На гребне волны (СИ) - Поляков Владимир "Цепеш" - Страница 24

- Об этом я тоже думала. Там осталось достаточно. Вопрос лишь в том куда бежать, чтобы нас приняли как подобает а не для виду, чтобы потом выдать или отравить. Но я надеюсь, что до такого не дойдёт.

- Рибагорса?

Ава не то чтобы призадумалась, скорее заново вытащила из разума воспоминания, относящиеся к этому пути. Да, это была её родная земля, там, при всех сложностях, беглецов из Кастилии могли и принять, и укрыть сколь угодно долгое время. Родная кровь… Вместе с тем эту дорогу она хотела оставить напоследок, когда все иные закроются. Об этом и сообщила сыну:

- Только если не останется другого выхода. Графство Рибагорское не так сильно, чтобы действительно помочь нам. Не укрыть, а именно помочь. Ты ведь не хочешь окончательно потерять власть над Кастилией, сынок?

- Я не для того так долго шёл к этому, чтобы отдать так скоро и… так позорно.

- Тогда послушай свою мать, которая никогда не давала дурных советов, - уже привычным тоном, с добавлением естественного для неё нажима проговорила Ава. – У границ наших земель находятся верные нам люди, которые сразу же пришлют весть,кКак только заметят войско Леона и их северных союзников. Если такое случится – мы не уподобимся графу Сальдании, который решил отсидеться в крепости и проиграл всё, даже свою жизнь. Мы покинем Бургос сразу, взяв с собой золото и действительно верных нам воинов. И отправимся на юг… в халифат. Будем просить великого и могучего халифа аль-Мансура оказать нам помощь в войне не только с Леоном, но и с теми, кто доставил и ему множество печалей.

Вот тут Санчо Гарсия Лара искренне заинтересовался. Он и так оказался чересчур тесно связан с маврами, да и вообще немалую часть его войск, на которых он мог рассчитывать, составляли как раз присланные халифом отряды. Как предполагалось изначально – для присмотра и чтобы новый кастильский граф не попытался договориться с врагами халифа, особенно с Бермудо Леонским. Но теперь…

- А может нам не придётся бежать? Если халиф, поняв, наконец, всю опасность, грозящую его завоеваниям, успеет ударить по леонцам и другим. Или сначала соединится с нашими войсками. Мы же послали к нему людей, а в письмах… Там не простые слова, а и наши обещания, и объяснения, что может случиться, если падут Сальдания и Кастилия. Сальдания уже пала.

- Здесь от нас уже ничего не зависит, Санчо, - опечалилась Ава Рибагорская. – Новое письмо мы отправили почти сразу, как только весть о падении Сальдании донеслась до нас. Остаётся надеяться либо на разум халифа, либо на медлительность леонцев. И да поможет нам бог!

Говоря эти слова, Ава невесело улыбнулась. Сложно надеяться на бога тем. кто по существу предал его, будучи готов продать своих единоверцев правителю, враждебному не просто, но и по вере. Однако иного просто не оставалось… она считала именно так и даже не собиралась допускать мыслей, что можно было бы пойти иными дорогами.

А халиф Кордовы, на помощь которого она так рассчитывала… Аль-Мансур, за минувшие годы потерявший почти все свои корабли, получивший сожженные и ограбленные прибрежные поселения, не зря вёл войска на Леон. Понимал, что если не лишит северян их леонских союзников, то для подвластным ему земель наступят совсем чёрные дни. Впрочем, они уже почти наступили! Западное побережье халифата заметно обезлюдело, а пример взятого штурмом Лиссабона и ещё нескольких портов помельче напоминал, что противостоять росским кораблям, «украшенным» головами чудовищ, и на море невозможно, и на суше проблемно. Держать же действительно многочисленное войско в каждой крепости в дне пути от моря… Подобное было бы чересчур расточительно даже для обогатившегося при аль-Мансуре халифата.

