Изгнанник (СИ) - "Март" - Страница 22

Доверить рулить своим транспортным средством крестьянин не решился, и после еды заснул на ко́злах.

К вечеру пришли в себя все участники попойки, и началось противостояние. Глен и Рыжий не торопились никуда и хотели сделать привал с ночевкой. Плотнику было все равно, Глеб поддерживал егеря и следопыта. Миа с Эдвином объединились в команду и активно спорили. Молодого мага радовало, что спор проходил на ходу. Он надеялся что сможет продержаться еще часов пять, которые и оставались до города.

— Да пойми ты, мы же к полуночи только приедем! — горячился егерь. — Одну лишнюю ночь в трактире кто оплатит?

— Я и оплачу! — Эдвин не уступал.

— Так у тебя денег нет, а в долг тебя ночевать не пустят. Приедем завтра, получишь свою премию, может на рынок сходим…

— У меня есть деньги, — перебила дядю Миа. — Я ему одолжу.

— Тогда я приказываю вам остановиться на ночлег, как командир отряда, — Глен решил не сдаваться.

— А я отказываюсь выполнять приказ, — спокойно ответила Миа. — Мы же уже это проходили, в мирной обстановке вне боя, и на на дружественной территории ты не можешь приказывать.

Глен поскрипел зубами и продолжил сыпать аргументами. Как и у каждой сильной и умной девушки, у Мии нашелся ответ на все вопросы — она села и зарыдала.

Взрослые мужчины смутились не зная что делать, крестьянин пробормотал что-то вроде «Ну можно и ехать, чего уж там» и сосредоточился на дороге. Уже темнело и его помощь лошади была нужна.

Спор утих сам собой, и все пять часов до города ехали в тишине. Миа уже не скрываясь улыбалась, радуясь, что получилось как она хотела. Эдвин сидел с нейтральным выражением лица, но в душе поражался коварству девушек.

Плотник понял, что привала не будет, достал неизвестно откуда бутылку («Да мы же вас обыскивали!» © Миа), и устроил со знакомой компанией попойку прямо на ходу. Глебу не наливали, объясняя это ночной ездой. Эдвин сильно подозревал, что на четверых самогона просто не хватит, и они банально зажали бутылку. К воротам города они подъехали если не в полночь, то близко к ней.

Граф Дерби следовал по следу медленно. Не потому, что с вечной жизнью ты перестаешь торопиться и спешить, нет. И дело не в темной ночи, ночью он видел не хуже чем днем. Молодой маг не производил впечатления человека, способного коварно заманить доброго вампира в ловушку и жестоко убить, но предполагать надо самое худшее. Это правило не раз спасало сперва жизнь человеку, а потом не-жизнь вампиру.

Нечеловеческое обоняние вампира (конечно, он же не человек) подсказало о большом количестве крови впереди. Граф принял решение узнать что там, и начал красться в тенях к месту, от которого активно пахло кровью. Через некоторое время его чуткий слух (нечеловеческий, само собой) уловил разговор. Не прерывая движения граф начал подслушивать.

— И чего его понесло в погоню? — недоумевал молодой голос. — Ну убили пару человек, ну лошадь украли. Как будто это настоящая проблема.

— Самоуверенность, друг мой, — обладатель хриплого старческого голоса прокашлялся и продолжил. — Последние четыре боя этот придурок выиграл за счет быстрого рывка гулей. Он же не смог подумать головой, и сравнить отряд искателей из трех или четырех не самых успешных воинов и почти десяток отборных имперских охотников на магов.

— Не смог подумать головой и лишился ее, — скаламбурил молодой и начал смеяться. Смех оборвался вместе со звуком крепкой затрещины.

Граф добрался до края полянки, на которой и состоялась битва, спрятался в кустах и принялся наблюдать дальше.

Двое говоривших оказались учеником и учителем, судя по тому, как старик щедрой рукой отвешивал мальцу затрещины и подзатыльники. Еще десяток людей бродил по поляне с неизвестной целью. Граф никогда не страдал от недооценки противника, и не верил безобидному виду старика. Скорее всего, он и есть самый опасный человек на поляне. Оставалось только решить, что делать. Атаковать отряд он не хотел, это было опасно и не имело ровным счетом никакого смысла. Ну убьет он их, выпьет пару глотков крови (которые ему не нужны, фляга с кровью на поясе полна), а дальше что? Разумное существо, даже опасный хищник не будет убивать ради удовольствия (некоторые виды лишь подтверждают правило), а граф Дерби относил себя к опасным, но разумным хищникам.

