По прихоти короля - де Ренье Анри - Страница 33
- Предыдущая
- 33/46
- Следующая
8 февраля 1677 г. Слух о приключении с Лангардери распространился в тот же вечер. Подобные глупости не всегда безопасны для людей, которые себе их позволяют, и поспешность, с какой Лангардери старался доказать нам, что он чист на руку, не была лишена подозрительности. Могли бы даже очень легко подумать, что он, по-видимому, ухватился за случай подобного испытания, чтобы избегнуть его на будущее.
Готов держать пари, что не исключена возможность, что г-жа де Лангардери никогда не простит этого промаха своему мужу. Она всегда стоит на том, чтобы он был выше каких-либо подозрений, а средство, употребленное им для этого, никуда не годилось, так как есть что-то, что не располагает в пользу человека, который спускается до доказательств скорее смехотворных, чем действительно способных убедить, особенно когда побуждает его к этому простая шутка, ее всякий другой на его месте счел бы за пустую болтовню без последствий. Причина щепетильности г-жи де Лангардери крылась не столько в любви к мужу, сколько в собственном тщеславии, на котором, в сущности, и основана ее добродетель, скорее, чем на принципиальном стремлении к Добродетельности. Но достаточно на эту тему.
13 февраля 1677 г. Король выбрал участников кампании, которая откроется в начале марта месяца. Выходя из совета, он кое-кому перечислил их, но списки будут объявлены завтра. Г-н маршал герцог де Ворай отправится с Фландрской армией, но еще неизвестно, какие генерал-лейтенанты будут его сопровождать. Назначен также г-н маршал де Маниссар, у которого будут г-н герцог де Монкорне, г-н де Шамисси и г-н маркиз де ла Бурлад. Неизвестно еще точно, будет ли сам король участвовать в походе и в какой части армии. Зависеть это будет от обстоятельств и от состояния здоровья его величества.
Г-жа Лангардери очень сердита на меня и на всех прочих, кто участвовал тогда в игре у Бривуа. На меня в особенности, как на главного зачинщика этой шутки. Она крайне раздражена за такое поношение. Что касается Лангардери, он полон гордости оттого, что вел себя в подобном случае так свободно и откровенно, и ожидает, по-видимому, поздравлений, как будто исход этого испытания мог внушить сомнение.
15 февраля 1677 г. Г-на де Шамисси все поздравляют. Сегодня он имел аудиенцию у короля. Его почти не видели со времени последнего назначения в маршалы, когда г-н де Маниссар получил жезл. Рассчитывал на него г-н де Шамисси, и то, что его обошли, наполнило его горечью. Что касается г-на де Маниссара, то говорят, что новость о его назначении доставила ему здоровую пощечину от руки г-жи маршальши, так что он с такой щекой не смеет носа показать. Г-жа де Маниссар одна из самых ревнивых женщин, и походы доставляют г-ну де Маниссару приятные возможности, которые меньше нравятся его жене. Мне говорили, что Лангардери просился уехать вместе с герцогом де Вораем, с которым он в родстве. Много и других просили о том же. Поездка короля далеко еще не решена. Может быть, даже поездка в Фонтенебло будет отложена или отменена.
27 февраля 1677 г. Ведутся приготовления к отъезду г-на маршала де Маниссара и сопровождаются известным треском, так как г-жа маршальша особа весьма шумная. Прежде всего г-н де Маниссар должен был подвергнуться докторскому осмотру. Вчера к нему собралось их штук семь или восемь, которые его поворачивали во все стороны, чтобы удостовериться, здоровое ли у него тело и может ли он без опасности подвергнуться тяготам войны. Еще немного, они вспороли бы его, чтобы посмотреть, все ли внутри правильно действует. Но они ограничились тем, что заставили его откашляться в тазик. Слюна оказалась добропорядочной, и г-н де Маниссар был признан годным к походу. Так что ему оставалось беречься только пуль, в виде гарантий от которых медицинский факультет ничего не может предложить. Он везет с собою в багаже все необходимые для него медикаменты.
Все эти приготовления нисколько не смягчили г-жу маршальшу, хотя она тщательно наблюдала за ними. Женщина эта внушает страх. Тирания ее распространяется не только на мужа, но и на всех, кто ее окружает, вплоть до последнего лакея. Она все время на них кричит, а часто и колотит. Впрочем, она не только с ними обращается подобным образом, что заставило г-на де Бривуа сказать, что г-ну де Маниссару король вручил только маршальскую палку, а вообще-то к палкам он уже приучен женою. Действительно, говорят, что этому славному вояке не всегда удается с честью выходить из яростных домашних стычек.
