В их руках (ЛП) - "Desert_Sea" - Страница 38

Проведя кончиком языка по розовой головке, она собрала губами прозрачное предсемя и услышала, как он снова громко выдыхает, постепенно теряя над собой контроль.

Плоским языком она скользнула по гладкой головке и полностью вобрала ее в рот, обхватив губами. С этого ракурса она не очень хорошо могла видеть Снейпа, но отлично слышала его рычание и чувствовала, как он извивается под ней.

Скользнув рукой вверх по его животу, Гермиона сжала и ущипнула сосок, толкнувшись пальцем в простату.

– Мерлин, трахни меня! – воскликнул он. Такого она еще не слышала. Возможно, это хороший знак.

Кажется, от ее действий даже заработали его голосовые связки, потому что стоны Снейпа вошли в ритм с толчками ей в рот. Проведя рукой по стволу, Гермиона сжала основание члена, и теперь он двигался сквозь ее пальцы, пока она посасывала головку.

Стоны становились все громче и громче с каждым рывком его бедер над кроватью, позволявших проникнуть все дальше ей в горло. Гермионе пришлось отстраниться, чтобы перевести дыхание, но она продолжала погружать вибратор в тесный проход.

– О боги, Гермиона… – выдохнул Снейп. – Я… о-о-о… я конча-а-аю, – напряженно прохрипел он, и его живот сжался, а бедра неудержимо задергались.

Гермиона отстранилась и задвигала рукой по стволу, позволяя ему наблюдать, как молочно-белое семя струится в жадно открытый рот. Подставив кончик языка под пульсирующую щель на головке, она подхватила последующие потоки спермы, уже медленнее вырывающиеся оттуда, а затем, слизав последнюю жемчужную каплю, закрыла рот и проглотила.

Медленно вытащив палец из прямой кишки, Гермиона подняла взгляд на Снейпа. Его рот был приоткрыт: казалось, он пребывает в настоящем шоке.

– Тебе будет что поместить в свой мастурбанк воспоминаний, – сказала она с легкой усмешкой.

Он нахмурился, а затем ухмыльнулся.

– Мастурбанк воспоминаний? – а затем он рассмеялся. – О черт! – последнее слово раскатистой волной сорвалось с его губ.

Теперь была очередь Гермионы удивляться. Снейп все смеялся, и смеялся, и смеялся, будто ждал этого момента целую вечность и теперь, начав, не мог остановиться. Гермиона, довольная собой как никогда, поджала колени к груди и просто с благоговением смотрела на него, радуясь, что стала свидетелем момента, когда Северус отпустил себя.

========== 19. Голыми руками ==========

Гермиона сидела с Шоном на берегу реки, в тишине наблюдая, как мимо течет серая вода. Он молчал на протяжении всей их прогулки по лесу. Она изредка показывала ему попадающиеся необычные грибы и животных, прячущихся недалеко от лесной тропинки, но в целом тоже не была против тишины.

– Хорошо, что вам за это платят, – потершись подбородком о колено, сказал Шон и посмотрел вдаль, прищурив глаза.

По опыту Гермионы, пациенты часто считали, что проявление доброты со стороны их терапевтов вызвано финансовыми причинами. И это предположение не было лишено оснований: парадокс таких отношений заключается в том, что они, базируясь на близости, по сути являются предоставляемыми услугами, но Гермиона подозревала, что Шон просто пытается оттолкнуть ее. Это не было плохим знаком, так как означало, что ее присутствие для него все же что-то значит.

– Вы помните, что у вас была назначена встреча с мистером Линчем сегодня утром? – спросила она.

Шон помолчал, а затем коротко кивнул.

– Я попросила вместо этого провести время с вами.

Он усмехнулся без особой радости.

– Вы заставляете меня думать, что я неотразим. В чем дело? В моей блистательной личности или невероятном остроумии?

Гермиона не ответила. Он не был настроен выслушивать то, что хотя бы отдаленно будет похоже на лесть и прозвучит неискренне. Правда заключалась в том, что она находилась здесь, чтобы помочь ему. Но помимо этого у них не было никаких взаимоотношений, и притворяться, что это не так, будет бесполезно, потому что любая попытка убедить его в этом только подтвердит его мысли о собственной никчемности.

– О чем вы думаете?