— Бездельники! — окрикнул людей на поляне старик. — Собирайтесь, пойдем обратно. Все что надо я выяснил, больше тут делать нечего.

Граф начал выбираться из кустов. Он решил немного отойти назад, затем по дуге обогнуть полянку и продолжить свой путь. Внезапно он почувствовал чей-то взгляд и замер. Медленно, словно он двигался во сне, он повернул голову. В соседних кустах в пяти метрах от него сидела знакомая мертвая лошадь с красными глазами, которые умоляюще смотрели на графа Дерби. В уголке левого глаза, словно большая капля смолы, застыла слеза. Стрела в шее торчала веткой, и добавляла животному маскировки.

Люди на поляне сбились в походный строй и намеревались идти в их сторону. Неизвестно, почему не они не увидели лошадь сразу, но шансов остаться незамеченной на их обратном пути у нее было немного.

— Что же, это все меняет, — пробормотал граф.

Внешний вид вид ворот и стен Эдвина не впечатлил. Он понимал, что сравнение приграничного городка со столицей будет неуместно, но настолько большой разницы все равно не ожидал. Неуместно сравнивать размеры, но освещение! Ворота еле освещались, не удивительно, что отряд их увидел, только когда лошадка уперлась в них носом.

Глеб спрыгнул с повозки и принялся колотить кулаком по калитке чуть в стороне от входа в город. Спустя минуту сверху раздался сонный недовольный голос:

— Кто там шастает, и честным людям спать на посту мешает?!

— Отворяй ворота́! — заорал Глеб. — Добрые люди спать хотят!

— Добрые люди в такое время не шастают! И другим спать не мешают!

— Че ты разорался?! — сверху появилось еще одно сонное действующее лицо.

— Да приперлись на ночь глядя, проверяй их еще.

— Ну так пусть ночуют под воротами, не пущать никого до утра.

— Я вам до утра стучать буду, — пригрозил Глеб.

— А я тебе проверку устрою, — ответил второй стражник сверху. — Небось что незаконное везешь.

— Переживу, — громко плюнул на землю Глеб, и принялся стучать дальше, игнорируя все вопросы стражи.

Долгих пять минут потребовалось тем для принятия верного решения, они спустились вниз и вышли наружу. Открывали калитку они явно с дурными намерениями, о которых свидетельствовали дубинки в их руках. Хорошие такие, большие и твердые дубинки. Несмотря на то, что держали дубинки двое — один старый, а другой толстый, Эдвин невольно сглотнул вязкую слюну, глядя на эти орудия. Стражники не торопились пускать их в дело и начали орать на крестьянина. Глеб не струсил, и начал орать на них в ответ.

Егерь и компания громко упали с телеги, чем отвлекли внимание крестьянина и стражников на себя. Силы сторон изменились, и стражники стали выкрикивать меньше оскорблений, да и кричать стали сами по себе слегка тише.

— Что тут происходит?! — раздался грозный голос Глена, но нечеткая дикция слегка смазала впечатление.

— Мне кажется, нам тут не рады, — вышел из-за спины егеря плотник с топором. В тот же миг за ним появился Рыжий, прижал его рот своей рукой и утащил за повозку. Раздалось несколько приглушенных ударов и небольшая возня, к которой с интересом прислушивались все присутствующие. Звуки за повозкой замолкли, и оттуда вышел Рыжий, он подошел к егерю и стал за его плечом.

— Не пускают, — развел руками крестьянин.

— А по какому праву? — егерь обратился к стражникам.

— После захода солнца ворота закрываются до рассвета, — вышел вперед стражник постарше. — Приказ градоначальника, и не вам его нарушать.

Эдвин наконец придумал что делать и спрыгнул с повозки. Невольно он оказался ровно между стражниками и егерем, и на нем скрестились все взгляды.