Король желает жениться - Чернованова Валерия М. - Страница 36

В компании Раса-грозного, в отличие от Раса-улыбающегося, расслабляться как-то не получалось.

— Еще один жених? — хмуро бросили мне.

— Бывший, — почти не солгала я и со вздохом добавила: — Мы с ним очень плохо расстались.

— Он сделал тебе больно? — Рас нахмурился еще больше.

— Можно и так сказать. — Я подтянула рукав платья, чьими-то стараниями почти съехавший с плеча.

— Хочешь я найду его и с ним… поговорю?

Картина «субтильный Игорь „разговаривает“ с широкоплечим Расом — сильным, тренированным солдатом» была весьма заманчивой и донельзя привлекательной, вот только как достать это пресмыкающееся? Он же не в другом королевстве обретается, а в другом мире.

Мои деньги транжирит.

У-у-у, гад гадский.

— Все в порядке, — отмахнулась устало. — Не надо никого находить и ни с кем разговаривать.

Судя по мрачному прищуру, Рас был другого мнения, и я поспешила сменить тему. На первую, что пришла мне в голову. Кто ж виноват, что в последнее время в нее слишком часто заходил его величество Рассарх.

— А вот скажи! — машинально пригубила шампанского. — И как тебе на службе у монарха?

— Не жалуюсь, — пожал плечами солдат.

Я схватила его за руку и перетянула на скамейку к десертам: к клубнике и пирожным, а также к бутылке шампанского, которая самым чудесным образом обнаружилась под бывшим стулом Раса.

Вылив в бокал остатки шипучки, отправила в рот большую сочную ягоду и продолжила:

— А ты знал, что этот ваш король — бабник, каких свет не видывал?

Рас, собиравшийся побаловать меня добавкой — еще одной сладкой ягодой, вдруг опустил руку и снова нахмурился.

— С чего ты взяла?

— Да я сегодня познакомилась с его бывшей пассией. Милая девушка. Он ее поматросил и бросил, а бедняжка страдает. А до этого… представляешь! — Так как клубникой кормить меня почему-то передумали, я сама озаботилась своим десертом: выудила из вазы самую сочную ягоду и, отправив ее в рот, сказала: — Ко мне лез целоваться. Дважды! Я так понимаю, он ни одной юбки не пропускает и ему все равно, со служанкой или с графиней зажиматься. Потому и говорю — гуляка ваш правитель. Хорошо, я не отправилась к Искре, признаться, была такая мыслишка. Уж лучше быть помощницей устроительницы отбора, чем невестой этого рыжего сердцееда. А ты почему клубничкой не угощаешься? Вку-у-усная такая.

Наверное, Рас все никак не мог выбросить из головы Игоря, потому что мрачнел прямо у меня на глазах. Вот ведь… Сама того не желая, испортила человеку настроение. А ведь как улыбался, за плечико приобнимал, гладил меня ненавязчиво, чуть ли не целовал.

А теперь сидит с такой миной, будто только что побывал на похоронах.

— Рас, ну перестань кукситься! Этот Игорь и правда в прошлом, далеком-предалеком. Можно сказать, остался в прошлой жизни. А в этой у меня есть Ирнас и ты, мой новый друг.

Во мне проснулось игривое настроение. Видимо, шампанское наконец довело до той кондиции, когда хочется смеяться без причины, шутить и веселиться. Да и вообще, грех грустить, когда рядом с тобой такой потрясный мужчина.

— Если улыбнешься, я, так уж и быть, разрешу себя разок поцеловать. Только разочек. Максимум — два. На большее моя совесть не согласится. А пару раз можно, по-дружески. Ты ведь не его величество и не станешь распускать руки.

Я даже сама к нему потянулась, скользнула ладошкой по твердому, будто каменному, плечу, заботливо разгладила складочку на рубашке и сфокусировалась на его губах. Красивые такие губы, резко очерченные, мужественные…

Которые вдруг непонятно куда убежали, когда Рас поднялся и сдержанно произнес:

— Я думаю, нам пора возвращаться. Уже поздно, а тебе еще поспать надо.

