Кодекс чести (ЛП) - "Рэдклифф" - Страница 55

Задняя дверь открылась.

— Выбирайтесь, — приказала Джонс.

Кэм помогла Данбаре спуститься с машины и выскочила рядом с ней. В лагере было темно. Всё, что она могла разглядеть, было кольцом зданий с несколькими огнями, просвечивающими через окна тут и там. Там может быть сто милиционеров или десять. Джонс появилась рядом с ней и указала налево с её оружием.

— Туда.

— Если у вас есть полевой госпиталь, она…

Джонс пнула Кэм по колену, и она упала, едва успев поймать себя, прежде чем упасть. Маленькие камни врезались в её ладони. Джонс присела рядом с ней.

— Вы бы хорошо, чтобы беспокоиться о себе.

— Если вы собираетесь торговать нами, — сказала Кэмерон, медленно выдвигаясь на колени и подавляя ярость, — возможно, было бы неплохо сохранить здоровье.

— Я не говорила, что собираюсь обменять вас обеих.

— Я не считаю вас дурой, а два заложника всегда лучше, чем один.

Джонс толкнула дуло своего Глока под подбородок Кэмерон, пока Кэмерон не подняла шею, чтобы ослабить давление.

— И, может быть, будет мудрее перестать отдавать приказы. Вы здесь ничто. Вы никто.

Кэм молчала. Джонс казалась разумной, но она не хотела давить. То, что ей нужно, — это оставаться настолько свободной, насколько это возможно, и противодействие её похитителей не достигнет этого. Ей нужно было понять физическое пространство, то, сколько милиционеров здесь расквартировали, и найти способ общаться с кем-то, кому она доверяла. И ей пришлось не дать Данбаре стать жертвой.

— Вы вызываете выстрелы здесь. Я просто хочу получить ей медицинскую помощь.

Джонс встала.

— Отведите их в лазарет. Поставьте охрану на дверь и за окна. Я буду там через минуту.

Кэм встала на ноги, довольная, что одержала небольшую победу. Данбара нуждалась во внимании, и, пока они были вместе, у неё было больше шансов сохранить ей жизнь. И она узнала, что с Джонс можно спорить.

Лазарет оказался одноэтажным зданием, немного больше гаража, с двумя узкими кроватями, одним окном над ними и запертым шкафом у одной стены, в котором, вероятно, хранились припасы. Их охранники приказали им сесть на кровати. Данбара упала лицом к Кэм через узкий проход. Тёмные тени боли и усталости оправили её глаза, но её взгляд был удивительно чистым. Она была жёсткой. Охранником у двери была женщина лет тридцати с короткими светлыми волосами и плоскими зелёными глазами. Она держала своё оружие с лёгким знакомством и смотрела на них с холодным презрением. Кэмерон подумала о том, чтобы броситься на неё, и решила, что она будет ранена или мертва, прежде чем она достигнет своих ног. Через несколько минут вошла Джонс, подошла к серому металлическому шкафу, открыла его и вынула полевой пакет. Она бросила это Кэм.

— Вы должны знать, что с этим делать. Преуспевайте.

— Ложитесь, — сказала Кэмерон Данбаре, которая выглядела так, словно собиралась сопротивляться. — Преуспеваем. Нам нужно вычистить это до того, как вы заразитесь.

Данбара прислонилась к тонкой подушке, морщась, наклоняясь к своей правой стороне, чтобы раненое плечо было поднятым. Кэм открыла полевой пакет поверх простого металлического стола, который стоял между двумя кроватями. Охранник держала своё оружие на ней, пока она работала.

Джонс стояла у подножия кровати Данбары, скрестив руки, наблюдая. Кэм разрезала рубашку Данбары до её плеча и сняла её с раны.

— У вас есть местный анестетик? — спросила Кэм.

— Если бы мы это сделали, я бы не стала тратить это на неё.

— Давайте, — сказала Данбара, мышцы вокруг её рта напряглись. — Я буду в порядке.

Кэмерон открыла пакет с Бетадином и вытащила тампоны.

— Мне жаль.

Челюсть Данбары сжалась, когда Кэмерон тщательно очистила раны входа и выхода, но она не издала ни звука. Кэм остановилась, давая Данбаре время отдышаться.

— Я должна очистить дорожку, чтобы убедиться, что на вашей одежде нет следов посторонних предметов в ране.

