Принц для невесты (СИ) - Васильев Ярослав - Страница 18

Никита сразу ответил на незаданный вопрос:

— Основатели Сапфировой династии святая Рианон и Арторий, тогда ещё лишь первые герцоги Тедемские. Цепь на груди у Артория через полтора столетия станет одной из регалий полного орната первого из Сапфировых Владык.

— Святая?

— Да, не удивляйся. Самая настоящая. Признана Кафолической церковью. Это…

Катерина хмыкнула:

— Это я в курсе. Ветвь православия византийского толка с Терры-секунды и Терры-терции. У нас на Листе христианство русское православное с Терры-примы, но и небольшая кафолическая церковь в городе есть, — Катерина задумалась, аж лоб сморщился. — Точно! Так это она? Которая принесла христианство на Третью основу? На иконах её рисуют хоть и похоже, но не узнать.

— Про моих предков и так рассказывают и пишут слишком много, — Никита покрутил в воздухе рукой. — Представляешь, если кто-то поднимет шум, что основательница династии самая настоящая святая? Тема не запретная… только её хоть и негласно, но старательно на всех уровнях обходят стороной. К слову, из-за этого портрета Артория и Рианон нет ни в одном каталоге. Жалко. Их история — самый настоящий волшебный роман, который на самом деле воплотился в жизнь, — Никита обнял девушку за талию, нежно притянул к себе и негромко сказал-почти шепнул: — Хочешь, расскажу?

Слушать пронафталиненные истории тысячелетней давности желания не было никакого. Но от того как Никита крепко прижал её к себе, от его горячей ладони, которую Катерина ощущала даже сквозь ткань платья, стало так хорошо. Можно как бы ненароком опустить голову на его плечо — и пусть говорит. Неважно что. Феликс, осознавая важность момента, спрыгнул на пол, чтобы не мешать.

— Расскажи.

— На самом деле история началась тоже не с моих предков, а на несколько тысячелетий раньше. Ты слышала про Золотую Империю магов?

Катерина негромко рассмеялась:

— По твоему лицу так и вижу, что кто-то приготовился блеснуть знаниями и прочитать краткую, но удивительную лекцию. Разочарую. Знаю и достаточно подробно.

Никита погладил девушку по волосам, одновременно Феликс наградил её ехидным взглядом: мол, тебе осталось только замурлыкать и попросить почесать за ушком.

— Я почему-то не удивлён. Ты у меня на редкость разносторонняя личность.

За такое собственническое «у меня», по-хорошему, хотя бы для вида стоило рассердиться, но сегодня почему-то совсем не хотелось. Вместо этого девушка просто ответила:

— На самом деле всё намного проще. В школе наш учитель истории был потрясающим рассказчиком. Все девчонки сходили по нему с ума и торчали на его дополнительных факультативах. А он был влюблён в историю древних цивилизаций, и, уж конечно, не мог пройти мимо Золотого века. Как-никак, единственная построенная чисто на магии цивилизация, к слову, добившаяся впечатляющих успехов, сопоставимых с нашими. Это и порталы между Листами и даже между Основами, и открытие антимортидов. Там полдня их успехи перечислять можно.

Никита усмехнулся краешком рта:

— Ты молодец, что привела в качестве примера именно эти достижения. Они идеальное отражение Золотого века. Возьми те же антимортиды, которые называли живой водой за их свойства. Да, наша технологическая цивилизация вновь открыла этот класс лекарств лишь в двадцать третьем веке. Зато мы прошли все ступени, заодно разобрались в механизме действия. К слову, маги даже простейших антибиотиков не знали, а среди антимортидов пользовались только препаратами альфа-группы. Вдобавок, получив результат без понимания механизма действия — получили и стоимость чуть ли не на вес золота. А сегодня даже средней руки фармацевт изготовит на коленке большую часть соединений альфа и бета групп. И всё потому, что магия у Золотых так и осталась искусством. Невозможность идеально точно повторить эксперимент похоронила идею опыта как главного критерия проверки гипотезы.