Вчера я имел случай наблюдать характер г-жи маршальши, поскольку пришел к ней как раз в то время, когда она бросила в казачка стаканом воды, который тот только что принес, и чуть не попала мне в лицо. Она едва извинилась. Она уж такова. Все уступают перед ее вспышками, а привычные к ним люди не заботятся удерживать ее. Так, например, она собиралась высечь сына своего, кавалера де Фрулена, накануне того дня, как ему ехать в Прованс служить во флоте. Г-н кавалер, считавший себя с этого дня уже взрослым человеком и имея назначение в кармане, обнажил шпагу и заявил, что проткнет каждого, кто поднимет на него руку.
Г-н кавалер и сестра его, барышня Виктория, одни еще отбрыкиваются от своеволия г-жи маршальши. По правде сказать, барышня Виктория обращает даже мало внимания на причуды своей матери, предпочитая свои собственные. Она проворна, непокладиста и так остра на язык, что острота его еще больше сбивает с толку г-жу маршальшу, чем обнаженная шпага г-на кавалера де Фрулена. Под видом ребячливости она позволяет себе такие смелые наивности, что у матери пот выступает на лбу. Она злоупотребляет правами своего пятнадцатилетнего возраста. Она, в сущности, хорошенькая, и можно было бы надеяться, что из нее выйдет красавица, если бы лицу соответствовало тело. Но, хотя у нее прекрасный цвет лица и нежные черты, тело ее если не искалеченное, то хилое и недоразвитое для ее лет, что придает этой малютке странный вид, не лишенный приятности и своеобразия. Такая, как есть, она может быть соблазнительной, и думаю, что со временем она будет знать себе цену. Она и теперь уже кокетлива в своих проказах. Я думаю, что у нее уже пробудились чувства, хотя сердце еще и не высказалось ни в чью пользу, не считая г-на кавалера де Фрулена, ее брата, которого она боготворит.
В настоящую минуту она занята главным образом придумыванием, чем бы довести г-жу маршальшу до затруднительного положения, что она отлично умеет делать и что ее бесконечно радует.
Прибавьте к этому, что барышня Виктория не допускает ни малейшего недостатка уважения к своей персоне и того, чтобы имели смелость подсмеиваться над ее маленькой вздорностью. Она ни пяди не уступит в вопросах ее чести. Хотя она еще и девочка, но во многих отношениях ведет себя, как женщина. Это можно сказать, например, о том значении, которое она себе придает, и о ее требовании признавать его, предъявляемому ко всем, кто стремится не только заслужить ее благоволение, но, по крайней мере, не подвергаться дерзостям с ее стороны, которыми она преследует не нравящихся и не старающихся ей понравиться людей.
В конце концов, она очаровательна, и выходки ее, быстрые и забавные, очень смешны, особенно по раздражению, которое они возбуждают в г-же маршальше, помешанной на этикете и не понимающей, что она своим высокомерием, гневом и криком грешит против него больше, чем ее дочь, позволяющая себе со всеми невинные вольности.
Как бы там ни было, особняк Маниссаров одно из курьезнейших мест по противоположности и оригинальности своих обитателей. Его стоит посещать хотя бы ради старой барышни де Маниссар. Я никогда не пропускаю случая подняться к ней на вышку, куда она уединилась и живет среди карт и гербариев. Очень странно видеть ее всегда растрепанной, мечтающей о растениях или путешествиях. Когда она мысленно пускается в самые далекие странствия, она почти не выходит из комнаты. Туда спасается г-н маршал, когда его особенно обидели. Они очень любят друг друга и беседуют с полной свободой, так как она почти совсем не религиозна, а он религиозен не более чем это нужно, чтобы быть порядочным человеком. Он в высшей степени порядочный человек, несмотря на свои чудачества относительно лечения, из которых я приводил последний пример, как он собирался в поход. Всего страннее то, что он отправится в сопровождении г-на де Берлестанжа, без которого жена его не отпускает и на которого она рассчитывает в том смысле, что он привезет г-на маршала в лучшем состоянии, чем тот обычно возвращался домой. Берлестанж должен наблюдать за нравственностью г-на де Маниссара. Не думаю, чтобы ему это удалось.
- Предыдущая
- 33/46
- Следующая