И торговля… та, которая морская. Теперь она сосредоточилась исключительно внутри Медитерранского моря, ведь корабли, осмелившиеся, пройдя через пролив, направиться в Нормандию, Бретань, Англию или в иные земли имели очень большие шансы попасться бороздящим водную гладь тем самым кораблям-драккарам. А после такой встречи оставались лишь сами корабли и перевозимые ими товары, но никак не торговцы и не команды. Россы вырезали всех мавров без исключения, даже в плен никого не брали. Удар по торговле был для халифата весьма чувствителен. Это помимо иных, тоже чувствительных, убытков. Следовательно, у аль-Мансура просто не было иного выбора. кроме как ударом по Леону укрепить свою не так давно взятую власть. Точнее сказать, трон, на который он сел, приказав удавить юного халифа Хишама II из династии Омейадов и сев на его место, пользуясь поддержкой почти всех знатных родов.

Узурпация власти, смена династии… С одной стороны, основатель династии имеет большие преимущества, не будучи связан прежними союзами и обязательствами. С другой, он просто не имеет права допускать серьёзных ошибок и терпеть болезненных поражений. Ведь тогда может образоваться другой молодой хищник, которому придёт в голову мысль, что и он с таким же успехом может сесть на трон, ещё толком не успевший укрепиться под нынешним властелином.

Не-ет, нынешний халиф Кордовы непременно постарается всеми силами обрушиться на Леон. А «все силы» - это не только мавры, но и склонившиеся перед ним вассалы из числа христиан, среди которых сейчас наиболее значимым является граф Кастилии Санчо Гарсия Лара. А раз так, раз аль-Мансура можно было назвать кем угодно, но не неспособным смотерть в будущее, то… Он должен прийти им на помощь, ну или хотя бы не просто принять беглецов, а использовать их как важную фигуру в ведущейся игре.

Ава Рибагорская впервые за последнее время робко, но улыбалась. Ей казалось, что она нашла дорогу, ведущую к выходу из запутанного, полного опасностей лабиринта.

Июнь (кресень), 997 год. Королевство Леон, графство Сальдания

Гости бывают разные, но неожиданные – это отдельная статья. И слава Локи, что на сей раз это были довольно приятные неожиданности, пускай о них я мог бы подумать разве что в предпоследнюю очередь.

Когда в Сальданию прибыли опередившие гостей гонцы, я с трудом поверил услышанному. Про Магнуса и сестричек говорить и вовсе не приходилось – эти трое более всего напоминали вытащенных на берег рыб, настолько выразительно открывались и закрывались их рты, не в силах вымолвить что-либо членораздельное. Оно и понятно, потому как гости с острова Рюген, прямиком из храмов Арконы – это то ещё значимое событие, учитывая отсутствие у последних желания выбираться за пределы острова без крайней на то необходимости.

Согласен, я уже имел весьма значимую беседу сначала с одним из них, Гюрятой Молчальником, а затем и ещё несколько раз встречался, как собственно в Арконе, так и в Киеве. Но поводы, они были понятными и. как мне казалось, куда более весомыми с точки зрения жрецов Арконы.

В первый раз я встретился с одним из них, тем самым Гюрятой Молчальником, в самый разгар нашей войны против Дании, Польши и впрягшейся за них по религиозному принципу тогда ещё Священной Римской империи. Неудивительно, что арконские жрецы послали своего представителя уточнить кое-что для них важное. Война то, как ни крути. была под знаменем старых богов, чьи последователи в кои-то веки не просто защищались или атаковали с целью расширить свои владения, а делали это не в последнюю очередь для восстановления разрушенных жрецами распятого бога храмов и возрождения изначальной, исконной веры, царившей там ранее.

Во второй раз посланцы арконских затворников нагрянули уже в Киев, спустя некоторое время после окончания войны и заключения в Риме мирного договора между всеми участвующими сторонами. Причина? Окончательно оформившееся реформирование религии. Точнее сказать, слияние западно-славянского и скандинавского пантеонов в единое целое и связанные с этим изменения. Довольно важные, способные вызвать определённые… брожения, что было бы ой как нежелательно. Отсюда и визит в Киев арконцев, чьё влияние сложно было бы преуменьшать и тем паче оспаривать.