— Я знаю.

Кэм впитала последний мазок в остатке антисептика и осторожно вонзила его в рану. Данбара напряглась, её шея изогнулась, пот стекал по вискам в её тёмные каштановые волосы. Закончив, Кэмерон отказалась от тампонов, наложила чистую марлю и намотала круглую повязку на плечо Данбары. Она откинулась на пятках и посмотрела на Джонс.

— А как насчёт антибиотиков?

— Может быть, если вы будете сотрудничать, — сказала Джонс.

Кэм Роуз.

— Чего вы хотите?

— Имя человека, который может принимать решения и получать от меня то, что я хочу. Кто-то, кто не боится нарушать правила.

Кэм почти улыбнулась.

— Люсинда Уошберн.

Глава тридцать вторая

— Как ты думаешь, мне следует заняться однополыми браками в Огайо? — Эндрю Пауэлл откинулся в своём кожаном кресле за широким ореховым столом в Овальном кабинете.

Блэр уселась на старинный диван, рядом стояла чашка кофе. Камердинер принёс бутерброды, но у неё не было особого аппетита. Она предпочла бы быть дома, ожидая звонка Кэмерон, но когда её отец попросил её прийти в один из его редких свободных часов, она пришла.

— Я думаю, ты должен, если они поднимут вопрос. В противном случае, на этой ранней стадии кампании ты, вероятно, должен сосредоточиться на основных вопросах — здравоохранении, бюджете и рабочих местах.

— Ты не думаешь, что это серьёзная проблема? — Его тон не был вызывающим, просто любопытным.

— Это решение повлияет на меня и других, но для среднего избирателя — нет. Они действительно не думают о вещах, которые не влияют на них лично, и сейчас, что влияет на них, это их зарплата, стоимость и доступность здравоохранения, и их экономическое будущее.

— А война?

— Те же проблемы — война влияет на все эти вещи, но если ты сможешь сосредоточиться на положительных моментах здесь, дома, ты избежишь тем, которые в конечном итоге станут знаменем для другой стороны, пока они избегают реальных проблем, которые мы лицом в ближайшие четыре с половиной года.

Эндрю кивнул.

— Я думаю, что ты права, хотя иногда это расстраивает… — Его телефон зазвонил, давая понять, что его секретарша должна поговорить с ним. Она редко перебивала его и никогда не делала, когда он был с дочерью, если это не было срочно. Нахмурившись, он поднял трубку. — Да, Келли. Конечно. Скажи ей, чтобы вошла прямо.

Он повесил трубку, всё ещё хмурясь.

— Должна ли я идти? — спросила Блэр, предполагая, что он получил некоторое уведомление о новой чрезвычайной ситуации.

— Нет, это Люсинда. Она попросила тебя остаться.

— Меня? — сказала Блэр, что непростой стук в животе весь день перерос в волнение тревоги. — Она сказала почему?

— Нет, но она будет здесь в любую секунду …

Громкий стук отразился на двери, когда она открылась, и секретарь поспешно отошла в сторону, позволяя Люсинде Уошберн пройти.

— Спасибо, Келли, — сказал Эндрю, когда его секретарь посмотрела на него с вопросом в её глазах. — Мы получили это сейчас.

Секретарь покорно закрыла двери.

Люсинда подошла к ним, её глаза сверкали голубыми кусочками льда.

— Что это? — сказала Блэр, держась за свою тонкую фарфоровую чашку, как будто это был якорь.

— Мне только что позвонили по моей прямой линии. Женщина, утверждающая, что взяла Кэмерон в заложники…

Блэр знала, что Люсинда говорила, но слова были неразборчивы. Всё, что она услышала, это рёв океана, стучащего в её голове. Глубоко внутри ярость нахлынула, словно пылающий гейзер, а ледник пробился сквозь её сердце.

— Мне жаль. Что ты сказала?

— Женщина сказала, что Кэм дала ей мой номер, что она держит Кэм в плену.

— Что она хочет? — сказала Блэр, её голос звучал до жути ровно в её собственных ушах.

Её сердце стучало так громко, что она была удивлена, что двое других не могли этого услышать.

— Она хочет обмен на Дженнифер Патти.

— Приведи Аверилла сюда и позвони начальнику бюро. — Пауэлл сидел неподвижно за столом, его ладони лежали на промокашке, а челюсть — каменный кабинет.