Три капли на стакан (СИ) - Орлова Анна - Страница 17

— Мисс Вудс, иногда вы бываете поразительно наивны! И вы совсем замерзли…

— он поднес мою кисть к губам, согревая своим дыханием.

— Поговорим завтра. Доброй ночи. И, прикоснувшись к полям шляпы, он нырнул в свою развалюху. Зафыркал мотор — и только отдаляющийся свет фар напомнил, что все это мне не приснилось. С минуту я тупо смотрела ему вслед. Затем тряхнула головой и, не глядя, сунула в замок ключ. Хватит с меня загадок! В темной — ни огонька — аптеке навстречу мне из кресла поднялся человек.

— Добрый вечер, Эмили. Знакомый голос и не менее знакомое имя.

— Бишоп! — выпалила я, держась за сердце, и щелкнула выключателем.

— Не делай так больше!

— Не буду, — легко пообещал мой поздний гость.

Выглядел он внушительно: высокий, крепкий, в отлично пошитом сером костюме. Очень светлые пепельные волосы он стриг почти под ноль. Правильные черты лица портил не раз сломанный нос да еще чуть скособоченная нижняя челюсть. А сбитые костяшки пальцев подтверждали, что подраться Бишоп умел и любил.

— Какими судьбами? — я бросила на вешалку шляпку и пристроила на конторке сумочку.

— Не раздевайся, — в чуть дребезжащем, как расстроенное пианино, голосе слышалась легкая насмешка.

— Срочное дело. Ты мне нужна. Отказать ему я не могла…

Разбудил меня настойчивый трезвон.

— Кого там принесло?! — возмутилась я, накрывая голову подушкой. Посетитель не унимался. Еще и колотить в дверь начал! Спать под такую какофонию было решительно невозможно. А ведь я только-только легла! Я кое-как натянула халат и прошлепала вниз.

— Лейтенант, — простонала я, распахнув дверь.

— Какого?! В такую рань! — Девятый час, — произнес лейтенант сухо. Солнце уже вовсю сверкало в лужах, подтверждая, что он не врет.

— Где вы были ночью, мисс Вудс? — А вам какое дело? — грубо огрызнулась я.

— Спала! Темные глаза Эллиота сверкнули недобрым огнем.

— Не лгите! Я заезжал к вам около двух. И ведь наверняка не постеснялся войти и проверить! Знать бы еще, как ему удается при этом не оставлять следов взлома! — Послушайте, лейтенант, — я ухватилась за дверной косяк, — я могу ночевать, где хочу! С какой стати?.. А он вдруг шагнул вперед, схватил меня за плечи и хорошенько встряхнул. Так, что зубы клацнули и сон слетел мигом. Я смотрела на разъяренного Эллиота, не в силах выдавить ни слова. Выглядел он отвратительно: небритый, встрепанный, под глазами синяки, шляпа сидит криво, а галстук вообще где-то потерялся.

— Очередное убийство! — сообщил он резко.

— Вчера вечером.

— К-кто? — слова с трудом вырывались из разом пересохшего горла. Имя упало, как камень: — Тобиас Толбот.

Внутри все дрожало от ужаса, но вслух я сказала: — Знаете, лейтенант, если уж вы взяли привычку будить меня по утрам, так хоть кофе бы купили! И посторонилась, впуская его в дом. Злость на лице Эллиота сменилась удивлением. Он вошел, однако раздеваться не стал. Только небрежно бросил на вешалку шляпу. Я насыпала в джезву молотый кофе, залила водой и поставила на огонь. В голове гудело от усталости. Вторая ночь толком без сна! Лейтенанту было недосуг ждать, пока я оклемаюсь.

— Так где вы были этой ночью, мисс Вудс? Сил что-то придумывать не оставалось, поэтому ответила я чистую правду: — Я была… с мужчиной. Эллиот застыл. Перед сном я долго-долго принимала ванну, так что ничего толком унюхать он не мог. Потом взял меня за руку — так, что его большой палец лег на жилку пульса.

— Повторите.

— Эту ночь я провела с мужчиной. С десяти вечера до половины седьмого утра. И я не убивала Толбота! Лейтенант смотрел на меня, хмуря брови. Из-за усталости и щетины его лицо казалось густо заштрихованным черным, как карандашный набросок.

— Вы не лжете, — наконец констатировал он, отпуская мою кисть.

— И как зовут вашего любовника? Он может подтвердить ваше алиби? — Бишоп! — сказала я быстро.

