Скованные одной цепью (СИ) - "Alexianna" - Страница 38

— Думаешь, тот одноногий моряк был в курсе, что за вещь он держит в руках, поэтому и отдал предмет без колебаний тому, кто был достоин? — спрашиваю я, размышляя о том, что люди с незапамятных времён были наделены магией. Знали ли они об этом? Или интуитивно догадывались?

Рассказ Денисова был весьма интересен. Мы затаив дыхание слушали о том, как его отец, путешествуя по прибрежным городам Балтики, был застигнут в дороге бурей и вынужден был остановиться на ночлег в небольшом постоялом дворе на территории Прусского Королевства. Ночь он провёл беспокойную, поскольку ему казалось, что шквальный ветер вот-вот снесёт дряхлое строение, расположенное на утёсе и обдуваемое семью ветрами. Стены скрипели и стонали под давлением ветра, а молния била, казалось в самую крышу, намереваясь выплеснуть весь гнев Небес на беззащитное одиноко стоящее ветхое здание. Не смог он расслабиться и уснуть, спустился в помещение таверны и застал там неприглядную картину: несколько изрядно пьяных матросского вида постояльцев глумились над одноногим нищим, который, пытаясь укрыться от бури, умолял их впустить его под крышу.

Отец Денисова, Карп Петрович, был не из робкого десятка и встал на защиту бедного старика-оборванца, он смог приструнить пьяниц, проводил нищего к столику и купил ему еды и пива. За это был вознаграждён интереснейшей беседой с одноногим бывшим матросом, который всю ночь рассказывал о своих приключениях на морских просторах. Он поведал, что в одном из таких приключений, их небольшое парусное судно прибило штормом к скалистому островку где-то у берегов Норвегии. Пока одни матросы задраивали пробоины и заштопывали паруса, другие пустились в поход по острову на поиски пресной воды. Кроме воды, они нашли у противоположного берега разбитую и полусгнившую ладью викингов, обшарили её в поисках ценных предметов.

«Вот что нашёл я», — говорил бродяга, выуживая из-под лохмотьев железный кубок в виде ладьи с двумя ручками по краям. Когда рука Карпа Петровича коснулась холодного металла, словно искры пробежали по его пальцам и он понял, что хочет владеть предметом, какую бы цену ни заломил одноногий матрос. Но старик не стал торговаться, он лишь сказал: «Заплати мне столько, сколько ты считаешь, стОит эта вещь. Я стар и всё, что нужно мне — кусок хлеба да кружка пива». Карп Петрович не поскупился и увесистый мешочек с монетами перекочевал в руки старого моряка. К утру буря утихла и одноногий бродяга словно растворился в утренних лучах холодного северного солнца.

По словам Генерала, его отец очень бережно относился к предмету. Часто брал его в руки, пытался разобраться, что за волшебство в нём заключено. «Я мальцом смеялся, что там сидит Джинн», — улыбался генерал.

— Если и вправду, отец Денисова почувствовал поток в кубке, то понятно, почему генерал заинтересовался твоим рассказом про викингов. Может быть он тоже чувствует что-то при прикосновении к предмету, — делает предположение Волкова. — Боюсь, как бы не захотел проверить действие кубка на каком-нибудь пленном бусурмане.

— Вряд ли он решится. Выпить кровь не так-то легко. Меня б стошнило, — отвечаю я, передёргивая плечами.

— Бывают обстоятельства, в которых приходится делать то, что противно…

Это она сейчас о чём? Острой иглой кольнуло сердце. Нет, не может быть. Ей было хорошо со мной. Я видел, я чувствовал… или нет?

— Чтобы поймать диверсанта, тебе в доме Денисова на ночь остаться надо. Оксана на тебя запала, как ты и хотел, — деланно бодро говорит Алёна, смотря куда-то в даль.

Так вот оно к чему было про «противно». Неужели ей так неприятно видеть моё милое общение с генеральской дочкой? Вообще-то она преуспела больше в заигрывании с казаком Тимофеем, он-то уж запал основательно. Сказал бы это вслух, но почему-то не хочется сейчас задираться с ней.

— Вот что я думаю, — поразмыслив, сообщаю я ей. — Нам надо, чтобы в ту ночь вызвали тебя в дом Денисова к больному. Я напрошусь быть твоим провожатым, тогда меня тоже в дом пустят. А там уже будет дело техники.