С сожалением покосившись на пирожные, которые еще не успела попробовать (а впрочем, жалеть не надо, лучше взять их с собой и завтра все съесть), я подхватила тарелку со сладостями и сказала:

— Знаешь, Рас, ты прелесть, а не мужчина! Его величеству есть чему у тебя поучиться.

— Пойдем, Мари. — Меня подхватили под локоть и повели по извилистой дороге к Анделиору.

Кажется, я еще что-то говорила, и кажется, снова о его величестве. Не знаю, почему он застрял у меня в голове занозой, но обсуждать его (а особенно ругать) было очень приятно. Я вообще после шампанского люблю поболтать. А вот Рас, как выяснилось, после шипучки был немногословен. Больше слушал, чем говорил. Хмурился отчего-то и никак не хотел расщедриться хотя бы на один поцелуй.

Тоже мне святоша выискался.

— Так и не поцелуешь чужую невесту? — Уже прощаясь, подалась к нему, рискуя опрокинуть на него все пирожные.

— Может, в другой раз. — Он, наоборот, резко отстранился. — Спокойной ночи, Мари.

Отвернувшись, солдат ушел, растворившись в темноте коридора.

— Странный какой-то, — хмыкнула негромко. — Как на свидание тащить, так это мы с удовольствием. А как поцеловать девушку, так шиш ей. А мне, между прочим, очень надо было! Может, тогда бы получилось забыть о поцелуях Рассарха…

Но поцелуи Рассарха не забывались.

Он снился мне до самого утра (правда, иногда черты его лица как будто стирались и я видела перед собой солдата), а утром я проснулась с жуткой головной болью и горьким осознанием, что сны снами, но его величество уж точно герой не моего романа.

А я не его королева и никогда ею не стану.

— Эй, Мари, а ты сегодня вообще будешь подниматься или как? — донесся до меня, будто из другого мира, голос Северины.

— Мм… — промычала я, тщетно пытаясь расстаться со своей лучшей подругой — подушкой.

Но расставания не случилось: голова ни в какую не желала от нее отрываться и так раскалывалась…

— Северин, а налей мне воды, — попросила хрипло, с трудом узнав собственный голос.

Чувство такое, будто вчера купалась в шампанском, а не выпила пару бокальчиков. Ладно, три бокальчика.

Может, четыре…

— А ты, часом, не заболела? — нарисовалось передо мной встревоженное лицо девушки. — Вон какая бледная, почти зеленая.

Северина приложила ладонь к моему лбу, задумчиво пожевала губами, о чем-то размышляя, и, продолжая гипнотизировать меня заботливым взглядом, сказала:

— Давай лекаря позову.

Чтобы тот вылечил меня от похмелья? Тогда точно вылечу из Анделиора.

— Просто позови воды… Тьфу ты, принеси. — Я все-таки села на постели и тут же зажмурилась: комната перевернулась вверх тормашками, и теперь, судя по ощущениям, я подобно мартышке висела головой вниз.

— Как скажешь. — Наполнив водой, Северина протянула мне пузатую чашку.

А я, залпом ее осушив, попросила налить еще.

— Где ты ночью пропадала? Я проснулась — тебя нет.

— Меня-а-а… э-э-э… бессонница мучила. Вот и решила немного прогуляться.

— Бессонница? — недоверчиво хмыкнула девушка. — После такого-то дня?

Северине пришлось прервать дружеский допрос, потому что в дверь постучали и она побежала открывать нежданным, незваным и совершенно нежеланным гостям. Или гостье. Я тихонечко застонала. Наверное, мы опоздали на утреннее полоскание в тазу и сейчас нам будут за это полоскать мозги.

Но вместо Белонезсской увидела юного лакея с подносом в руках.

— Для неали Омон, — сказал он и вручил поднос Северине.

— А что это? — опуская взгляд на высокий бокал, до краев наполненный жидкостью совсем неаппетитного серо-зеленого колера, поинтересовалась девушка.

— Не знаю. Велели передать — я передаю.

— Велел кто?

— Кто-то из охраны его величества. — Лакей развернулся на каблуках и был таков.

— Из охраны его величества, — эхом повторила Северина. — Мари, а что вообще происходит?

— Самой интересно…

На подносе, под ножкой бокала, обнаружилось очень лаконичное послание. Всего два коротеньких слова: «Советую выпить» и подпись «Р.».