— Может, конечно. И занялась начавшим закипать кофе. Эллиот молчал, о чем-то напряженно размышляя. Только кивнул, когда я поставила перед ним чашку. (Надо пополнить запасы!) Я немного подумала и полезла в шкаф. В толстостенной бутылке синего стекла лениво переливалась маслянистая темная жидкость.

— Это вам, — я подтолкнула бутылку по стойке.

— Подарок.

— И что это? — Эллиот даже не опустил взгляд.

— Успокоительное! — рявкнула я.

— Вы же на грани нервного срыва, ведь так? Вас качает из стороны в сторону. То вы руки распускаете, то подозреваете невесть в чем, то таскаете за собой и называете помощником… И спите, похоже, исключительно со снотворным. Все симптомы. Я не знаю, почему. И не хочу знать. Только я не желаю иметь дело с неуравновешенным полицейским! Он криво улыбнулся.

— Диагнозы мне еще не ставили. Но радует, мисс Вудс, что вы уже не настолько меня боитесь. Так кто этот Бишоп? Надеялся сбить с толку сменой темы? — Мой давний и хороший знакомый, — отозвалась я, отпивая первый глоток. Эллиот не торопился приниматься за кофе. Щурил глаза и смотрел почему-то недовольно.

— Тот самый, который нанял вам адвоката? — Да, — честно сказала я. Ах, как давно я не говорила столько правды за раз! Лейтенант молча прихлебывал кофе.

— Значит, Толбота отравили черноголовником? — произнесла я, когда на дне в моей чашке осталась лишь гуща. Эллиот дернулся, едва не облившись.

— Откуда вы знаете? Я вздохнула, порылась под конторкой и щедро плеснула себе особой настойки. Мята, лимон, розмарин, эвкалипт… и чуточка магии — мертвого поднимет. А главное, заставит соображать. Налила порцию и Эллиоту. Успокоительного ему сейчас нельзя, хотя и стоило бы. Иначе вырубится прямо тут. Не хватало мне только спящего посреди аптеки полицейского! — Пейте! — и протянула ему стаканчик. Лейтенант подозрительно повел носом, но послушался. Проглотил залпом.

— Брр! — он передернулся, но от своего не отступился: — Так откуда вы знаете? Я пожала плечами. Эллиот явно чуял какой-то подвох. Только соображал сейчас не очень.

— Вы сказали, что заезжали ко мне в два часа. Зачем я могла вам понадобиться так срочно, да еще среди ночи? — Логично, — признал он.

— Только я же мог приехать и для допроса подозреваемой. Вы об этом не подумали? После моего настоя его землистое лицо порозовело, в глазах появился живой блеск. Только он все равно выглядел осунувшимся.

— Глупости, — отмахнулась я, собирая со стола посуду.

— Тогда утром вы бы вернулись с ордером на арест… И сейчас не пили бы мои зелья! Лейтенант дернул уголком рта.

— Хорошо, ваша взяла. Наш патологоанатом говорит, что Толбота отравили. Картина похожа на убийство Лили Брайс. Только на этот раз даже не пытались изобразить самоубийство — зелье ему влили силой. Но для уверенности я хочу, чтобы посмотрели вы.

— Нет! — отрезала я.

— В каком смысле — нет? — переспросил Эллиот холодно. Я не собиралась прятаться, поэтому сгрузила чашки в мойку и обернулась к нему. Допек! — В прямом. Вы обращаетесь со мной, как с комнатной собачкой. Везде с собой таскаете, врываетесь в любое время, прикасаетесь… А у меня, между прочим, есть своя жизнь! И работа, до которой я третий день дойти не могу. Я блондинка, но не совсем бесправна, в конце концов! Он стиснул руку в кулак. Зато сказал с обманчивой мягкостью: — Это ведь и в ваших интересах. Или вы забыли? — Если Толбота, Лили и Мастерса убил один человек, то это точно не я. Потому что на эти вечер и ночь у меня железное алиби. Откинувшись назад, он прислонился затылком к стене и закинул руки за голову.

— Тогда кто убирает ваших конкурентов, мисс Вудс? На фоне очень светлых деревянных стен Эллиот казался куском угля. А в глазах тлел огонь… Так и до пожара недалеко! Я потерла висок. Что за дикие мысли с недосыпа? — Вот и выясняйте, — я улыбнулась ему, как почтенной мисс Лавинии Росс, которая приходит каждый вечер перед самым наплывом покупателей и долго-долго болтает, нервируя очередь.