— Они там все здоровы, — отмахивается Волкова.

— А мы кого-нибудь «заболеем», — предлагаю я.

— Не буду я никому портить здоровье, понятно? Я присягу принимала и клятву давала, что буду лечить и не буду вредить живым существам, — отсекает она и делает жест рукой, мол «с этим больше ко мне не приставай».

— Ну ладно, придётся мне устроить «несчастный случай» барышне Оксане.

— Не проще ли тебе к ней ночью в окошко забраться, попытаться соблазнить. Такой ведь был первоначальный план? — недовольно сопит моя чересчур милосердная и, явно, ревнивая спутница.

— Алёшка, поверь, — смеюсь я, чуть толкая её локтем в бок, — забраться в окошко и соблазнить мне хочется только тебя. Для других девушек меня на такие подвиги не тянет.

Она саркастически ухмыляется. Ну вот и почему она мне не верит? Эх, Волкова!

— Несчастный случай я беру на себя, — уже серьёзно говорю я. — Ты будь готова по первому зову явиться в дом Денисова. Я твоим провожатым вызовусь. Договорились?

— Договорились, — вздыхает Алёна.

Клавдий

4 июня 2119 (21:45)

В болтовне посетителей бара всегда найдёшь для себя что-то интересное. Чем выше градус — тем серьёзнее и глубже секреты. Стою за стойкой, трясу коктейль, а сам «клею ухо».

После того случая, когда я потерял свой поток, командование МТСБ не отправило меня на свалку, оставило работать агентом на Территории Человеков. Вот уже почти пять лет я торчу в этом заведении, работаю барменом и собираю интересную информацию для главного штаба спецслужб Техроса.

В общем-то работа не плохая, спокойная и сытая. МТСБ платит хорошо и регулярно, плюс к этому зарплата бармена и чаевые. Можно, как говорится, расслабиться и получать удовольствие от жизни. В спецзаданиях не участвую, мне ничто и никто не угрожает. Счёт в банке растёт — мечта, а не жизнь…

Но что это за жизнь для техномага, когда нет её, той самой магии, нет потока, нет внутренней силы. Эх, и зачем я так сглупил?.. Но, если по-честному — по-другому бы не поступил. У меня был выбор, но и сейчас я думаю, что выбрал бы то, что выбрал…

Когда служил в подразделении Службы Безопасности в команде Лёхи Зайцева, однажды нас забросили в 2024 год разбираться с террористами, угнавшими самолёт. Всё сразу пошло не так, всё сразу вышло из-под контроля. Мы вычислили лишь двоих из банды авиаугонщиков, взяли их. А ещё двое, тем временем, пробрались в салон другого Боинга. Они страховали первую пару на случай, если те попадутся. Те попались, а вторая пара угнала таки самолёт. Только я и Шурупенко Витя успели заскочить в него через багажный люк.

Триста человек пассажиров и мы с напарником против вооружённых бандитов. О чём только я тогда думал? Нет, не о себе и о своём потоке, я думал о тех трёхстах жизнях, которые могут оборваться так несвоевременно.

Бомбу, которую установили бандиты, мы обезвредили — Шуруп запустил в таймер её электроники свои ленты потока и заставил отключиться. Но управление самолётом было уже в руках бандитов, которые направили многотонную машину на центр оживлённого мегаполиса. Шуруп был ранен при штурме отсека пилотов — его доспехи были выведены из строя автоматной очередью, а следующая очередь полоснула его по груди.

Бандиты тоже были при смерти, когда ставили самолёт в пике. Взрыв был бы охренительный и кроме трёхсот человек пассажиров, на земле погибло бы, как минимум, в пять раз больше людей. Самолёт бы взорвался, плюс взорвалась бы бомба.

И что сделал я? Единственное, что мог — внедрил свой поток в механизмы и электронику самолёта, перенаправил его в ненаселённую область и держал его в состоянии полёта, а потом мягко посадил на автобан. Герой, чё там говорить. Но это геройство стоило мне потери потока. Я истощился тогда до нуля, до полного нуля и мой родник, источающий магию высох, сгорел, осушился полностью.

Нет, я не сдавался, я пробовал воскресить его, разбудить, оживить… Но всё было бесполезно. Тогда я получил награды, премию, а потом отправлен на ТЧ в качестве агента. И вот я не спеша протираю и без того стерильно чистые бокалы и «клею ухо» к разговорам посетителей.