дедуля? Ща, мы с тобой вдумчиво пообщаемся…

— Поцелуй меня в зад! — прохрипел я киношную реплику, желая разозлить своего мучителя.

— Какие нынче деды пошли не воспитанные, это тебе в качестве аванса! — размахнувшись, он картинно ударил меня по лицу ладонью.

Чего-то подобного я и ожидал. Еще в начале замаха, восприятие растянулось, позволяя уследить за всем происходящим вокруг и поймав момент касания ладони моего лица, заставил мир моргнуть, определив зону переноса в десяти сантиметрах от тела.

Я лежал на верхнем ярусе, возле одного из магазинчиков, торговавшим всякой китайской мелочью. По лицу, неприятно скользнув пальцами по щекам, упала отрубленная кисть руки. Рядом, судорожно сокращаясь, корчилась вторая ладонь, неприятно шевеля пальцами. Отвратительная картина. Подо мной, неудобной горкой лежал кусок бетонного покрытия, повторяя контур моего тела, перенесённый наверх вместе со мной. Сдерживая стон, скатился с бетонной горки и попытался подняться на ноги, но боль в правом боку практически швырнула меня обратно на пол. Внизу, истошно орал Лебедев. Его вопли райской музыкой отдавались в моём сердце.

«Кристина, заблокируй боль», — скомандовал я, снова пытаясь встать.

«Для блокирования болевых рецепторов не хватает энергии усиления».

Чёрт, опять энергия. Достав аварийный запас таблеток, разорвал упаковку и высыпал все таблетки в рот. Во рту было сухо как в пустыне, перемалывая зубами крошки от таблеток, пытался выдавить хоть немного слюны. Дело продвигалось медленно, организм никак не хотел отдавать драгоценную влагу. Внизу, команда Лебедева суетилась, пытаясь оказать первую помощь пострадавшему командиру. Тот, лёжа на полу, материл своих подчинённых, меня и весь мир. Какая прекрасная картина. Погоди, сейчас очухаюсь, и продолжим наш разговор.

Достав нож, постанывая от боли в боку, срезал остатки верёвки с рук и ног, что бы не передавливали конечности. Слюна наконец-то начала растворять таблетки глюкозы и живительная влага потекла по пищеводу в желудок, постепенно позволяя Кристине гасить боль. Высунувшись из-за края галереи, посмотрел чем заняты менты. Лебедеву уже перетянули руки, чуть повыше локтей. Шилов бинтовал обрубки рук своему командиру, Серков же был занят сооружением носилок.

Не понял, кого они нести собрались? Но приглядевшись внимательней, понял, что я у Лебедева не только руки отрезал, но еще и коленную чашечку на правой ноге прихватил, которую он так удачно подставил под мою способность. Ну, это просто праздник какой-то. Одним усилием сразу три конечности покалечил. Он, конечно восстановится, но кто ж ему даст! Дождавшись, когда боль в боку совсем угаснет, поднялся на ноги. От нахлынувшей слабости, меня качнуло будто сухое дерево на ветру. Переждав приступ, снова глянул вниз, определяя диспозицию и готовя план атаки.

Так, их двое здоровых и молодых, значит у меня только один удар, на двоих. Второго шанса не будет. Где-то в глубине сознания опять пискнул здравый смысл, предлагая уйти отсюда пока я цел. Задавив голос разума, как не конструктивный, сосредоточился на происходящем внизу. Весь расчёт строится на неожиданном появлении, хотя и оно не всегда помогает. Пример с первой моей атакой, наглядное тому подтверждение. Вывод — дождаться когда оба противника окажутся рядышком друг с другом и тогда бить. Задача ясна — ждём.

Замерев в темноте верхнего яруса, не шевелясь, наблюдал за копошением внизу. Шилов с Серковым сходились и расходились занимаясь подготовкой к эвакуации командира, но подходящий момент для атаки не возникал. Вот уже и импровизированные носилки, собранные из черенков лопат и брезента, готовы, а я всё медлил, не решаясь атаковать. Но в какой-то момент я расслабился, поняв, когда и как нужно будет ударить.

Дождавшись, когда они положат раненного на носилки и нагнутся, ухватившись за ручки, появился прямо за спиной Серкова, на расстоянии вытянутой руки. Одним взглядом охватив картину предстоящего боя, разрядил молнию, коснувшись его спины в районе поясницы. Поймал я его удачно, он только начал разгибаться, как разряд прошёл от поясницы в ноги, лишая их возможности удерживать тело. Рухнув на носилки, он конвульсивно задёргался от полученного разряда, беззвучно разевая рот в пароксизме боли, не в силах издать ни звука. Знаю, знаю, когда человека бьёт током, первые несколько секунд кричать невозможно, все мышцы скручивает судорога. Шилов, успевший разогнуться, не удержал двойной вес носилок, выпустив черенки лопат из рук. Не давая ему опомниться, применил на него молнию, вышибая из противника дух.

Всё, все лежат. С носилок, на меня таращился ничего не понимающий Лебедев. Теперь самое неприятное. Пошатываясь от боли, которая прорывалась через блок Кристины, и слабости, подошел к всё еще подёргивающемуся в конвульсиях Серкову, стащил тело с носилок, наклонился и, взяв его голову в руки, заставил мир моргнуть. Немножко, буквально на полметра назад от носилок. Кровь, хлынувшая из обрубка шеи, выплеснулась мне на штаны, заливая ботинки. Вот чёрт, весь измазался.

«Получено шесть тысяч пятьсот тридцать шесть единиц опыта, захвачено два умения».

Оказывается, как выгодно, в плане опыта убивать людей, да еще и умения, какие-то захватились в придачу. Посмотрел на лежащего Лебедева. Тот с ужасом наблюдал за моими действиями, понимая, что скоро придёт и его очередь.

— Погоди, и до тебя руки дойдут, — успокаивающе произнёс я, — только с холуем твоим разберусь.

Глянув на голову в своих руках, брезгливо поморщился, отшвырнул её в сторону, затем подойдя к лежащему без сознания Шилову, повторил операцию по удалению головы.

«Получено семь тысяч двести единиц опыта, захвачено одно умение», — отчиталась Кристина.

Интересно, почему такая разница в опыте? Погоди, если память мне не изменяет с другим, то Артёмка, что-то говорил про зависимость количества получаемого опыта от уровня монстров. Сознание, стремясь отрешиться от совершаемых действий уводило мысли в сторону незначительных деталей.

— Ну что, пообщаемся? — повернулся я к Лебедеву.

Тот заскрёб обрубками рук по носилкам, стараясь отползти от меня, выпученными глазами глядя, как я приближаюсь к нему.

— Не подходи! — заорал он, свалившись с носилок.

— А то что? — хихикнув, спросил я. — Ты меня дубинкой по голове стукнешь? Или в прокуратуру пожалуешься? Ах да, я же забыл, ты теперь сам себе прокуратура. Давай, начинай жаловаться, я послушаю!

— Старик, ты безумен! — воскликнул Лебедев. — Посмотри, я истекаю кровью, а ты убил двух представителей закона!

— Закона?! — взвился я. — Ты говоришь закона?! — пелена безумия начала накрывать сознание. — А где был твой закон, когда ты бил меня дубинкой по голове? А где был закон, когда ты пинал меня по яйцам? И, в конце концов, куда делся закон, — понизив голос, я наклонился к пленнику, — когда вы два дня держали в плену маленькую девочку, не давая ей ни еды, ни воды?