Он едва заметно покачнулся, глядя на воду.

Самоуспокоение.

– Я думал, что, если прыгну в реку, вы никогда не сможете меня найти.

Гермиона задумалась над его словами.

– И почему же?

– Потому что не раздалось бы ни звука. Рябь не поднялась бы из-за меня. И мне этого и не хотелось бы. Я желал бы исчезнуть без следа.

Гермиона почувствовала, как печаль тяжелым камнем ложится на сердце, но постаралась не реагировать. Он больше не желал производить ни малейшего воздействия на мир, явно считая, что уже принес в него достаточно разрушений. Он даже не был достоин того, чтобы мир считался с его присутствием.

Наклонившись вперед, Гермиона подняла с земли маленький камешек и протянула Шону.

– Бросьте его в реку.

Он некоторое время смотрел на нее, после чего взял камень и резким движением своей тощей руки бросил его в воду. Послышался тихий всплеск.

– Шон, вы продолжаете влиять на окружающий вас мир, нравится вам это или нет. Влияние может быть прямым или косвенным, а иногда вы даже не осознаете его. Но вы должны понимать, что, если вы исчезнете, это принесет серьезные негативные последствия для многих, включая меня. Сейчас у вас есть возможность сделать выбор и оказать позитивное воздействие на мир и конструктивное влияние на события и людей вокруг вас.

Гермиона строго посмотрела на него, хотя он по-прежнему не глядел на нее.

– И вы можете начать с моей руки, потому что она чертовски замерзла, и я никак не могу согреть ее.

Она протянула ему свою холодную бледную руку. Он нерешительно сжал ее своими узкими ладонями и энергично потер.

– Вам нужно стараться лучше. Она ледяная.

Уголок его рта приподнялся, и Шон приложил больше усилий. Он уже пыхтел, когда Гермиона наконец сообщила, что наконец может чувствовать руку.

– Я хочу, чтобы вы запомнили этот момент. Это свидетельство вашего положительного воздействия. Видите мою руку? Она теперь розовая, теплая, и я ее чувствую. Вы будете продолжать в том же духе. Хорошо?

Его грудь тяжело вздымалась и опускалась от переполняющих его эмоций, но в конце концов Шон кивнул.

– Я хочу, чтобы вы сделали кое-что еще, – Гермиона поднялась и протянула ему руку, чтобы помочь встать. – Когда мы вернемся, вы подпишете со мной договор и пообещаете, что, если когда-нибудь у вас снова возникнет мысль причинить себе вред, вы придете и сначала поговорите со мной. Я чрезвычайно серьезно отношусь к такого рода договорам и хочу, чтобы вы относились так же. Вы подпишете его?

Шон выглядел встревоженным, но снова коротко кивнул.

– Да.

***

Деревья, окружающие купальню, были почти полностью голыми, а листья, усыпавшие землю, размякли от недавнего дождя. Джордж уже сидел на одной из скамеек, когда подошла Гермиона.

Не успев сесть, она уже поняла, что он все еще сам не свой.

– Эй, – Гермиона легонько шлепнула его по бедру, выражая дружескую заботу.

– Эй, – кивнул Джордж с невеселой улыбкой.

– Как оно?

– Ничего. У тебя?

– Та же фигня.

Это было короткое глупое приветствие, которым они часто обменивались, обычно когда нужно было обсудить что-то тяжелое.

– Как дела у Луны?

Гермиона тут же пожалела о своих словах, вспомнив, как он отреагировал, когда Линч затронул эту тему. Но на этот раз Джордж лишь устало поднял бровь.

– Ей еще предстоит долгая реабилитация, как физическая, как и психологическая. Мы по-прежнему не упоминаем об этом, чтобы остальные ничего не узнали, но правда заключается в том, что нам нужно быть очень осторожными. Мы оба прекрасно понимаем, насколько серьезны ее травмы: я не смог справиться, и ее прогресс все-таки был отброшен назад.

Гермиона мысленно обругала себя. Она настолько была поглощена своими сексуальными интрижками, что абсурдно предполагала, будто Джордж и Луна заняты тем же самым. Ей следовало понимать, что их разговоры были полны бравады, скорее всего, чтобы помочь Луне ощущать себя нормальной и желанной. Гермиона почувствовала себя эгоцентричной идиоткой.