Катерина хмыкнула, вспомнив итоговую практику на втором курсе: в качестве теста они должны были как раз изготовить что-то из антимортидов. Под рукой у тебя библиотека и лаборатория, сиди, разбирайся. Заказывай ингредиенты на складе, нагревай и смешивай — а результат потом проверят на имитировавших больных магических манекенах. Причём манекены были устроены так, что любой незапланированный побочный эффект изображали гипертрофированно. Например, у одной из сокурсниц манекен отрастил клыки и когти и вознамерился незадачливую студентку покусать — визжала девушка так, что слышно было на два этажа. А другой студент, талантливый маг, но при этом страшный прогульщик, попробовал скорректировать строгий технологический процесс придуманными на ходу чарами… В итоге ему крупно повезло, что всего-то угодил в реанимацию. Лабораторию потом вообще пришлось обеззараживать сотрудникам МЧС.

Хотя Никита и смотрел вопрошающе, пересказывать воспоминания Катерина не стала, засмотрелась на шедевры живописи. Они как раз перешли в следующий зал, где рядами висели портреты за первые столетия: на правой стене — Владыки, а напротив них — жены. Не дождавшись ответной реплики, Никита решил продолжить рассказ:

— Закончилось всё катастрофой, как ты помнишь. И экологической, когда условно полезные мутанты или бездумно выброшенные неудачные эксперименты корёжили пищевые цепочки, и магической, когда потоки магии досрочно и непредсказуемо сместили векторы из-за протечек законов природы технологических миров.

Катерина как раз пыталась рассмотреть очередной портрет — Владыка был изображён почему-то не в парадных одеждах, а в чем-то вроде мундира и с фузеей в руке, стоял, попирая ногой двухголовое чудовище-химеру — поэтому отвечала больше поддержать беседу.

— Мы вообще-то про твоих предков говорили, а не про историю магии.

— Седрик Второй завершает зачистку Медных островов, Терра-терция, — прокомментировал Никита. — Я к этому и веду. Золотые маги оставили после себя не только руины, но и разрывы межмирового пространства.

— Чудовищ, — автоматически поправила Катерина, вглядываясь в фон на картинке: на заднем плане лежали парочка дохлых крыс размером с лошадь и разрубленная пополам тварь, напоминавшая рыжую шестиногую собаку с фасетчатым глазом на спине.

— Хуже чем ты думаешь, — принц показал на собаку, голос был сух и очень серьёзен. — Вот это на самом деле муравей. Если пробой между мирами слишком мал и узок, флуктуации заполнят его целиком, и на выходе попавшее в проход живое существо или погибнет, или будет искорёженно до неузнаваемости. Устранить эффект может исключительно маг Порядка, причём высоких ступеней, — Никита непонятно чему усмехнулся краешком рта. Катерина в ответ закивала: с этой сферой магии люди вообще познакомились всего два столетия назад, получив донельзя странные результаты экспериментов с распадом урана в магических мирах, а до этого даже не подозревали о её существовании, хотя отдельными приёмами и пользовались. — Путешествуя, Золотые маги оставили множество микротрещин, особенно страдала их родная Терра-секунда, но и Терции доставалось. На картине как раз такой случай: в микротрещину провалилась колония муравьёв и начала выдавливать химер на континент.

— Жуть, — передёрнула плечами Катерина, — я поняла, давай дальше.

Со следующей картины Владыки вернулись к парадным одеждам, а Никита — к истории своей семьи.

— Так вот, когда на Терру-секунду через портал между Основами провалились византийцы, они помимо христианства с его идей постоянства и стабильности законов природы, принесли основы научного познания. Только теперь наука заодно изучала магию. Арторий был первым, кто на основе экспериментов и наблюдений за трещинами заложил основы межпространственной физики, примерно как Ньютон разработал базовые положения внутрипространственной.

Катерина круглыми от удивления глазами ошалело посмотрела на Никиту:

— Арторий Редонда твой предок? У нас в классе его портрет висел как раз рядом с Ньютоном.

— Понимаешь теперь, — усмехнулся Никита, — с чего первую картину никому не показывают? Так вот, Арторий имел основания опасаться, что его теориями воспользуются во зло. На Терре-секунде как раз была Эпоха Огня, религиозные войны и распад Десяти королевств на отдельные страны[1].